История здоровья и маны в играх

Предисловие:

Вступление:

Едва ли задумываются даже самые преданные поклонники интерактивных развлечений при игре в любимые и долгожданные проекты, воспринимаемые как нечто цельное и гармоничное, о многообразии геймплейных, сценарных и графических аспектов, составляющих приобретаемый ими продукт, а также способе гармоничного совмещения столь большого количества разнообразных игровых элементов.

И тем меньшее число игроков задавалось вопросом о том, какова история происхождения и развития каждого отдельного элемента их любимой игры, как диалоговое окно, открытый мир или индикатор, оповещающий о состоянии здоровья протагониста, сейчас являющиеся само собой разумеющимися составляющими большинства игр, но некогда выступавшие нередко новаторскими, а то и спорными решениями, отнюдь не сразу укрепившимися в игровой индустрии.

Именно о подобных элементах я и поведаю дорогим читателям! Двух столпах, на которых – а корректнее же, поддержании оптимального их состояния – отчасти и зиждется игровой процесс большинства даже самых бесхитростных проектов: очки здоровья и маны.

Предтечи жизни:

Невзирая на то, что основное свое развитие они получили в настольном, а не видеоигровом формате, впервые появившись в культовой ролевой игре Dungeon & Dragons, корни у этих двух неотъемлемых атрибутов практически всякого персонажа современных RPG различнейшие, и параметр, известный под аббревиатурой “HP”, берет свои начало из военно-морской игры 30-х годов за авторством известного писателя Флетера Прэтта (1897-1956), так и называвшейся «Fletcher Pratt's Naval».

Сам Флетчер, утвердившись на писательском поприще в первую очередь автором научно-фантастических и фэнтезийных произведений, наибольшую известность из которых ему принес цикл «Дипломированный чародей», не чуждался и исторический тематики, посвятив несколько своих художественных работ периоду Гражданской войны США и, в частности, военно-морскому флоту, в отношении последнего уже не став ограничиваться оговоренным периодом в истории Соединенных Штатов Америки. И созданное им развлечение в жанре Wargaming'а на морскую тематику также было посвящено не морским сражениям времен парусных судов, достаточно типичном сеттинге для далеко не нового на тот момент жанра, а, напротив, столкновению бронированных исполинов на водных просторах времен первой половины 20-го века.

Помимо самого времени действия, новаторским решением было и привнесение в игру характеристик отданных под управлением игрокам кораблей, число которых составляло помимо скорости, маневренности и мощности оружия крейсеров также и их состояние, характеризовавшее максимальное количество переносимых каждой отдельной единицей флотилии атак, что и стало предтечей очков жизни. Впоследствии игровой дизайнер Дейв Арнесон (1947-2009), с детства увлекавшийся жанром Wargame, при работе над двумя другими военно-морскими играми – протекавшей в сеттинге Американской гражданской войны Ironclads и уже наполеновской – Don't Give Up the Ship, разработанной совместно с Гэри Гайгэксом – заимствовал механику прочности судов из составленного Флетчером свода правил.

Но наилучшее применение она нашла в другом настольном развлечении, созданном Дейвом Арнесом в соавторе с Гайгэксом, – Dungeon & Dragons, где была недопустима смерть главных героев при получении первого же ранения, как в случае с «наземными» представителями жанра Wargame и тысячами безликих юнитов на поле, ввиду чего было решено кардинально пересмотреть систему «живучести» протагонистов, в чем Арнесонуи сослужил опыт работы над военно-морскими развлечениями, со внедренным в них элементом «живучести» судов, который и получил свое развитие в самой первой ролевой игре «Подземелья и драконы», распространившись не только лишь на ключевых персонажей, но и их врагов, значительно повысив динамику и напряжение боев.

Цифровая эпоха:

Аналогичный эффект возымела эта механика и в видеоиграх, где продолжительность игрового процесса дотоле зависела преимущественно от количества жизней – обыкновенно ограничившегося 3-мя – персонажа, отвечавших не за переносимость последним урона, а число возрождений погибавшего при первом же соприкосновении со снарядом или неприятелем подконтрольного игроку героя. Первым же игровым проектом, перенявшим настольную систему очков жизней, стала созданная на PLATO некоммерческая игра Dungeons.

Создана она была летом 1975-го Расти Резерфордом, столь увлекшимся настольной Dungeon & Dragons, что он пожелал перенести хотя бы отчасти опыт подобного фэнтезийного приключения в виртуальный формат, благодаря достаточно гибкой по тем временам системе PLATO претворив в жизнь желаемое. В качестве хранилища для игры был использован один из файлов, выделенных команде программистов из группы по народонаселению и энергетике, под название PEDIT5 – одно из двух лишних вместилищ информации, которыми располагали Резерфорд и его коллеги, использовавшие для работы лишь три из предоставленных им файла, благодаря чему они и смогли скрыть разработку от администраторов сервера, тщательно контролировавших загруженность менфреймов и удалявших абсолютно весь не относящийся к процессу обучения материал, в числе которого уже были некоторые игры.

Само интерактивное развлечение представляло собой нехитрую ролевую игру с видом сверху о блуждании героя, классово сочетавшего мага и воина, в одноуровневой темнице в поисках сокровищ, по мере нахождения сундуков с которыми протагонисту приходилось давать отпор охранявшим подземелье монстрам – посредством ли меча или имевшихся в распоряжении персонажа нескольких заклинаний, успешность использования коих, как и шанс предоставлявшейся возможности сбежать от оппонента, зависели от генерации случайных чисел, имитировавших броски игральных костей. Соответственно, выпадавшее число определяло не только лишь то, промахнулся ли или нет один из участников сражения, но и насколько сильный урон он нанес противнику, и тем напряженнее были битвы с боссами, количество здоровья которых могло достигать и нескольких тысяч очков, именовавшихся «Hits».

В поисках канона:

В официальных адаптациях настольных игр по мотивам вселенной Dungeon & Dragons, как первая ее представительница под заголовком «Pool of Radiance» 1988-го года, запас жизненных сил у героев и монстров был уже значительно скромнее, в соответствии правилам настольной игры нередко ограничиваясь двузначным числом, однако саму концепцию health point'ов задолго до этого уже использовали в своих проектах, не относившихся к D&D в целом и вселеннойForgotten Realms в частности, и многие другие разработчики, как Ричард Гэрриот, явивший миру в 1981-м году первую игру в серии Ultima. Так как проект этот был самостоятельной разработкой, во многом отошедшей от лекал партийных ролевых игр, многие типичные для жанра RPG элементы претерпели под рукой Гэрриорта значительные изменения, как и количество жизней персонажей, вновь измерявшихся в сотнях очков здоровья.

До середины 80-х годов прошлого века, впрочем, состояние главного героя выводилось преимущественно в числовом значении, как отведенное для прохождения уровня время или набранные очки, и оформлять его по-иному стали лишь во время веяний на проработанный и стилизованный интерфейс в видеоиграх, когда наряду с отображением здоровья в цифрах в игровой индустрии укрепился другой способ выведения на экран HP подконтрольного персонажа – в виде шкалы здоровья, как в платформере с ролевыми элементами от студии Namaco "Dragon Buster". В сущности, это было наиболее компактное и удобное графическое отображение данного параметра в сравнении с, например, бесчисленными точками на экране, эквивалентными по количеству health point'ам, или дизайнерскими изощрениями в виде витиеватых вен, ведущих к бьющемуся сердцу.

Одним из ярчайших примеров подобного стало временное поветрие в среде шутеров, где очки здоровья отображались рядом с лицом протагониста, по мере получения урона все более обезображивавшимся, как в Wolfenstein 3D 1992-го года или DOOM'е 93-го, идейным прародителем чего стала мультиплеерная игра в жанре Deathmatch для компьютера Atari ST под названием «MIDI MAZE», где модель каждого игрока представляла сфера с абстрактным лицом, становившимся все печальнее при убывании очков жизни.

Наиболее новаторским решением, впрочем, была реализация шкалы HP в виде непосредственной части игрового мира, как в разработке 1998-го года американской студии DreamWorks, ныне известной в виде подразделенияElectronic Arts –DICE Los Angeles. Носит их творение заголовок Jurassic Park: Trespasser, являясь шутером от первого лица в сеттинге "Парка юрского периода", где для наибольшего погружения создатели отказались от каноничного интерфейса, посему главная героиня пересчитывала патроны вслух, а в качестве индикатора здоровья служила татуировка в виде красного сердца на груди, опустошаемого по мере получения протагонистом урона.

Впоследствии более аутентичный индикатор здоровья был представлен в научно-фантастическом horror'е 2008-го года Dead Space, выпущенном также из-под крыла издателя EA, но уже другой студией – Vesciral Games. Оповещал о состоянии здоровья заблудшего в коридорах вымершей космической станции Айзека Кларка прикрепленный к спине его костюма индикатор здоровья, весьма удобно располагавшийся для игрока.

Магическая этимология:

Если история очков здоровья еще в незапамятных 30-х годах прошлого века начала свой путь уже с индустрии развлечений, то возникновение маны уже обращает к историческим хроникам.

История же появления в видеоиграх столь знакомой многим шкалы, отображающей количество необходимой для чтения и произнесения заклинаний таинственной магической энергии, уходит корнями в верования, а, как следствие, и язык коренного полинезийского народа, проживающего на территории Новой Зеландии, – маори.

Как и у большинства народов, сохранивших свою культуру, выстоявшую под гнетом времени, традиции и обычаи одного из старейших полинезийских племен непосредственным образом переплетаются с коренной религией этого народа – анимистического, – по сей день занимающей значимую роль в жизни этого самобытного этноса, за счет обособления в ранний период от всех прочих народов Полинезии выработавшего уникальные духовные традиции и представления, пускай и зиждящиеся на общепринятых для этого субрегиона преданиях.

Так, они не строили постоянных святилищ божествам, во многом перешедшим из традиционных для этого региона преданий, но с сильно отличающимися взаимоотношениям, а сами высшие силы изображались шаманами и предсказателями на местах временных святилищ в виде специального «посоха бога», использовавшегося для связи с высшими силами. Уважение и почитания богов, тем не менее, было прямо пропорционально роли последних в жизни обитателей новозеландских островов, и если те не откликались на просьбы – их в скором времени забывали, в то время, как знанием о самом верховном и могущественном божестве по имени Ио обладали лишь немногочисленные посвященные, что были обязаны пройти ритуал инициации вдали от обычных людей.

Включают предания маори и ряд уникальных понятий, как Тики и Хина – первые люди, давшие жизнь человеческому роду; Мауи – герой, обучавший людей различным ремеслам и защищавший их от чудовищ, в легендах этого народа преимущественно морских; а также мана – пронизывающая все не- и материальные объекты сверхъестественная сила.

Обладали ею не только лишь живые существа и духи, а само это понятие выходило за пределы популяризированной впоследствии разработчикам игр магической силы, необходимой для сотворения заклинаний, объединяя в себе помимо колдовского могущества также понятия чести, славы, места в обществе и духовной ступени, на которой находится человек. Потерять же столь драгоценную духовную энергетику можно вследствие совершения неблагочестивых поступков, как трусость, нарушение закона или установленных в том или ином обществе табу, что для одних, более простых людей было сродни обесчещиванию, а для шаманов, колдунов и знахарей – лишением энергетики, позволяющей вмешиваться в естественный ход вещей – призывать желаемую погоду, исцелять болезни, накладывать обереги и привороты.

Впервые понятие «маны», как и бытность полинезийской общины в принципе, была описана в трудах английского миссионера-антрополога Роберта Генри Кодрингтона (1830-1922), что помимо преподавания основ христианства в школе на тихоокеанском острове Норфолк также, тесно общаясь с коренным населением, изучал их культуру, религию и многочисленные языки, придерживаясь постулата о том, что в интересах самого же «божьего посланника» понять людей, которых он желает обратить в свою веру.

Аналогом «маны» выступает термин «иерофания» в работах румынского религиоведа, философа, этнографа и писателя Мирча Элиаде (1907-1986), исследовавшего верования различных народов мира и разработавшего ряд собственных, уникальных, отчего не менее авторитетных и имеющих твердую аргументацию идей касаемо возникновения, укоренения и значимой роли мифов и преданий в истории культуры. Стремясь проследить во многих различных религиозных школах общие черты, систематизировав схожие понятия в верованиях большинства народов, он и окрестил оговоренным названием чувство, присущее всем верующим людям, характеризуемое трансцендентальным понимаем существования высшей силы. Во многом отталкиваясь от трудов Роберта Кодрингтона и изложенной на их страницах концепции «маны», он полагал, что чувство это едино для всех, но под влиянием различных культурных особенностей и даже личного опыта, его обрамляющего, принимает разные же формы.

Отголоски легенд:

Беря во внимание, что помимо научных исследований Мирч работал также и в направлении художественной прозы, нередко переплетающейся с предметами его изысканий, внес этот писатель значимый вклад не только в религиоведение и этнографию, но и формировавшийся в 60-х годах жанр фэнтези, отчасти задав направления его развития, считая, что современные сказки имеют общие особенности с античными преданиями, позволяющими людям преодолеть время и посредством миров, лежащих за пределами человеческих хроник, абстрагироваться от реальности.

Тезисом этого выступает и небольшой фэнтезийный рассказ американского писателя Ларри Нивена «Незадолго до конца времен», невзирая на жанровую принадлежность разворачивающийся за 12000 лет до наступления нашей эры, когда, согласно сюжету, большую часть земли еще пронизывала неуловимая и известная лишь одному главному герою энергия, именуемая «маной» – недоступная глазу и невосполняемая субстанция, позволявшая в древние времена людям вершить колдовство до тех пор, пока ее запас в том или ином месте не иссякал, ввиду чего волшебники, магия которых становилась все слабее, были вынуждены постоянно переселяться. Сам протагонист, опираясь на эти знания, объясняет существование столь дивного подводного города, как Атлантида, на тот момент еще не затонувшего благодаря оберегавшей его магии, а также рассуждает касаемо того, что, когда этот эфирный источник энергии переведется, людям придется искать иные способы подчинения себе естества.

Титульная страница комикса, некогда опубликованного в американском журнале Unknown Worlds of Sciense Fiction компании Marvel, просуществовавшем с января 1975-го по ноябрь 1976-го года. Специализировался строго на комиксной адаптации многих известных произведений именитых американских фантастов, как Фрэнк Герберт, Альфред Бестер и Ларри Нивен.

Пускай этот емкий, отчего идейно не менее глубокий рассказ призван был выступить аргументацией того, почему давно минули времена кудесничества из мифов и преданий, а сама концепция магической силы несколько отличается от общепринятой фэнтезистами, будучи заключенной в самой планете, а не наделенных даром людях, именно данное произведение, получившее премию Хьюго, популяризировало столь привычное ныне понятие.

Игровое преображение:

Пускай и публикация рассказа пришлась на время активного развития настольных ролевых игр, обраставших все более широкой аудиторией, в классической редакции Dungeon & Dragons 1974-го года, невзирая на любовь ее создателей – Гэри Гайгэксомаи и Дэвида Андерсона – к произведениям Мирча Элиаде и Ларри Нивена, не было знакомой системы магических очков, так как персонажи соответствующих классов после произнесения заклинания его забывали. Впоследствии эта система претерпела некоторые изменения, и обладающие магическими способностями герои могли впредь после отдыха вновь изречь изученные ими колдовские чары столько раз, сколько позволял их настоящий уровень, но и эта система не удовлетворяла всех игроков, в свете чего появилась любительская версия правил, с «очками магии», определявшими способность или невозможность воспользоваться тем или иным заклинанием. Даже беря во внимание, что она достаточно гармонично вписалась в ролевую систему игры, в последних редакциях D&D, что распространяется также и на цифровые версии игр на манер Baldur's Gate, Icewind Dale и Planescape: Torment, подобное новаторство не признают.

В известном же виде очки магии официально появились отнюдь не в настольных, а компьютерных версиях ролевых игр, и первой из таковых стала Ultima III: Exodus 1983-го года, в которой среди параметров героя было обозначение, никоим образом, впрочем, не расшифровывающееся ни в самой игре, ни в документации к ней, «MP». Необходим были данные очки для использования волшебных умений, разделенных на две школы – магическую, специализировавшуюся на боевом колдовстве, и жреческую – целительной и защитной магии, каждая из которых включала в себя 16 различных заклинаний, расходовавших запас обозначенного параметра. Возобновлялась же магическая энергия по мере перемещения героя по локациям – на глобальной карте каждый шаг восстанавливал одну единицу MP, в то время, как при исследовании городов и подземелий на восполнение такого же количества магии уходило 4 хода, исключением чего являлся класс жреца, что при идентичном числе шагов регенерировал 2 единицы.

Подобную механику, положительно сказавшуюся на динамике многих игр, заимствовали многие не только лишь западные, но и японские разработчики, как Square в 1987-м году при разработке первой части своей знаменитой, ставшей иконой жанра JRPG серии Final Fantasy, где помимо временных интервалов соответствующие очки восполнялись также и при использовании «Дома» на карте мира, по совместительству восстанавливавшего здоровье и сохранявшего игровой прогресс. Этот же год ознаменовал себе выходом другой, не менее культовой RPG под названием «Dungeon Master», подтвердившим, что аббревиатура «MP» обозначает Mana Points.

Игра представляла собой Dungeon Crawler от первого лица на манер серий Might and Magic и Wizardry, где партия героев, управляемая игроком от первого лица, блуждала по миру, преимущественно состоящему из подземных лабиринтов, и сражалась с неприятелями, объединяя свои классовые особенности и умения для более эффективного их изничтожения..

Укрепившись в мире интерактивных развлечений, система очков маны была заимствована Ричардом Гарфилдом, в 93-м году подарившим миру одну из самых известных коллекционных карточных игр – Magic: The Gathering, в которой два игрока, входившие в образ могущественных волшебников, сталкивали на поле боя многочисленных монстров, соревнуясь в тактике и стратегии, а также, неоспоримо, умении подбирать правильную колоду карт, покупавшихся, фактически, вслепую в закрытых деках.

Перенимая систему накапливаемых очков маны из компьютерных игр, автор, тем не менее, во многом вдохновлялся и рассказом «Незадолго до конца времен», популяризировавшим подобную систему в принципе, а именно же – для призыва существ и артефактов той или иной стихии на поле боя, а также изречения соответствующий заклинаний, игрок должен быть израсходовать «карты земли», изображавшие те или иные регионы, соответствовавшие одному из пяти элементов:

Несмотря на то, что данная серия задала стандарт для многих популярных карточных коллекционных игр, механика с различными видами маны до сих пор остается одной из основополагающих особенностей Magic, вкупе с проработанным игровым процессом, впрочем, сильно повышающим порог вхождения.

Послесловие

Пускай и основное развитие эта концепция получила в компьютерных ролевых играх, но теперь понятие «маны», прошедшее сквозь столетия, от коренных народов Тихого океана, через труды известных деятелей теологии и попав на страницы художественных произведений, вышло за пределы развлекательной литературы и настольных, карточных и компьютерных играх, когда на ее примере даже увлекающиеся или плотно связавшие свою жизнь с религиозными и эзотерическими течениями люди именуют энергетику, некогда нареченную Мирчем Элиаде «иерофанией».

История пронизывает абсолютно каждый предмет и явление не только лишь нашего материального мира, но и произведений художественных, и тяжело представить, как бы выглядели ролевые игры, если бы их первые создатели не располагали редкими для середины 70-х годов компьютерными технологиями, а также, как обозначались бы очки магии – и существовала ли известная нам система в принципе, – если бы силами всего лишь нескольких людей на этот элемент мифологии маори не было пролито света широким массам.

Выношу искреннюю благодарность за ознакомление с материалом, который, исполнен надежды, оказался для Вас интересным и полезным, пролив свет на многие доселе неизвестные подробности из истории игровой индустрии

Также признателен пользователю под псевдонимом Forestier за эксклюзивно предоставленный постер для статьи.