Почему TLOU2 можно назвать идеальным сиквелом?

Небольшое эссе о связи историй двух игр и том, почему Джоэл — все еще Главный 

Я не причисляю себя к какой-то касте избранных, которым удалось сразу понять эту великую игру. Я так же, как и многие, поначалу ее ненавидел – за плоские приемы, за мыльную драматургию, за слабую химию, за провалы в логике, за то, как топорно меня пытаются заставить полюбить противоположную сторону. Я был уверен, что все это – не должно работать, что то, как у нас отобрали Джоэла – резко, сумбурно, не дав ему и нескольких строк диалогов, это очевидная и очередная сценарная слабость, что попытки передать историю Эбби, как хорошего на деле персонажа изобилуют спекуляциями и костылями, что единственное, на что я обращаю внимание в игре – это нелепые бицепсы Эбби, нелепые любовные треугольники с обеих сторон, обрамленные не менее нелепыми диалогами с одинаковым юмором и морализаторством, акробатические трюки от беременных женщин, спасение зебр (звенящая пошлость!), и история, которая вообще никуда не движется. Какая скука! — и это разрабатывалось 7 лет?! И это – писал не кто-то, а Нил Дракманн?

 И тут, на том этапе, когда я уже раскалился добела – я понял, что меня несет, что я поддался на эмоции и придираюсь ко всему, что вижу, изменяю одному из важнейших правил, которым обещал руководствоваться при знакомстве с любым серьезным (или претендующим на то) художественным произведением – слушать автора. Пытаться его понять, услышать его историю такой, какой он хотел ее рассказать, быть непредвзятым, даже если история – на данном отрезке – вызывает отторжение. И тогда я просто отбросил все и стал следить за тем, что будет.

 И вдруг, как сквозь пелену, стало пробираться робкое поначалу ощущение – а ведь Эбби, как ни крути, действительно интересный персонаж и хороший человек. Ощущение, что в ее отношениях с друзьями уже есть химия (в отличие от треугольника Элли), что ее внешний облик – не облик некой абстрактной сильной женщины, а дефект, отражение ее травмы, заполнение той пустоты, которая образовалась в роковой день спасения Элли. Что убийство Джоэла – лишь точка отсчета, с которой она начинает жить, осознавать мир вокруг себя и истинное отношение людей – к ней, к ее мести, к тому, как она была воплощена.

 Я не стану пересказывать сюжет, но то, что Эбби за эти три дня проходит большой путь – факт, и я не могу согласиться с тем, что ее решения таковы лишь потому, что так велит сценарий. Я вижу четкое перерождение – после того, как был убит Джоэл, в чье убийство она вкладывала весь смысл, не задумываясь ни о чем больше. Ведь пустота не ушла, и ее все еще нужно заполнить. Открылась правда о том, кем она стала и среди кого находится, открылась правда, что по сути – ее, Эбби, как таковой – нет, есть только оболочка, панцирь, который теперь не имеет смысла. Она – потерявшийся человек, который заново ищет себя, учится преодолевать свои страхи, учится заново — как любить и быть человеком. И в этом смысле куда как ярче видна (физически, что интересно) ее метаморфоза к концу игры, когда «панцирь» уходит – ведь недаром нам особо акцентируют внимание через слова других на ее внешнем виде – именно здесь, когда Элли разыскивает Эбби – чтобы мы обратили внимание на произошедшую перемену.

 Быть может – три дня это слишком короткий срок для подобных свершений, быть может, катализаторы этих перемен слабы (для меня – нет, но для других, быть может, все еще да), но теперь мы понимаем, что эту условность, как и другие, нужно попытаться принять — чтобы проследить эмоцию дальше, чтобы составить полную картину, нужно совершить усилие, задействовать всю эмпатию, на которую ты способен.

И вот теперь, в этой точке – когда я заинтересовался Эбби и принял ее, все для меня стало оживать и обретать значение. Я стал лучше понимать ее друзей, и, в свою очередь, проникаться и ими. И черт меня раздери, как же теперь стало трудно вспоминать сцену в океанариуме и то лицо Мэг. Запоздалый, и вместе с тем явивший себя аккурат вовремя трепет. Структура начала работать…

  Заставить полюбить убийцу Джоэла – та еще задачка, но она не выглядит невыполнимой. Однако  Дракманн не дает нам поводов сочувствовать ей с начала игры, более того – она вызывает отторжение – как и должна, потому что она все еще «не человек» здесь. Никакого параллельного развития истории и быть не может. Я убежден – в начале истории Эбби игрок обязан ненавидеть ее, он должен недоумевать, почему его посадили за нее играть, во имя чего происходит такой садизм над ним.

 Это не простая попытка вызвать сочувствие к антигерою (которым она не является), это – буквально – внедрение, принужденное переселение в ее шкуру, полное погружение, потому что она заслуживает этого – чтобы не быть простой историей с приставкой «тоже человек» и выводом о серой морали. Мы должны испытать ее перерождение, прочувствовать его до конца и, если получится, если хватит эмпатии, если хватит силы остановить ту инерцию ненависти, с которой катишься по откосу первых часов «знакомства» – переродиться вместе с ней, дать истории шанс, потому что серая мораль, тема обезличивания врага, и вообще – всех тех, «иных», противоположных тебе людей в целом, тема «ока за око» и необходимости разорвать этот порочный круг — это только общий пласт. Есть еще и личная история, история Джоэла и Элли.

 А заинтересовывает Эбби, как персонаж, еще и потому, что ее история – это сокращенная история Джоэла. Если внимательно присматриваться к событиям и деталям – провести параллели не составит труда. Многие отмечали, что даже геймплейно мы как будто играем за фем версию Джоэла. Но зачем это вообще нужно? А все потому, что ТЛОУ2 – идеальный сиквел. Почему? Объясню чуть позже. А пока – давайте вернемся к Элли.

***

 Первая часть игры, пока не знаешь о цельной структуре, выглядит и играется совершенно иначе. Это герметичная, четкая история, где есть цель, препятствия, есть хорошие и плохие, которых мы кромсаем направо и налево. Но все это время не покидает чувство, что что-то здесь не так. Героини удивляются зверствам Томми, но, казалось бы, Элли – ты делаешь то же самое? Но игра не торопится осуждать, и более того – не осудит до конца. При взгляде в общей перспективе очевидно – Элли творит такие дела, за которые ее легко можно назвать монстром. Но сама эта часть не очеловечивает ее врагов до конца, не дает в полной мере ощутить кровь на руках, вспышки осознания – «что я творю» — выглядят неуместными в контексте истории – ты спешишь обвинить ее в недостаточном раскрытии, «ты только что выкосила с десяток человек, о чем вообще речь?» Но так оно и должно восприниматься. Опять же – никакого параллельного рассказа, никакого очеловечивания Раньше Времени – сейчас мы – Элли, и враги обязаны быть врагами, а отношение к ним – ровно таким «ослепленно-неоднозначным», сумбурным, импульсивным, инерционным, с вкраплениями осознания, не больше.

Только потом, когда, играя за Эбби, ты совершишь шаг к принятию, когда захочешь все прочувствовать, только тогда можно переосмыслить и зверства Элли, и тогда они предстанут в куда более ярком свете, чем если бы была попытка ткнуть во все это пальцем в процессе «ее кампании».

 Но опять же – игра не осуждает. Никого. Здесь нет того, что многие увидели – «нам хотят продать, что Элли – монстр, Джоэл престпуник, а Эбби – добрый человек, имевший моральное право на месть». Вспомните клюшку. До нее Эбби была ровно такой же. И отсюда идет еще одно зеркало – Эбби-Элли, куда более очевидное и считанное почти всеми. Отсюда похожесть их флешбеков, беременные «подруги» и, если угодны детали, — по обе стороны второстепенные персонажи даже произносят одну фразу — «света больше нет» — с мизерными отличиями.

 Но при этом зеркало это весьма причудливое – конец истории Элли в перспективе истории Эбби – это момент их встречи. Если после нее Эбби – только начинает обретать личность, то Элли, наоборот, и отсюда очевидно, почему история не могла закончиться в океанариуме, ведь Элли не прошла эту точку отсчета, она так и не сбросила своего панциря.

 Взгляните на историю Элли вот в какой перспективе – у нее не было выбора тогда, еще в финале первой игры, в этой части многие заметили, что ее сюжетные убийства как бы вынужденные, спровоцированные, по тем или иным причинам у нее опять же не было возможности совершить выбор. Даже поцелуй – инициатива Дины. Элли – ведомая. Когда она бросается в погоню мстить – она ведомая. Когда она не справляется с собой вновь – уже в финальной части, бросая Дину и все, что, казалось бы, обрела – она ведомая. И ведомая она ровно до тех пор, пока не отпускает Эбби, пока она не совершает настоящий, человеческий выбор, выбор личности, которой она становится в полной мере только теперь.

 Да, ее враг – не Эбби, а чувство незавершенности.  Она не смогла принять и простить Джоэла, хоть и обещала попытаться. Эбби отняла и попытку сделать это, заставив ее испытывать невероятное чувство вины. И здесь понятно такое резкое исчезновение Джоэла из сюжета, эта игра, с ее максимальным погружением в глубину персонажей, заставила и нас вместе с Элли злиться на то, что его так резко забрали у нас, это и мы тоже – не смогли с ним поговорить, вновь его обрести. Флешбеки – это отдушина, которая только сыпет соль на рану, когда мы возвращаемся в реальность, потому что в ней его – нет. Мы заходим в его дом и видим, как проходила жизнь самого дорогого в нашей жизни человека, человека, которого мы отвергли, и которого уже не вернуть и не заменить. Вот почему отношения с Диной – такие неловкие и неполноценные, а не только потому, что «сценарий так плох» (если серьезно – в том числе и сценарно я считаю их недотянутыми) — если бы у Джоэла могла бы быть замена, Элли даже не отправилась бы в путь.

 А теперь вспомним мой тезис про идеальный сиквел.
 Прощение Джоэла – тоже выбор, не менее сложный, чем тот, что совершила Элли в финале игры. Но теперь она поняла всю суть, собственно, Выбора. А главное – того выбора, который совершил Джоэл. Они обе, и Эбби, и Элли – проходят его путь.

 Вот почему смешно слушать про то, что Джоэла, якобы, осуждают, а игра обесценивает финал первой части. С высоты второй игры любая полемика на счет «были ли шансы у цикад, насколько они – плохие или хорошие, насколько прав Джоэл» – детский сад. Это – выбор, такой как он есть. Сложный, настоящий, глубокий выбор человека. Выбор, с последствиями которого придется жить. И – как и сказал Джоэл в финальном флешбеке – даже после всего, что случилось с ними – после всех лет – он не стал бы его менять. Именно поэтому Элли отпускает гитару в конце – это не просто «пошлый» образ отпускаемого прошлого. Нет – через потерю всего, придя, наконец, к судьбоносному выбору и совершив его, она, наконец, смогла до конца понять и принять поступок Джоэла. И это, черт побери, лучшее, что могло произойти. После этого первая часть может нравиться только больше, потому что сила образа Джоэла, который стал ключевой опорой для обеих главных героинь и здесь – не только в истории развития его отношений с Элли, но и в том, что несмотря на все свои грехи – он настоящая, цельная личность, способная принимать большие решения, понимая всю подноготную и все последствия. Не было бы в финале игры мотива неизменности выбора, если бы это не было так, если бы игра его и его решение не уважала. И потому эта история – куда больше, чем простой сказ о истине мести и серой морали, а также – идеальный сиквел.

***

 И, при взгляде с такого ракурса, становится понятно, почему именно этой игре больше, чем любой другой, нельзя было терпеть крах со спойлерами. Все приемы работают только тогда, когда человек погружен до конца, когда его шок – взаправду, когда он сталкивается со всем впервые и лично. Прохождение на ютубе, увы, тоже не способно передать весь опыт до конца. Это очень личная игра – не для стримов.

 И также мне глубоко симпатичен ее художественный метод. Дракманн пошел на удивительный эксперимент – он создал жесткий, очень сложный композиционно сюжет, который принуждает проживать историю ровно так, как он задумал – не давая свободы, местами – уверен – он даже намеренно издевается над игроком, заставляет играть по своим правилам… но! Удивительным образом, в конце – мы приходим к выбору куда более комплексному и глубокому, чем в любой интерактивной игре, мы выбираем уже не за персонажей, а за себя – это нам причинили весь дискомфорт, нас лишили Джоэла и посадили играть за его убийцу — потому Джоэла убили так, казалось бы, незаслуженно жестоко – посмотрите на отзывы, люди пишут прямо – «я не смог простить»! Как не смогла простить Элли выбор Джоэла в первой части, выходит? Выходит, что и мы по итогам игры стоим перед выбором?

 На самом деле – меня забавляет также, как причудливо отражается проблематика игры на ситуацию, которая вокруг нее происходит. Вы говорите, что тема вторична, но на ваших же глазах разворачивается буквальная война, где люди готовы так же обезличивать друг друга, объединять в условные группировки «быдла» и «продажных тупых журнализов», где все – по инерции, заряжены ненавистью, и многие отзывы – не то что не выбор, а простая месть игре за то, что она оказалась совершенно не тем, чего от нее хотели. Где-то мы это уже видели совсем недавно?

 В этом контексте я хочу вернуться к выбору, который ставит перед нами игра. Я не упираю на то, что понял ее верно и до конца – наверняка ее интерпретируют еще не раз, и куда как глубже. Я не призываю верить мне, что она так хороша – даже более – я все еще уверен, что косяков здесь дохренища – от слабых диалогов и выпирающей повестки до логических проколов и некоторой общей затянутости. Я простил. Многие простили, и многие получили сложный, многогранный эмоциональный опыт. Даже само наличие таких интерпретаций, такой любви к игре, а с другой стороны – такого отрицания и ненависти, говорит о том, что нельзя так просто взять, ляпнуть про слабый сюжет и повестку и отправить ее с нулем восвояси.

Эта игра, как и один уже знакомый нам персонаж – внешне и поначалу ощущается крайне отталкивающей, но по сути своей – по тому, какова она в глубине, заслуживает попытки ее понять и принять. И попытка может оказаться неудачной, но пусть тогда это будет ваш настоящий Выбор.