Препарация: В 2033-м мы будем пить Баварское — Metro 2033

Но вы не видели дичь, И в андерграунде не были, как Владимир Ильич.

На проводе город Таллинн (sic!), здравствуйте. В предыдущих двух статьях, касавшихся киберпанка и двух последних частей Deus Ex, я достаточно часто затрагивал тему фашизма, являющегося неотъемной частью толковой киберпанк-вселенной. Мое к нему отношение (подсказка: отрицательное) вполне понятно из них же. Однако, к стыду своему, я совершенно забыл фашизм определить и прошелся в основном по некоторым внешним признакам, не притрагиваясь к сути. Противостояние же Четвертого Рейха и Красной Линии в серии книг «Метро 2033» и игр по ним, как мне кажется, отличный повод порассуждать о сути явления, его понимании и воплощении. В том числе я предлагаю затронуть и его антипод — как в жизни, так и в мире Метро.

Чтобы не быть голословным, я решил прибегнуть к подлости, совершить ход даже не конем, а скорее доской: я решил ознакомиться с программными документами главных идеологов, теоретиков и практиков коммунизма и фашизма, с «Манифестом коммунистической партии» (К. Маркс, Ф. Энгельс — 1848) и с «Доктриной фашизма» (Б. Муссолини, Д. Джентилле — 1932). Поговорим, что называется, предметно.

Важное примечание: несмотря на то, что оба документа абсолютно открыто размещены в сети, некоторые законы могут запрещать их публикацию и распространение, поэтому от прямых цитат и ссылок я воздержусь. Тем не менее, все сказанное вы можете проверить самостоятельно, если возникнет такое желание. Я же выступаю против запрета каких бы то ни было идеологических произведений, поскольку что для построения чего бы то ни было, что для борьбы с ним, необходимо знать, что мы строим и с чем мы боремся. В противном случае итог может быть печален, что нам и иллюстрирует предмет сегодняшнего разговора — серия Метро.

1. Коммунисты в жизни
Начну именно с них, поскольку фашизм во многом создавался как отрицание коммунизма, а потому во многом на него ссылается. Как уже было сказано, программным документом коммунистической идеологии является «Манифест коммунистической партии». В отличие от трех томов «Капитала», который является скорее теоретической и даже немного философской работой, «Манифест» — это конкретное изложение целей и принципов, которых должен придерживаться каждый, называющий себя коммунистом.

Если что, я читал сам «Манифест», а не этот комикс

Заранее оговорюсь: если среди читающих вдруг обнаружатся настоящие марксисты, всерьез изучавшие «Капитал», заранее прошу прощения, если в моем пересказе найдутся какие-либо искажения. Это не от зловредности, а лишь потому, что и без того поверхностные знания приходится упрощать и огрублять, чтобы не растягивать статью и не превращать заметку об игре в эссе «Маркс своими словами».

Коммунисты рассматривают историю как процесс развития общества, вызванный объективными предпосылками. Историю, по Марксу, движут не отдельные личности, а массы людей, группируясь, разделяя труд и толкая вперед научный и общественный прогресс. Немалую роль в развитии общества, с точки зрения марксистов, играют средства производства и собственность на них.

Не буду ударяться в марксисткое видение истории — это будет и долго, и нудно, и на данный момент незачем. Пропустим эпоху первобытно-общинного строя, рабовладение и феодализм и остановимся сразу на капитализме. В данный момент, как говорят нам коммунисты, весь мир разделен на два главных противоборствующих класса — это наемные рабочие и капиталисты.

Та самая карикатура

Рабочие — те, кто не владеет средствами производства и продает свой труд. Капиталисты — это те, кто владеет средствами производства и продает результаты чужого труда на их средствах производства. Между ними существуют непримеримые противоречия. В первую очередь, они заключаются в желании рабочих работать поменьше и получать побольше и в желании капиталистов гонять рабочих побольше и платить им поменьше.

В то же время, в руках капиталистов находится и государственная власть, поскольку богатство позволяет окружающих работать в твоих интересах. В тех же Штатах это вполне законно и называется лоббизмом. Поэтому коммунисты называют государство инструментом для проведения воли господствующего (владеющего средствами производства) класса в жизнь, а так же диктатурой правящего класса. Поэтому, в том числе, коммунисты выступают против современных демократий — дескать, отбором кандидатов руководит капиталистический класс, газетами и телевидением, где представляют кандидатов, руководит капиталистический класс и голоса считает тоже капиталистический класс.

Суть™

И еще Суть™

Таким образом, коммунисты выступают за обобществление средств производства. То есть, правящим классом должны стать рабочие — подавляющее большинство населения Земли-матушки. Соответственно, первые коммунистические государства должны управляться рабочими же. Например, по системе советов. То есть, когда колхозники выбирают председателя колхоза, он ездит на районные съезды, где другие председатели выбирают председателя съезда, который ездит на областные съезды, следующий — на республиканские, и таким образом в итоге получается, например, министр сельского хозяйства, которого могут отозвать на каждой ступени этой пирамиды. То есть, к управлению государством попадают не проплаченные кандидаты через выборы, итог которых многим заранее известен, а идут с самого низа, от рабочих. Причем, коммунисты не цепляются за государство, как это им приписывают. Они утверждают, что впоследствии, когда Земля вся станет коммунистической, как сейчас она вся капиталистическая, а когда-то раньше была феодальной, рабовладельческой или первобытно-общинной — так вот, когда вся Земля станет коммунистической, государства отомрут сами собой за ненадобностью.

Конечно, квалификация рабочих в государственном управлении вызывает сомнения, но об этом говорил и, например, Ленин. Это его знаменитая цитата, где он говорит, что в данный момент (на начало ХХ века) не каждая кухарка способна управлять государством, но их (большевиков) цель в том, чтобы в будущем она эту способность получила. То есть, население необходимо образовывать.

Зачем это все коммунистам? Ответ на этот вопрос дают они сами. Это необходимо для обеспечения экономической независимости каждого отдельного члена общества и для обеспечения каждому члену этого общества возможности развиваться в том, что ему интересно, и самореализовываться так, как он того хочет. И я не могу не заметить определенной логики в этом: согласитесь, заниматься, например, музыкой гораздо удобнее тогда, когда всем вам доступны нужные инструменты, когда вы знаете, что студия завтра не закроется, когда у вас достаточно свободного времени и сил и вы знаете, что вам всегда будет, чем расплатиться за аренду помещения.

2. Фашисты в жизни
«Доктрина фашизма» — документ куда менее объемный, нежели «Манифест», и прочитал я его прямо перед написанием этой статьи. Он критикует все существовавшие до режимы и идеологии, называя различные причины их несостоятельности, однако главные постулаты таковы. Фашизм — это корпоративизм, тоталитаризм как примат государства, империализм и завоевательная политика.

Государство по Муссолини — это некая сущность, вмешивающаяся во все аспекты жизни граждан. Оно заведует и экономикой, и политикой, и морально-этической, и культурной, и духовной сторонами жизни населения. Здесь могут возникнуть определенные параллели с Советским Союзом, но есть весомая разница.

Фашизм отрицает принцип классовой борьбы, на котором основывались большевики. Государство в фашизме предположительно должно снимать разногласия между рабочими и капиталистами, поддерживая одних и умеряя аппетиты других. В фашизме нет разговора об уничтожении частной собственности на средства производства, что является основной целью марксистов. Наоборот, рабочие и капиталисты должны скооперироваться в интересах государства и захватывать жизненное пространство для нации, которую и формирует государство. Для людей, считающих, что фашизм и нацизм — это разные вещи, я подчеркну: впервые о захвате жизненного пространства в интересах нации говорил не Гитлер, а Муссолини.

Ситхов должно быть только двое

В теории, фашистское государство — это некая надклассовая структура, это дух нации. «Доктрина» Муссолини говорит, что нация — это и есть государство, и что интересы государства — это и есть интересы нации. Государство как бы берет под свой контроль предприятия, и таким образом выступает как единая корпорация, где каждый рабочий трудится уже не на свое благо или благо предприятия, а на благо нации, государства.

Поэтому, например, государство вполне может применять силовые методы для разгона забастовок и демонстраций, ведь рабочие, их устроившие, не доверяют государству, нации, которое о них позаботится, и вредят ему, нарушая работу предприятий — раскачивают лодку. Поэтому оно может отслеживать их деятельность, влазить им в головы, говорить, что читать, на что смотреть и кого слушать. Грубо говоря, если коммунисты говорят о том, что народ формируют государство, то фашизм говорит, что государство формирует народ.

Разгон забастовки на заводе Форда в Цитадели Демократии

Поскольку фашизм достаточно сильно опирается на разнообразную метафизику и духовность, одним из инструментов формирования народа при фашизме является религия. Муссолини предлагал брать наиболее подходящую народу, то есть, учитывать национальную специфику. В Италии, например, это был католицизм. В Германии — лютеранство. Русские же эмигранты, исповедовавшие фашистские идеи, во многом упирали на православие.

Вообще, фашизм предлагает меньше думать и больше действовать. Муссолини отдельно подчеркивал значение веры, которая, в отличие от раздумий, рождает действие. Когда теоретической доктрины фашизма еще не существовало, а были лишь организации, занимавшиеся наведением порядка в Фатерлянде, они, как писал Муссолини, руководствовались верой, а не теорией. И это еще одно, третье важное отличие фашизма от коммунизма — идеалистичный подход.

Коммунистическая теория опирается на материализм, на объективное познание мира, логику и критичный подход. В принципе, сам марксизм — это не столько теория или идеология, сколько метод познания мира. «Огнестрельный метод», — так о нем писал Маяковский. Фашизм же упирает на дух, на кровное родство, веру и прочее шаманство.

С ними Бог

Чтобы больше не возвращаться к теме фашизма, эту часть я хотел бы закончить тем самым определением Георгия Димитрова, данное им на Лейпцигском процессе, где ему пытались показательно присудить поджог Рейхстага. Не получилось.

Вот так вот. Фашизм — это не радикально новая общественно-экономическая формация, не альтернатива капитализму и уж тем более не какой-то там особый путь. Это и есть капитализм, в самом зверином его проявлении. Капитализм, направленный на тотальную войну. Согласитесь, даже существующая форма демократии для тотальной войны не очень-то эффективна. Только если вы не Соединенные Штаты, отгородившиеся от мира двумя океанами и не сидящие на заборе, раздумывая, кому бы сейчас выдать ленд-лиз: верным и преданным британцам или советским коммунистам? Да и то, кстати, фашистские росточки присутствовали в Штатах перед Второй Мировой Войной. Поинтересуйтесь как-нибудь судьбой американских японцев до и особенно после бомбардировки Перл-Харбор. Или разгоном забастовок на предприятиях Форда во время Великой Депрессии. В кризисных ситуациях капитализм склоняется к фашизму сам по себе, без каких-либо ярких вождей, тоталитарных лидеров и мутных доктрин.

У меня вот разрез глаз оленеводский, и знаете, че-то не прельщает меня такая демократия

3. Коммунисты в Метро
В книгах и играх серии Метро коммунисты предстают в совершенно ином качестве. Они строят планы по захвату всего Метро, заражают боевым вирусом мирную станцию, потом сжигают ее под предлогом пресечения распространения заразы… В общем, страшные люди.

Зондеркоманда, б*ть

Жители Красной Линии ходят строем, по всем их станциям шныряют чекисты, везде стоят комиссары в пыльных шлемах, готовые прямо на месте тебя схватить, вынести приговор и лично привести его в исполнение. Отсутствие документов говорит, что ты шпион, бегство за пределы Линии говорит, что ты шпион, осуждение генеральной линии партии говорит, что ты предатель, шаг вправо — попытка к бегству, шаг влево — попытка к бегству, прыжок на месте — провокация.

В то же время, станции Красной Линии пестрят красными же знаменами, советскими плакатами и растяжками с узнаваемым шрифтом. Коммунисты охотно используют советскую терминологию, аббревиатуры и всякий прочий новояз.

В концовке Last Light мелькает еще один штамп о коммунистах: штурм Д6 выглядит как натуральный зерг-раш, когда толпы простенько экипированных бойцов пытаются взять количеством защитников комплекса. Мне вспомнились рассуждения некоторых любителей истории касательно Великой Отечественной и победы Советского Союза в ней. Мол, СССР выиграл благодаря численному превосходству. Они, правда, не учитывают, что львиная доля потерь советской стороны — это нонкомбатанты, то есть, мирное население, уничтоженное Вермахтом и СС-овцами, а так же тот факт, что против СССР на его территории сражалась не только Германия, и в лоб сравнивать их потери было бы не совсем корректно, но тут уж что поделать. Слишком много разного было наврано в свое время, винить этих людей в незнании я никак не могу.

Мясом завалили

4. Фашисты в Метро
О них я могу сказать только одно: авторы честно пытались. У фашистов есть и мега-тюрьмы с системой подачи питательных ядов через вентиляцию, и концлагеря для мутантов, и замеры морд штангенциркулем. Есть и Фюрер, и всякие унтер/убер/оберст/шутрмбанфюрреры, и яркие эмоциональные речи начальников перед толпой, и стяги со стилизованной буквой «R», обозначающей «Райх» — вся внешняя атрибутика. Обывательское представление о фашизме.

Wollt Ihr den totalen Krieg?

Паноптикум, все как у Франциско Франко

Они тоже строят планы по захвату Метро, для чего, кстати, заключают союз даже с «ненавистными буржуями» с Ганзы — что, кстати, весьма интересная аллюзия на сотрудничество корпораций вроде Форда или Кока-Кола Компани с гитлеровской Германией перед началом Второй Мировой, несмотря на все запреты и эмбарго. Жаль только, что аллюзия, скорее всего, случайная.

5. Что не так в целом
Не очень понятно, что дает вождям Рейха и Красной Линии власть над своими гражданами. И если, допустим, три стоящие очень близко станции первого еще могут целиком подчиняться какому-либо яркому, харизматичному лидеру, то вот почему шестнадцать станций, растянутых по Метрополитену фактически от края до края, подчиняются одному центру — непонятно.

Чтобы обеспечить всех бойцов Линии оружием, патронами, едой и экипировкой, там должны быть и оружейные, и продовольственные, и складские, и транспортные станции. И лагеря по подготовке бойцов, и школы, и госпитали. И я как бы не спрашиваю, где это все — понятно и без слов, что оно есть. Мне скорее интересно, почему ни одна оружейная, например, станция не заявила о независимости, не заручилась поддержкой, например, Ганзы и не попыталась отделиться силой? Тем более, что многие с Красной Линии бегут, а такая станция смогла бы всерьез подкосить силовой ресурс коммунистов.

Понимаете, это как роман Кафки «Замок». Я сейчас не понтуюсь ни в коем случае, а лишь привожу пример такого же понимания власти. Мол, правит тот, кто правит. Почему он правит? У него есть власть. Что дает ему эту власть? А пес его знает, он просто главный. Кафка, критикуя в «Замке» бюрократический аппарат, попытался показать беспомощность человека в противостоянии с государственной машиной — но он не понял сам и не смог показать основания этой машины, на которых она правит. Грубо говоря, если я сейчас сяду во главе какого-либо государства, окажется, что я не могу сделать очень и очень многое — гораздо больше, чем могу.

6. Почему я не ругаюсь
Да, я на удивление спокоен, описывая Метро. Я просто внезапно понял, что это правдоподобно. Ведь действительно, разработчики на живом примере показали, что бывает, когда человек строит что-то, чего не понимает.

Какова вероятность, что из всех пятнадцати миллионов населения Москвы среди сорока тысяч спасшихся окажется хоть один настоящий марксист, понимающий, что такое коммунизм и как его делать? И какова вероятность, что среди них окажется, например, поклонник философа Ильина, понимающий суть фашизма? И действительно ли их стали бы слушать при желании построить Четвертый Рейх или Союз Советских Социалистических Станций? Вот то-то.

И персонажи Метро, переняв незнание разработчиков, создали действительно натуралистичные образы постапокалиптических идеологий. «Коммунисты» копируют эстетику и внешнюю атрибутику СССР, не понимая, что отличало его от остальных государств своего времени. «Фашисты» ищут мутантов и замеряют черепа, борясь за расовую чистоту Метрополитена. А потому они и получились такими похожими: в мире Метро они бы действительно были похожи, они действительно родственны тем, что ни первые, ни вторые не понимают, что делать, но и те, и другие чего-то хотят.

Мне кажется, что если взять прописанное Метро в постъядерной Москве и дать ему еще пару десятков лет настоятся, то, если принять выход на поверхность как нечто невозможное, мы увидим своеобразный Нижний Лондон из романа Нила Геймана «Никогде» — с подземным феодализмом, станциями-государствами, объединенными под более крупными сюзеренами. С подземными королями, рыцарями и крепостными. По-моему, вполне возможный исход. Предлагаю обсудить в комментариях.

7. Послесловие
Тяжелый материал. И для прочтения, и для написания. И я обещаю, что впоследствии я постараюсь избежать подобных портянок и буду писать о чем-нибудь более понятном и веселом. Например, мне есть очень много чего сказать об Андромеде, чего еще не было озвучено.

Скорее всего, эта простыня не найдет отклика в аудитории, но ее надо было написать. Во-первых, отдать должок по предыдущим статьям. Во-вторых, я не хочу, чтобы мои статьи были только лишь чем-то развлекательным. Мы живем в странное время, и я не хочу внезапно оказаться в окружении зигующих молодых людей, идущих наводить в государстве расовую чистоту. А для этого важно знать, как такое может получиться.

Авторы явно хотели намекнуть, что коммунизм и фашизм — явления одного рода. Вне Метро я с ними категорически несогласен, и подобные их заявления лишь приближают и без того возможную победу фашизма. Но внутри Метро я вполне готов поддержать их. Когда вы не знаете, что делаете, и пытаетесь скопировать лишь внешние признаки, внешнюю атрибутику, тогда без разницы, что вы строите: фашизм, коммунизм, монархию, демократию — вы все равно не получите желаемого. А потому мое вам пожелание: старайтесь разобраться, увидеть суть и тщательно фильтровать вкладываемое вам в голову.
Tallinn out. Live, die, repeat.