Мелтарион: часть I (Посвящено нашим DnD'ологам)

Самый главный вопрос — почему здесь, на SG. Прежде всего, потому что я знаю что постояльцы сайта не равнодушны к творчеству, в том числе и сама команда SG. А так же, я бы хотел поблагодарить нашу команду Кинологов АКА DnDологов, которые и познакомили меня не только к замечательной настольной забаве, но и привили хороший вкус к анализу фильмов, и не только Фильмов. Вдохновленный похождениям наших приключенцах в драм… Кхем… захватывающем сюжете Мергена, я сам приобщился к Подземельям и Драконам, и подса… Кхем-Кхем… Пригласил своих друзей сыграть со мной, под моим началом в роли ГМ. Для интереса, я даже разработал свое “Ядро” на основе 5й редакции, чтобы не утруждать игроков чтением и вниканием в книгу правил, и все упиралось в импровизацию. Всем всё так понравилось, что один мой друг, который балуется своими потугами в ютуб, предложил мне начать стримить сие действие, с чем я даже обращался к главредам сайта напрямую, что бы попросить разрешение на данное мероприятие, так как боялся в обвинении воровства идеи (Передайте Кунгурову мой привет). Но увы, стримы не случились(((

И вот благодаря этим играм и моим потугам в ГМ, я и придумал свою вселенную, имеющую свою интересную историю, мифологию и законы. Мне она начало так импонировать, что в свободное время загорелся идеей написать книгу. Поначалу это был пересказ похождений моих сопартийцев в литературной форме, но меня не хватало на долго в таком формате. Потом, я начал писать совершенно новую историю в данной вселенной, со своими героями, задолго до начала событий нашей партии по хронологии. Я не ставил в произведения какую-то мораль и посыл, руководствуясь тем, что я просто хочу написать приключение в развлекательных целях. И это было для меня пожалуй самым важным решением в моем творчестве. Как я уже рассказывал ранее в своем блоге, я давно занимаюсь писательской деятельностью. И мое творчество не уходило дальше коротких рассказов на пару страниц. Каждый раз, когда я хотел замахнуться на что-то более фундаментальное, у меня быстро опускались руки от того, что мне не хватало вдохновения. И вот когда я занялся уже над ЭТИМ произведением, не мороча себе голову какими-то высшими мыслями и посылом, а просто от балды, случилось чудо! Я смог преодолеть свой творческий кризис. А точнее — плюнуть на него, и просто писать историю в свое удовольствие. Это казалось бы простое решение, но оно оказалось для меня важным.

И вот, я написал первую часть своей истории, который я выкатил на ваш суд. Я хочу попросить вас с ней ознакомится. Предупреждаю, что я ее писал в развлекательных целях, так что не прошу в них искать глубинный смысл. Но все же я хочу вас попросить рассказать мне о ваших впечатлениях и рецензировать о данном творении. Какая бы рецензия не была, мне будет очень приятно, а также полезно. Ведь я смогу понять, на чем не сконцентрировать свое внимание в будущем и над какими ошибками в повествовании мне поработать. Нет лучшей похвалы для художника, чем внимание и отклик. И я хочу вам пожелать приятного чтения <3

Автор: Долгушев Константин (ака Three Dog Night) Редакторы: Виктор Некрасов (ака Conan) и Торикова Ярослава (ака Yara Hedgehog)

пролог

Провинция Факсония. Самая северная из всех провинций, расположенная практически у подножия великого Хребта Галии, которая делит полуостров Асини. Несмотря на холодный климат, зима в этих краях бархатная и игривая. В это время года день и ночь сменяются неделями, а летом, когда с моря идут теплые ветра, край превращается в обитель вечного заката, когда солнце плывет по горизонту. Ночью же считается тот период, когда солнце плавно прячется за горами Галии. Поэтому провинция и зовется Факсонией, когда рыжее небо переливается с белым снегом, напоминая красивый лисий мех.

В небольшой деревне Вайдон сейчас праздник. Все провожают последние дни лета, когда солнце переходит из цикла вечного восхода в недельный. Символом этого праздника считается корона с катающимся вокруг диадемы колесом, подразумевающим под собой вечное путешествие солнца по горизонту. А также все пекут блины. Самое главное событие праздника – когда солнце наконец спрячется за горы, все дружно начнут строить небольшие ледяные стенки у порога своего дома, готовясь к зимним метелям.

Детвора, что беспрепятственно играет около деревни, без боязни и присмотра решила подальше убежать в небольшой редкий лес. Местность очень мирная и спокойная, даже хищники практически не появляются, поэтому никто не беспокоится за них. Дети перешептываются между собой, словно хотят кого-то найти и, желательно, остаться незамеченными.
— Я прочитал в отцовской книге, что где-то ближе к чаще есть часовня, которая сейчас заброшена, — хвастается один из мальчиков.
— Здорово! Может там есть клад? — размечтался второй.
— А вдруг там живет вампир, который ходит к нам по ночам? — трусливо возразил третий.
— Не городьте вы ерунду! — Упрекнула единственная девочка – ничего из этого там нет.
— Но всё равно интересно узнать, что там есть. — сказал первый. — Я прочитал, что там есть что очень крутое.
— А что именно? — спросил второй.
— Не знаю. Я еле успел спрятаться, когда папа пришел. Я еле-еле смог прочитать, что там было написано. Я еще не очень хорошо умею читать.

Немного времени спустя они доходят уже до той части леса, где деревья растут более густо. И там же они нашли небольшую часовню. У нее не было колокольни, потому что она валялась рядом разрушенной, из-за чего она же и была незаметна под кронами деревьев. Они молча и осторожно отпирают дверь часовни. Первое, что они увидели в ней перед собой – библиотеку.
— Ой… Да ладно,… — разочаровался первый, — еще книги…
— А вдруг здесь есть что-то еще? — с энтузиазмом сказал второй.
— Хотелось бы найти что получше…
Ребята смело входят в глубь библиотеки, но дальше становится темнее, и они уменьшают шаг. Они замечают за углом мягкий свет, словно от свечи. Но когда они подошли к повороту за книжными полками, вход в часовню с грохотом закрылся и внутри стало темнее.
— Гхах, — испугался третий, — может вернемся… мне страшно.
Первый взял его за руку и повел дальше за поворот. Там стоял небольшой столик с открытой книгой и зажженной свечой около нее, а также лежал недоеденный кусок хлеба.
— Тут что ли кто-то живет? — сказала девочка. Позади них из тени пронесся крадущийся шум, словно кто-то ловко скачет из тени в тень. Ребята обернулись и еще сильнее сжались вместе, и задом попятились к столу. У них возникало чувство, что за ними кто-то наблюдает из тени.
— Я хочу домой… — прохныкал третий.
— Кто тут? — в тот же миг рявкнул первый. Ответа они не получили, но почувствовали, что некто из тени к ним подходит ближе. Самый трусливый сильнее попятился за спины остальных и случайно оперся на стол, от чего тот пошатнулся и свеча на столе наклонилось, готовясь упасть. И ровно в этот момент некто из тени резко выскочил на них, от чего дети вскрикнули.

Но тень пролетела за их спины, и падающая свеча резко потухла, погрузив всю комнату в темноту, в которой всё едва видно. И этот некто из тени издал истошный вопль, от чего еще сильнее напугал детей, и те резко и с криками побежали прочь к выходу. Сквозь темноту и едва не спотыкаясь, они накинулись на дверь, но она не поддается. Даже навалившись на нее скопом, они поняли, что она заперта, и они снова услышали шорохи позади себя. Обернувшись, они из темноты увидели силуэт, который устрашающе возвышается над ними.
— Тихо ребята… Спокойно, — хрипло пробормотал он и навел на детей ужас, от чего они заревели.
— Не ешь нас, вампир! Пожалуйста, — проревел третий. Силуэт зловеще протянул к ним руку, и дети зажмурились, ожидая своей участи.

— Никакой я не вампир, — прохрипел тот, и из его руки появился белый свет, рассеивающий темноту. Перед ними показался юноша с каштановыми волосами и левитирующим комочком света над его ладонью. На его лице выражалась боль, а сама ладонь была в каплях воска от свечи и покрылась красными пятнами от ожога.
— Для вампиров тут слишком светло и холодно, — снова прохрипел он, сдерживая свой голос от боли.

1-1

Дети уже начали успокаиваться, кроме третьего, который продолжал реветь. Все пристально смотрели на юношу, а юноша смотрел на них сквозь мокрые глаза. Юноша попытался улыбнуться, но сквозь призму боли его губы скривились в непрезентабельный оскал, который выглядит скорее издевательски, чем дружелюбно.
— Эм… Привет, — неуверенно сказал он и протянул им руку в приветствие. Дети сжались от такого жеста, он резко оттянул руку назад.
— И-и-извинить-те, — неуверенно заикнулся он. — Й-й-я не хотел вас н-напугать.
— Немного погодя, юноша вгляделся в детей, понял, что чего-то не хватает, и медленно повернул свою голову в сторону. Напротив правящего комочка света стоял второй из детей, который с расширенными глазами восхищенно смотрел на него.
— Вау. Ты волшебник?! — жадно вдыхая воздух, восхитился он.
— Хих, — почесал затылок юноша и снова попытался улыбнуться, уже от смущения. Румян, увы, на его лице не видно, потому что всё лицо красное от боли:
— Я и не волшебник. Просто знаю пару несложных… эээ…
Пока он это говорил, мальчик словно пропускал все мимо ушей и продолжал радостно и изумленно смотреть на свет.
Атмосфера при этом разрядилась, и даже трусливый из детей начал сдерживать слезы и успокаиваться.
— Вы почему закрыли дверь? — спросила девочка, учтиво обращаясь на «вы»
— Так ведь дует же, — ответил юноша.
— А почему тогда так темно?
— Ну, мне хватает одной свечки. Если бы знал, что ко мне идут гости, я бы встретил.
— И когда к тебе приходили в последний раз? — Спросил первый.
— Эм… Никогда…
Настало неловкое молчание. Комок света над ладонью начал немного колебаться, юноша это заметил и сосредоточился на его поддержании.
— Мне сейчас несколько неудобно его держать при такой боли… Давайте я зажгу свет.

Спустя какое-то время и после того, как юноша расставил свечи, он наконец зажег ту свечку, что стояла на столе. Дети же нашли и принесли ветхую скамейку, на которой все и расселись.
— А почему ты не зажег его своим волшебством? — подметил самый любопытный.
— Я не умею управляться огнем, — ответил юноша. — Все мои навыки я брал из здешних книг.
Мальчик несколько разочаровался, но потом снова загорелся искренним любопытством.
— А что ты умеешь?! — восхищенно поинтересовался он.
Юноша взмахнул рукой, и с полки над головой мальчика залевитировала книга. Она зависла перед детьми, и как только она открылась, из нее выплыл парусник и морские волны. Словно настоящая, но миниатюрная, перед ними предстала сцена из книги. Самый любопытный из мальчиков восхищенно разинул рот. Он тут же потянул к нему руку и на мгновение ощутил капли морского бриза, но в то же время мираж растворился в воздухе. Юноша чуть дернулся, словно ощутил это прикосновение.
— Это не совсем иллюзия, но у меня никогда не получалось сделать его осязаемым дольше, чем на мгновение.
Затем книга захлопнулась и поплыла на место, откуда и прилетела.
— Так кто ты, и что тут делаешь? — спросил первый.
— А, ну да, мы же и не познакомились, — с энтузиазмом в голосе ответил юноша. — Меня зовут Юстас Старлайт. И я тут живу.
Первый мальчик:
— Август.
Второй:
— Франк.
Третий:
— Юджин.
Девочка:
— Зена.

— Если ты тут живешь, почему мы никогда тебя не встречали у нас в деревне? — начал высказывать подозрение Август.
Юстас немного засмущался:
— Ну,… — протянул он, — я стараюсь не попадаться всем на глаза…
— Почему? Ты кого-то боишься, — спросил Франк
— Нет. Но люди… не очень рады меня видеть.
— И что же ты такого натворил?
— Я и сам хотел бы знать, — грустно вздохнул Юстас, направив свой взгляд в пол. После вопроса он потянулся к столу, чтобы взять книгу на ней.
— Подожди-ка, — приказала Зена, и Юстас, немного опешив, замер. Она заметила что-то под плащом за его спиной. Потянув руку к нему, она стянула плащ в сторону.

Из-под плаща показался хвост. Он был продолговатым, покрытым коричневой шерсткой, и больше походил на эластичную дубинку. Гибкий обезьяноподобный хвост.
— Мутант! — встревожился Юджин, от чего в тот же миг получил по затылку от Зены.
— Погоди, — проговорил Август, — мне папа о тебе говорил. О парне-полукровке.
Юстас от этих слов виновато сжался и втянул свой хвост к себе в руки.
— Ты же воруешь еду из папиного прилавка.
— Ну, я вынужден был, так как…
Юстас не успел договорить, как Август встал из-за скамьи и вцепился в руку Франка:
— Мы не должны возиться с ворами и нелюдями.
— Погоди. С чего вы взяли, что он ворует? — возразил Франк, но не получил ответа, потому что Август потащил его и всех остальных к выходу.
— Но я хотел сказать,… — хотел возразить Юстас, но у него не хватило духа продолжить. Он чувствовал себя виновато. И все уже поняли, что Август прав. И только Франк пытался сопротивляться, хотел остаться с ним. Но Августу еще помогал Юджин, который, пожалуй, больше всего хотел уйти отсюда. Перед самым выходом Франк вопрошающе посмотрел на Юстаса, но все, что он увидел в его глазах, это было сожаление. А напоследок Зена посмотрела на него с тоской и вздохнула. Так они и ушли, оставив Юстаса одного. Вздохнув, он вернулся к столу, где лежала книга, и сел за него, начав доедать уже слегка зачерствевший кусок хлеба. Для него он имел вкус скуки и тоски.

1-2

Дети уже вернулись в деревню, едва солнце дошло до подножия. Юджин и Зена уже отделились и пошли по домам. А Август все еще вел за руку Франка, таща его у себя в хвосте.
— Мы же придем к нему снова? — спросил Франк, едва успевая и стараясь не споткнуться.
— Нет! — твердо ответил Август, даже не оборачиваясь.
— Почему?
— Потому.
Это было игрой в одни ворота. Август не хотел даже обсуждать это. Но потом он почувствовал, что тащить за собой стало резко тяжелее. Все потому, что Франк повалился на землю. Август снова потянул его, но тот и не думал вставать.
— Хочешь, чтобы я волочил тебя по земле? — возразил Август, словно бы ставил ультиматум.
— Объясни хотя бы почему?
— Нечего тут объяснять. — продолжал он игнорировать его непонимание и снова потянул его куда сильнее. Но он так же резко застопорился, словно Франк за что-то ухватился и держится до последнего.
— Ты едва его знаешь и уже ненавидишь… Почему?
— Я знаю про него достаточно, чтобы…
— Ты сам-то в это веришь? — перебил его Франк
— Верю? — раздраженно возразил Август. — Верю ли я?! Про то ли человека, то ли зверолюда, который скрывается ото всех в руинах. Я не верю – я знаю, кем он является. И не нужно много времени, чтобы это понять.
Август еще раз потянул его, но так, чтобы он встал, но Франк сам сдернул руку и поднялся.
— Что же он тебе плохого сделал? — чуть дрожащим голосом промолвил он, чувствуя горечь обиды у себя в горле. Август на это ничего не ответил и, лишь развернувшись, пошел домой. Он был раздражен. И так он шел до самого дома, не оборачиваясь.

Август был сыном купца, который торгует с рыболовами и каравеллами, что проплывают мимо деревни. Большого причала на берегу нет, потому Каравеллам приходится вставать на якорь и плыть шлюпкой. Сегодня по каким-то причинам отец уплыл на корабль. Возможно, чтобы вести торговлю уже на месте. Местная деревня занимается рыболовством, а в деревне Годль, что в полдне пути отсюда, занимаются добычей торфа. В Вайдон торговцы заглядывают, чтобы пополнить запасы провизии.

Его дом был чуть в стороне от деревни, находясь между ней и лодочным причалом, образуя небольшой хутор. Дома никого не было. Ни матери, которая скорее всего будет ночевать в деревне, ни отца, который так еще и не вернулся. Август подумал, что это хорошая возможность снова заглянуть в отцовский журнал, но, к сожалению, он его взял с собой. Ничего не сделав, он улегся спать.

Спустя какое-то время он услышал резкий грохот, что разбудил его.
— В любом случае, я обещал тебя довести до деревни, но вот ночлег предложить не могу. Лучше иди прямо туда. Там всё равно этой ночью никто не будет спать.
Август узнал отцовский голос, но кому был адресован голос, было не ясно. Но как только Август встал, в комнате стало темно. За время, пока он спал, уже успело стемнеть. И только он тихо подкрался за дверь, чтобы посмотреть с кем отец разговаривает, входная дверь успела закрыться, а из его проемов сочился мягкий факельный свет, который стал понемногу тускнеть. Да и сам отец тоже ушел спать. Тогда он тихо подкрался к окну, чтобы разглядеть, с кем тот говорил, но было уже так темно, что можно было различить лишь силуэт от факельного света, который спустя недолгое время намеренно потух. Это немного удивило. Ведь уже слишком темно, и фигура попросту испарилась в ночной темноте. В голове Августа проскочила пара вопросов.
— Кто он? И почему потушил факел? Как он собирается добираться до деревни?
Но потом он замечает маленькую белую точку вдалеке, словно тусклую звезду. Он и раньше его замечал, но она располагалась подозрительно низко от звездного неба, и, по сути, его должны перекрывать горы. Но теперь он начинает понимать, что это за звезда.

Тем временем, Юстас наблюдал за огнями деревни с верхушки старой ели. Он смастерил на ней себе смотровую площадку, на которой он мог спокойно сидеть, лишь слегка покачиваясь на ветру. Сегодня для него первая ночь после лета, которая, действительно, станет темной, а не сумерками, когда солнце просто прячется за горой. Сегодня же деревенский праздник уходящего солнца, и всю ночь никто не будет спать. Вместе с ними и не хочет спать Юстас, наблюдая за огнями деревни. Но даже в такие моменты он не может оторваться от чтения. Он сидел, держа в одной руке магический комочек света, а в другой – книгу. Но он периодически посматривает на огни деревни. Он все чаще глядел туда с тоской и мечтой в глазах одновременно. Возможно, он бы и хотел там быть, но про себя говорил, что ему это не нужно.

Вдруг на секунду дунул сильный ветер, от чего страницы книги в его руках начали быстро бежать. Он резко закрыл книгу и спустился вниз. Он не боится высоты, так как даже если он упадет, сможет ловко ухватиться за ветки и специальные лазы, по которым он и залез на ель. В этот же момент комок света исчез, так как рука, над которым она парила, ухватилась за край площадки.

Вслед за этим дуновением нахлынул еще один, более сильный и напористый. Уже это дуновение вырвало книгу из рук, и Юстас постарался быстро поймать книгу своим хвостом. К сожалению, в темноте он услышал звук рвущейся бумаги. И хвостом лишь почувствовал, что держит один листок. Верхушка ели сильно наклонилась, и он почувствовал, как его ноги стали скользить вниз, однако он ухватился обеими руками за край и надежно держался, чтобы не упасть вниз. Ветер, наконец, стих, верхушка вернулась на исходное положение. Юстас снова зажег свет над своей рукой и посмотрел в ту сторону, куда могла упасть книга, но стоило ему обернуться, как он краем глаза заметил еще огни. Он даже присмотрелся к ним и обернулся, дабы удостовериться, не из деревни ли они. Но нет. Правее от него самого он увидел еще огни, похожие на огни разбитого лагеря.
У Юстаса в голове промелькнул один вопрос: “А почему они не в деревне?”

Его одолело любопытство и легкое чувство тревожности. Он слез с ели и первым делом подобрал упавшую книгу. Она, к счастью, упала в кучу красной листвы и не пострадала. Затем проверил, что именно за страница была вырвана и вложил её обратно. После этого он сунул книгу под плащ и осторожно направился в сторону неизвестных огней, желая узнать, кого занесло в Факсонию.

1-3

Как только Юстас стал различать силуэты деревьев от кострового света, он погасил свой магический свет и стал приближаться более осторожно. Он вышел на поляну, где расположился довольно большой лагерь. Около 15 палаток и всего один костер на краю. У этого костра сидели два человека в капюшонах, которых Юстас захотел рассмотреть получше. Он подкрался к костру ближе, оставаясь вне зоны освещения костра. Они носили странную одежду, которая отражала бликами свет от костра и не сгибалась под их движениями. Он читал о нечто подобном, но вживую не видел. Вроде это называется “доспехи”. Над костром кипел котелок.
— Брррррр, — затрещал один из них. — Даже костер не помогает от здешнего холода. Почему нам нельзя снять обмундирование?
— Мы же на посту, — ответил другой, — ты же не хочешь, чтобы на нас напали, пока на тебе нет защиты.
— Да кто на нас тут может напасть?! Я не думаю, что деревушка может нам как-либо угрожать.
— Так или иначе, это приказ. Ты забыл? Мы на секретном задании, и он не был бы секретным, если бы его выполнение не угрожало появлением врагов. А если они узнают, мы должны быть готовы к тому, чтобы они не смогли нам помешать.
После этих слов повисла пара секунд неловкого молчания.
— А в чем заключается наше задание?
Еще пара секунд неловкого молчания.
— Я не знаю, — пожал другой плечами.
И еще пара секунд неловкого молчания…
— А почему мы-то не должны знать о задании?
— Идиот! Чтобы мы не смогли о нем проболтаться.
— Аааааа… Понял,… — немного погодя, согласился тот. — А кому мы можем проболтаться?
— Эм… Врагам… Очевидно же…
— А нас окружают враги что ли?
— Эм… А ведь не исключено,… — вдруг тот стал несколько напряженнее. Он привстал и взялся за свой меч в ножнах на изготовку. — А давай-ка проверим.

Юстас чуть испугался того, что его обнаружили, и эти стражники начали внимательно вглядываться вокруг, но вдруг…
— Вы что тут разорались? — из палатки неподалеку выглянул еще один стражник, на лице которого видно, что он не выспался. — Тут вообще-то люди спят.
— Извини, — ответил другой, отвлекшись от мысли, что за ними могут следить. — Мы тут просто…
— Вы кстати че на огне-то варите, — вдруг третий обратил внимание на котелок над костром. — Вы же суп закоптите! Надо варить на углях, а не на открытом огне.
— Я же говорил, что-то вода слишком быстро закипела, — говорит первый стражник второму, упрекая его. — А ты: “Я только мясо закинул, все нормально, я еще залью воды, чтобы вся она не выкипела”.
— Заткнись, заткнись! — рявкнул тот в ответ. — Ты лучше помоги котелок с огня снять.

Они уже и позабыли, что хотели осмотреть местность, словно и не заводили об этом речь. От этого Юстас смог с облегчением выдохнуть. Он подумал, что стоит обыскать лагерь получше, чтобы понять что тут происходит. Он обошел стражников у костра и прокрался в глубь лагеря, пока все спят. Чтобы понять, что они тут делают, он решил обыскать их вещи. Лопаты, киянки, кисточки, колышки, веревки… Провизия, факелы, белье, флажки, лебедка… Юстас с трудом пытается связать эти вещи. Но зайдя еще глубже, он заметил палатку, которая сильно выделялась от остальных.

Эта палатка была больше, и имела темно-багровый цвет. Да и выглядела сама по себе более роскошно и богато. А также она выделяется тем, что его сторожат два человека, которые отличаются от тех, что находились у костра. Их лица по-прежнему скрывают капюшоны, но одеты они были уже в рясы того же темно-багрового цвета. Они смирно стояли, держа в руках посохи с железными обоюдными концами. Внешне они выглядели мрачно и грозно. И пока он всматривался в них, он заметил, как у этой же палатки в стороне стоит ваза со свитками.

Юстас обошел их со стороны и подкрался сзади палатки, дабы взять один свиток. Однако, подойдя к вазе ближе, он заметил прорезь света на земле. В этом месте палатка имела рваную дыру, из которой скорчился свет. Ткань палатки, оказалось, попросту не просвечивается, так как она была плотной. Юстас решил заглянуть в эту дыру размером с его голову. Внутри, посреди палатки, стоял стол и горящий на нем масляный фонарь. А перед дырой стояла стойка с мечами. Видимо, дыра была проделана по неосторожности, когда эти мечи ставили на стойки. Но на ощупь края дыры твердые, словно подпаленные. Впрочем, Юстас оставил мысль об этом. С того ракурса, в котором была дыра, увы, не разглядеть того, что еще стоит на столе. Однако все таки Юстас замечает один свиток с противоположного края стола. Он решил все-таки попробовать его стащить. Он протянул руку к дыре и легонько взмахнул ей, словно закидывая невидимое лассо. Свиток легонько залеветировал и сполз со стола. Движением своих пальцев он словно манил свиток к себе, а тот, медленно паря по воздуху, приманивался к нему. И как только он подлетел к дыре, свиток прошел через нее и лег в его руках.
— Я потом его верну, — пробормотал он себе под нос.

Но только он повернулся, как его рукав зацепился за краешек свитка в вазе, что стоял напротив, от чего упала вся ваза. Это, определенно, услышали стражники. Из-за угла выглянул один из стражников, но увидел только вазу, лежащую на боку, и пару вывалившихся из него свитков. Юстас спрятался недалеко, за следующем углом палатки. Стражник решил подойти поближе. Передвигался он бесшумно, но при этом тонно. Он остановился у вазы и преклонился над ней. Подобрал вывалившиеся свитки обратно в вазу и поставил её на место, закрывая дыру в палатке. Он сделал это неторопливо, чтобы убедиться, что ваза стоит ровно и не упадет снова. После чего тяжело вздохнул…
— И почему он такой вспыльчивый,… — пробормотал он басистым голосом. Юстасу что-то показалось странным в его голосе, но он не смог понять, что именно. После чего стражник вернулся на свой пост.

Оставаться здесь – рискованно, — подумал Юстас и начал прокрадываться из лагеря.
— Что это тут происходит! — вдруг послышалось у него за спиной. От чего Юстаса парализовало от страха.
— Мы?! — послышался знакомый голос. — Мы бдим свой ночной пост, сэр.
— Имена.
— Болди, сэр.
— Эрик, сэр, — прозвучал второй знакомый голос
Юстас снова выдохнул свой “мини-инфаркт”, и он уже устал так пугаться третий раз. Так или иначе, ему стало любопытно подслушать. Голос доносился со стороны костра. И он решил так же подкрасться на прежнее место, со стороны леса.
— А теперь можете подробно рассказать, чем вы тут занимаетесь? — голос звучал сурово и в то же время спокойно.
— Сэр, мы готовим себе провизию, сэр.
— Я вижу, но почему вы разожгли костер?
Как только Юстас расположился там, где хотел, он увидел, как двоих у костра начал отчитывать, как ему кажется, их капитан. Он также выглядел иначе, нежели они.

Это был крепкий мужчина с седыми волосами и бородой. Вместо брони он предпочел кожаную кирасу, на левой груди которой была пришита геральдика с изображением головы грифона. За его спиной был деревянный щит, окантованный железом, а на поясе висели меч в ножнах, небольшие свертки и одна сумка.
— Так ведь ночь, сэр. Никто же не увидит дым в небе.
— Зато увидят сам костер. Вы хотите что ли нарушить нашу маскировку?
— Эээ,… — растерялся Болди.
— Это недопустимо, — спокойно отрезал капитан и отвернулся в сторону.
— Чертова Факсония с ее чертовым Климатом, — бормотал про себя Болди. — Не разжигай костер, чтобы нас не выдавал дым. А за первую ночь, спустя вечность, не разжигай костер, чтобы не выдавал свет…
— Так получается, что костер нас выдает в любом случае, — упрекнул Эрик
— Заткнись, Заткнись…
В эту же секунду капитан накрыл костер каким-то котлом. Его дно было прорезано, а по сторонам находились дырки, от чего стало куда темнее.
— Надо использовать маскировочный экран, — спокойно проговорил капитан, — так от костра будет меньше света, да и еда приготовится быстрее.
Капитан излучал спокойствие, и его басистый и суровый голос больше успокаивал, чем вселял страх.
— Спасибо, — кивнул Болди, — сэр Вильямс…

1-4

Юстас уже на полпути домой в часовню. Он не хотел применять магический свет, так как опасался, что его заметят. Он решил проверить свиток уже в безопасном месте, так как, возможно, в округе еще могут быть чужаки. Однако до него начало что-то доходить. Кисточки, кирки и лопаты. Раскопки. Это имеет смысл рядом с горами. Но почему тогда они разбили лагерь не на месте раскопок, а вдалеке от них. И где эти раскопки вообще…

Но ход его мыслей прервался, когда он дошел до часовни и увидел факельный свет сквозь дверной проем. В часовне кто-то есть. “Вот это уже, действительно, проблема”, — подумал Юстас. Прокравшись к двери, он заглянул внутрь часовни. Кто-то в плаще с капюшоном стоял спиной к двери напротив книжных полок и неаккуратно перебирал книги. Этот некто что-то искал среди книг. Юстас испугался, что его дом теперь под угрозой и, тем более, его собственная безопасность. Его мысли смешиваются в голове и мешают ему думать. Надо срочно что-то придумать, чтобы в его дом более никто не пришел. И в его голову пришла одна идея.

Тем временем незнакомец уже переключился на полки справа от входа. Он торопливо вынимал книги и ставил обратно, ища именно конкретную книгу. Вдруг дверь в часовню резко захлопнулась, а факел, что позади на колонне стоял в ставне, потускнел. Незнакомец резко дернулся и замер, после чего повернулся проверить дверь. Она уже не была в радиусе освещения факела, и теперь вокруг факела сгустилась непроглядная чернота. Послышался протяжный глоть. Незнакомца теперь уже можно разглядеть лучше. Плащ все еще скрывал лицо, но вот само тело было меньше и имело худые очертания. Он носил бледно-фиолетовую футболку с воротником и кожаные штаны с ремнем. На ногах были высокие кожаные сапоги, а на руках – черные кожаные перчатки. Незнакомец сжал руки к груди и тихо промямлил тонким испуганным голосом:
— Кто тут?

В ответ из черноты показалась пара красных глаз, злостно зыркающих на нежданного гостя. Потом послышалось тихое устрашающее рычание и скрежет чего-то по дереву. Незнакомец уже начал слегка дрожать. Он потянул одну руку за спину, и из-под спины он достал кинжал, который потом вытянул перед собой во всю длину руки и направил ее кончиком на глазища.
— Стой на месте, — снова промямлил незнакомец тонким голосом, — у меня есть нож… и я не боюсь…, — с каждым словом его речь становилась все медленнее и тише, пока не стихла окончательно. Из черноты сформировался звериный силуэт. Тусклый свет факела начал падать на его серую шерсть, а из-под глаз появился оскал из ряда клыков. Из-под темноты показалась волчья морда, которая продолжала зыркать на гостя. Кинжал начал сильно дрожать в руках незнакомца, и его ноги начали подкашиваться. Волчий силуэт начал грозно и не торопясь надвигаться на него на задних лапах. Силуэт был в разы выше гостя, раза в три, и нависал над ним, словно сам ужас. А передние лапы были растопыренными в стороны, чтобы жертва не убежала. Пока зверь тонными шагами настигал незнакомца, тот в свою очередь медленно пятился назад, прижимаясь спиной к книжной полке, а потом и в правую сторону, сжимаясь в углу.

Когда отступать уже было некуда, он уже смог почувствовать дыхание зверя своей кожей на лице. Руки были снова сжаты к груди, но кинжал все по прежнему был направлен в сторону зверя. Пик напряжения уже был достигнут. Тогда зверь глубоко вздохнул и разинул свою пасть, а лапы потянулись ближе к жертве. И тогда зверь во всю свою глотку рявкнул на незнакомца с такой силы, что с него слетел капюшон.

Раздался пронзительный визг, в разы громче рева. Незнакомец судорожно выронил кинжал из рук и, упав на пол, отскочил к ногам зверя и коснулся его. От чего зверь начал рассыпаться, как обманчивый дымок. Чары развеялись, тьма отступила, а к факелу вернулось прежнее состояние. Из-под личины зверя появился Юстас, и перед его глазами раскрылась лицо незнакомца.

Это была девушка со светлыми волосами, длина которых едва доходила до плеч. Ее штаны и рубашку во весь живот стягивал высокий пояс из ткани. А шея и руки под рубашкой были обмотаны плотной тканью. Она визжала, закрыв глаза, и ее визг постепенно переходил в сильный плач. Даже не плач, а ревение маленькой девочки. Юстас почувствовал, что перестарался с запугиванием, и теперь ему сильно неловко.
— Т… Тихо… Успокойся,… — неуверенно и робко он пытался ее унять. Он хотел бы взять ее в руки, но те слишком неловко повисли в сантиметрах от нее. А она все ревела и ревела, чуть ли не забрызгивая слезами и… соплями… Из-под ее носа уже хлынула большая сопля и повисла на ней.
— П… Прости… П-Пожалуйста… Не плачь, — продолжал он унимать ее, но он не был уверен, что при ее собственном реве она хоть что-то слышит. Однако, неожиданно она сама бросилась на него и крепко сдавила ему грудь, что сильно шокировало его, и его лицо покраснело. Она втирала свои слезы в его рубашку, но, кажется, начала стихать. Юстас же неловко приобнял девушку и погладил ее по голове. Делал он это неуверенно и робко. Раньше его никогда прежде никто не обнимал. Однако в груди он почувствовал влажность и… липкость…

Юстас не заметил, как девушка взялась за его рубашку и высморкалась в него.
— Ну только не это, — досадно буркнул он, что его одежду изрядно измазали. Но девушка к тому моменту утихла, но не ослабила объятия. Она приоткрыла свои глаза и, немного погодя, медленно взглянула вверх, показав свои карие глаза. В них читались испуг и смятение. Вдруг она резко взвизгнула и оттолкнула Юстаса от себя, и резво вернулась в угол. Она продолжала сверлить его своим испуганным взглядом, словно не знает, чего ей ожидать. Юстас приземлился пятой точкой на пол и почувствовал под своими ногами что-то. Он просунул к нему руку и вынул кинжал, который она и обронила от страха. Девушка, заметив в руках Юстаса Кинжал, резко подняла руки вверх.
— УАЙ, — снова визгнула она, — Сдаюсь! Пощадите!
Он, в свою очередь, еще не успел понять, чего она испугалась, и лишь приблизился к ней с кинжалом в руках.
— Извини… я не…
— Я все скажу! Только не режьте! — продолжала она паниковать. — Я Люси Брейвхарт. 16 лет. Родилась в,… — дальше она начала перечислять все о себе с такой скоростью, что Юстас перестал улавливать смысл дальнейших ее слов. Однако он взглянул на кинжал у себя в руке и отбросил его в сторону.
— Да успокойся ты… Я не собираюсь,… — неловко он начал ее снова успокаивать, как вдруг она резко утихла и посмотрела куда-то позади него.
— Это… Это оно? — воодушевленно сказала она. Юстас обернулся и увидел, как на полу лежала книга, которую он тащил с собой все это время. Видимо, она выпала, когда девушка толкнула его. — Неужели… Это оно…
Она резко поползла в сторону книги, схватила и раскрыла её. Бегло прочитав отрывки текста, перелистывая страницы, она закрыла книгу и воодушевленно вздохнула.
— Это не совсем оно… Но теперь я уверена, что она точно где-то здесь! — сказала она себе.
— Оно? Ты про что. Что ты ищешь? — Начал Юстас. — И вообще, что ты делаешь в моем доме?!
— Доме?! — недоуменно ответила она. — Эти руины?!
— Хотя стоп, — вдруг начал он, — а что, если ты одна из этих…
— Кого этих?! Я тут вообще-то… Погоди… Они уже здесь?!

Кажется, акценты их выяснения смещаются между собой, как листья на ветру. Юстас, по-прежнему, не может нормально думать, так как его постоянно приводят в замешательство.
— Так ты их знаешь?!
— Кого их?
— Которые уже здесь?
— А мы точно говорим об одних и тех же?
— Я-то откуда знаю!
— Ты же сам сказал, что знаешь их!

— Все… Стоп! — Вдруг сорвался Юстас и глубоко вздохнул. — Так мы ничего не добьемся.
Он подошел к ней и вырвал книгу из ее рук. После чего подошел к столу и скамье, что оставили за собой дети, и сел за него.
— Ты мне все расскажешь, что тут происходит. И расставим все книги по полкам.
— Но ведь они уже на полках…
— Это выражение… — зыркнул уставше на нее Юстас.
— Ну… Ладно… — неуверенно она повела глазами в сторону. — Но не позже того, как ты расскажешь, что тут делаешь ты и почему мне тебе доверять… Но для начала!

Вдруг она резко вскочила и встала перед Юстасом, закинув одну ногу на стол, заняв героическую позу.
— Я – Люсия Брейвхарт. Меня избрала сама судьба совершить подвиг, достойный героя! — вдруг она начала она свою эпическую браваду, поэтично махая руками и принимая красивые позы. — Хоть я и юна, и труслива, но в моих силах остановить наступление тьмы и несчастий. И даже несмотря на то, насколько могущественно зло, мое сердце не пронзить, разум не обмануть, а дух не сломить!

1-5

Первым свою историю рассказал Юстас. Он всю жизнь обитал в окрестностях Вайдона. Но в деревне его не очень любили. Родителей он не знал вообще, но именно отца в деревне не любили и это отражали на нем. Единственная, кто его приютил, была немая старушка, которая уперто опекала его, несмотря на всеобщую травлю. Но несмотря на это, в самой деревне он старался проводить все меньше и меньше времени. Так он и нашел заброшенную часовню. По началу он всего лишь проводил в ней время. Но потом он ушел в нее жить насовсем. Все те знания, которыми он владел, все он подчеркнул из здешних книг.

— Понятно,… — протяжным выдохом сказала Люси. — Так ты попросту отшельник, которого вытравили сюда…
— Ты что этим хочешь сказать?
— А? Не бери в голову, — неловко улыбнулась она.
— Значит, теперь пора тебе рассказать, что все тут делают.
— Ммм,… — задумалась она, почесав свой подбородок. — Я так не думаю. Я не могу доверять первому встречному отшель…
В этот момент ей по макушке ударило книгой, которая парила у нее над головой. После чего она вернулась на свое место.
— Во первых, ты вторглась в мой дом и нагло трогала чужие тебе вещи. Во-вто…
— Ладно ладно, я поняла, — перебила его Люси. — Я родом из провинции Фалконии. Прекрасного города Брау, — снова она начала корчить браваду. — С недавних пор, провинция начала конфликтовать с соседней провинцией Леонией. И всему виной – жадные до власти узурпаторы, которые в достижении своих корыстных целей применяют темную, древнюю магию. И я, как важный член сопротивления, пришла помешать этим узурпаторам заполучить могущественный артефакт, что укрыт в здешних горах.
— И что же ты тогда искала тут? Ведь тут нет каких-либо артефактов.
— Когда-то, давным давно, тут жил знаменитый искатель сокровищ, который нашел тут древнее подземелье. Хоть он и не смог добраться до сокровищ, он потратил много времени на изучение подземелья. Он, определенно, должен был оставить тут свои записи.
— Ну, допустим, они тут есть. Но что ты собираешься с ними делать?
— Уничтожить само собой, — без доли сомнения и раздумий сказала она, — чтобы они не достались негодяям.
— Исключено, — отрезал Юстас. — Это их вряд ли остановит, если они уже нашли подземелье. Да и я тебе не позволю этого сделать.
— Это не тебе решать, — грубо ответила Люси, — на меня возложена важная миссия, и я не позво…
В ее голову снова прилетела книга, но только тяжелее, которая также потом вернулась на место.
— Во-вторых, откуда уже МНЕ тебе доверять? Откуда мне знать, что ты не одна из НИХ?
— Ммм… Справедливо,… — задумалась она, снова взявшись за подбородок. — Но я не виню тебя в твоем недоверии, — снова она ударилась в браваду, — Факсония же находится на полуострове, который никому не нужен. Вы не знали войн и провинциальных интриг. Вам, наверное, непросто принимать такие ре…

На этот раз ей в лоб резко прилетела деревянная кружка со стола. Она не успела среагировать из-за того, что высокомерно высказывалась, закрыв глаза.
— ЯАУ, — вырвалось из ее уст, и она схватилась за внезапно заболевший лоб.
— В-третьих,… — напряженно выдохнул Юстас, явно обиженный на ее слова, — к твоему удивлению, у меня родился план получше.
Он вынул из кармана свиток, что он стащил из лагеря, и демонстративно покачал его в руках.
— Мы сами стащим то, что они ищут. Ведь они не разбили лагерь на месте раскопок, потому что оно расположено у предгорья, где он был бы очень заметен. А как ты знаешь, если хочешь спрятать лагерь, ты его разобьешь посреди леса. — Умно так же подметил он, — поэтому и сам лагерь расположен достаточно далеко. Вдобавок началась сезонная долгоночь, так что и мы сами имеем все возможности пробраться к раскопкам незамеченными.
Юстас несколько с издевкой поднял голову и ухмыльнулся, а за его спиной оживился хвост, выдавая то, что он несколько оживился в эмоциях. Люси, еще придерживая лоб одной рукой, взглянула на него с чувством проигрыша.
— Хорошо-хорошо… Только не кидай в меня ничего больше, пожалуйста.
Немного погодя, она обратила внимание на хвост Юстаса, который мотался из стороны в сторону, и она добродушно улыбнулась. Она поняла, что он чувствует и понимает её. Это будоражащее чувство приключений и адреналина. Ей очень знакомо это чувство.
— А не сдрейфишь? — ободрительно спросила она. — Знай, что я не несу ответственность за твое здравие.
— Хоть я и отшельник, но мне не впервой сталкиваться с трудностями.
И несмотря на ее пылкий энтузиазм, как бы ему не пришлось за ней присматривать.

2-1

К тому времени стемнело уже настолько, что передвигаться, не считая деревья лбом, просто невозможно. Как минимум, через лес Юстас с Люси шли под небольшим магическим светом. Но вот у подножия, где кончается лес и начинается каменистая местность, придется идти в полной темноте. Но тут уже выступает вперед Люси, так как она уже привыкла к темноте, и передвигаться хоть и по каменистой, но открытой местности легче, чем в лесу. А Юстас шел за ней следом, ухватившись за плащ. Когда они просчитывались с камнями, они сверялись с картой, что выкрал Юстас, по положению с огнями деревни, которые были хорошо видны с предгорья.
— А у нас есть план, когда мы придем на место? — поинтересовалась Люси. — И взял ли ты записи?
— Не волнуйся, я взял. И на месте уже составим план.
— Ага, — кивнула она с немного разочарованным тоном, — значит импровизируем.
Пройдя еще немного, они должны были уже оказаться, но дошли до некой щели в горе, которая может скрывать внутри собой пещеру. Теперь нужно быть предельно осторожными. Они осторожно прокрадываются в щель, где была выдолблена полость, но саму щель видимо не трогали, чтобы она не вызывала подозрений. Но они недолго шли вглубь, так как наткнулись на деревянную ширму, из прорезей которой скорчился мягкий свет. По всей видимости, там и располагаются раскопки.

Люси попробовала рассмотреть что за ширмой, через небольшие щели между досками, но потом развернулась к Юстасу
— Там охрана, — прошептала она, — и они наблюдают за входом.
— Дай рассмотреть…
За ширмой у входа сидел стражник с явными признаками усталости. Он качался на стуле и периодически зевал. Юстас уже начал думать что делать, но из-за другого конца пещеры начал доноситься шум.
— Что? Мы окружены! — чуть панически зашептала Люси, на что Юстас среагировал быстро. Он прижал ее и себя к стенке пещеры, взмахнул рукой, и их окружил какой-то магический полупрозрачный дымок.
— Аккуратнее с этим, — прозвучал знакомый суровый голос из другого конца пещеры. — У нас приказ доставить это без единого происшествия. Иначе нас будут собирать по частям.
— Легко сказать, — ответил еще более знакомый голос, — когда ты идешь в полной темноте.
— Оставь пока у входа. Протискиваться с этим все равно рискованно.
Все еще было темно, но по шуму шагов было ясно, что они проходят мимо Люси и Юстаса. Кто-то отодвигает ширму, и все становится видно лучше. Чужаки их не замечают, и Люси нервно осматривается, на что Юстас лишь сильнее ее прижимает к стенке и жестом показывает быть тише. Однако она неожиданно покраснела.
Чужаки как ни в чем не бывало зашли за ширму, и стражник оживился.
— Уже смена караула?
— Считай, что да, — ответил знакомый с лагеря капитан Вильямс. — И боюсь, что у него кончается терпение, раз он приказал доставить сюда реагенты. И я ему уже сказал, что это поставит нашу скрытность под угрозу.
Они все снова вышли за выход, оставив вход без присмотра, оставив героев одних. Это их шанс. Часть каменистой стены пещеры испарилась в дымке, под ней и прятались герои, тогда они быстро пробрались дальше.

Перед ними был вход в подземелье. Его стены были ровные, из светлого камня с легким оттенком синего цвета. Архитектура является геометрически правильной и симметричной. Это была небольшая комната с двумя проемами, один из которых закрыт каменной дверью. Вокруг этой двери куча сломанных кирок, кувалд и лезвий. А на самой двери ни царапины, только выгравированы какие-то письмена.

Герои зашли в помещение и подошли к этой двери.
— Ну и что будем делать? — прошептала Люси, указывая на дверь
— Надо разобрать надпись, а там видно будет.
— Ладно, а я буду на стреме, — сказала она, обернулась, во что-то уперлась и пошатнулась. — Что за…
Перед ней уже стоял Вильямс
— Вы кто такие? — спросил он напряженным тоном
— ВУАЙ, — взвизгнула она, подняла руки и попятилась назад. И тем самым спиной толкнула Юстаса, из-за чего он уперся в дверь. Она засветилась фиолетовым цветом, и после этого посреди нее открылся круглый проем, а дверь позади них, наоборот, захлопнулась.
— Эй, ты можешь быть спокойней, мне нужно сосре,… — начал возникать он, пока не обернулся и не увидел всю ситуацию. Перед ними стоял Вильямс с озадаченным видом и не совсем дружелюбным.
— Чужаки… Шпионы… Да еще и юнцы, — разочарованным голосом сказал он. — Сдавайтесь, и я вас не трону, — приказал он, взявшись за рукоять меча у себя на поясе. Поскольку Люси уже подняла руки, Юстас поднялся и висел над ней.? Но только Вильямс начал пятиться назад, чтобы позвать подмогу, он так же уперся куда то спиной. Дверь позади него захлопнулась. Обернувшись и попытавшись ее толкнуть, он лишь убедился в этом. Бить эту дверь не имело смысла, так как он уже понял, что ее ничем даже не поцарапать. Вильямс, Люси и Юстас поняли, что они остались в помещении одни, отрезанные от остальных.
— Никому не двигаться, — приказал Вильямс. — Сейчас откроют двери, и вас будет ждать серьезный разговор.
— Я боюсь, это произойдет не скоро, — язвительно сказал Юстас, подпинывая сломанные кирки у себя под ногами. Да и сам Вильямс не уверен в своих словах. — Так или иначе, моих слов это не отменяет, — отрезал он.

Юстас же чуть дернул поднятой рукой, и камешек позади Вильямса залеветировал над его головой. Он опрокинул его ему на голову, и, пока тот отвлекся, он набежал на него и попытался свалить с ног. Но он оказался куда крепче, и Вильямс только отшвырнул его. А Люси продолжала стоять с поднятыми руками.
— Не усугубляйте свое положение! — предупредил он. Все еще держась за рукоять меча, Юстас почувствовал, что он не хочет пускать его в ход, да и вообще вредить кому-либо.
— Так куда уже хуже, — начал переговоры Юстас. — Я не думаю, что они найдут способ открыть эту дверь.
— Это не отменяет того, что вы пробрались на запрещенную территорию.
— Запрещенную территорию?! — удивленно повторил он. — Странно такое слышать от чужеземцев, которые пришли грабить древние подземелья.
— Мы не воры в отличии от вас. И мы не пришли сюда грабить подземелье.
— Ну да… Вы же так похожи на археологов, — язвил Юстас. — Прячетесь и вторгаетесь туда, где вас быть не должно. Вы-то и не сильно от нас отличаетесь.

Руки Вильямса, что лежат на рукояти меча, задрожали, от чего тот начал тихонько лязгать внутри ножен.
— Я не вор. Я капитан городской гвардии Фенриса – Вильямс Хоукинс. Я десять лет служу в страже и уже имел дело с разбойниками и монстрами.
— Фенриса, — вдруг удивилась Люси. — Так вы из провинции Грифонии? Выходит, что Леонтийцы еще сюда не добрались…
— В каком смысле? — хором проговорили Вильямс и Юстас.
— Грифония же является союзниками Фалконии. Но… Что вы тут делаете?
— Так я сразу и сказал, — отнекивается Вильямс. — Так или иначе, любой, кто может помешать нашей миссии, – наш враг. Кто бы то ни был.
— Но какова эта миссия? — продолжила Люси. — Вы ведь пришли сюда за артефактом, верно?
Вильямс не ответил, но замер, не зная, что ответить
— Я пришла сюда, чтобы артефакт не попал в плохие руки, — снова она начала свою броваду. — И я, как герой, должна оста…

Ей в затылок прилетел маленький камешек, явно от Юстаса. Но она все равно взялась за голову от легкой боли.
— Вы не похожи на злодея. Я здесь лишь для того, чтобы вы все уже покинули эти земли и не угрожали нам. Я не знаю, что вами всеми движет, но я уже понял, что вам нужен тот артефакт, и я достану его вам. А что с ним вы все будите делать, меня не волнует.
— Эй, мы же так не договаривались! — возразила Люси.
— Я сейчас уже не знаю, кому верить, но именно сейчас, у нас нет особого выбора. Я так полагаю, нам всем нужно сплотиться, чтобы хотя бы выбраться отсюда. И, желательно, живыми.

2-2

— Юстас! Глянь, ты что-то открыл, — позвала Люси, указывая на круглый проем в двери позади него. Он сиял тусклым синим светом, словно тлеющий уголек. Внутри него же был прут, который, видимо, и открывает дверь. Люси уже приготовилась просунуть руку в этот проем.
— Стой! — крикнул Вильямс. — Ты хочешь, чтобы тебе руку оттяпали?
Немного подумав, Люси подобрала сломанную кирку в куче в углу, которой можно подцепить прут в отверстии. Она просунула ее туда и подцепила стальным концом. Но она не поддавалась. Толчок внутрь тоже не помог.
— Погоди… Мне кажется тут что-то другое, — сказал Юстас. Ведь, кажется, все произошло после того, как он коснулся этой двери. Он прикоснулся к двери еще раз, и отверстие засияло чуть сильнее. Он медленно, но уверенно просунул свою руку внутрь.
— Не нравится мне все это, — буркнул Вильямс.

Как только он схватил прут, то резко потянул его на себя, и раздался каменный щелчок. Из отверстия по руке Юстаса просочились синие магические миазмы, и потом они втянулись обратно. На двери появился синий магический текст.
— Что это за текст? — спросила Люси
— Понятия не имею, — ответил ей Вильямс. — Я подобного языка никогда не встречал, даже приблизительно.
Юстас же завороженно смотрел на этот текст, водя глазами и читая его.
— Эм… Юстас?! — Люси заметила, что он словно ничего не замечает. После этого, немного погодя, он начал читать вслух этот текст. Уверенно и без запинок, словно он ему родной.
— Когда свергли черные крылья над ними, познали его братья и сестры тьму и обиду. Первым встала перед ним неотступная сестра и приняла его отчаянный гнев. Раны ее были глубоки и жестоки, но она не отступила и укрывала собой тех, кто ей дорог и мил. Лишь те, кто познает тяжесть ее ран, сможет познать путь мученика.

После этих слов письмена исчезли, и с громким каменным скрежетом дверь начала расходиться в стороны, открывая проход в темный коридор.
— Хм… Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что проблем с проникновением не возникнет, — удивилась Люси. — Раз уж путь открыт, я думаю, что нет смысла тут оставаться.
— Эй, погодите! — приказал Вильямс. — Это опасно! Вам, юнцам, не место в опасном подземелье. Вы должны остаться тут и ждать подмогу.
— И сколько их нам тут ждать? И, что самое главное, ждет ли нас участь лучше, если мы тут останемся? — неотступно возразил Юстас. Взяв рядом лежащий факел, он поджег его об жаровню, чтоб освещать помещение. — Если не хочешь идти, оставайся. Ты наш враг, и ни ты, и ни я не обязаны доверять друг другу. Но для нас есть лишь один выход, и он там, внутри.
Юстас отдал факел Люси, а сам зажег магический свет у себя на ладони, и они уже вышли за дверь в коридор.
— Я знал, на что шел. Так не пытайся нас остановить, — напоследок сказал Юстас Вильямсу не оборачиваясь. Люси же за его спиной повернулась к нему и дерзко показала ему язык, но Юстас взял ее за шиворот и дернул за собой, чтобы не отставала, оставляя Вильямса позади. Сам же он стоял на месте, провожая их взглядом. Ему не хватило духа их остановить, и он остался ждать подмоги.

Коридор был длинным и темным. Тьма эта была густой, словно туман. Но Юстас шел уверенным и осторожным шагом, как и Люси… Просто уверенным шагом.
— А ты не боишься того, что нас ждет? — спросил он.- Кто знает, какие чудовища нас там ждут.
— Ты за кого меня держишь?! — дерзко Люси начала свою браваду. — Настоящий герой должен без сомнения идти навстречу опасности. Лишь преодолев свой страх, мне суждено совер…
Она обо что-то запнулась и сбилась с речи. Чуть не упав, она посмотрела вниз за собой, чтобы увидеть, обо что она споткнулась. Перед ней лежал скелет в рваных шмотках.
— ВУАЙ, — вскочила она и попятилась назад, и уже плюхнулась копчиком на пол. Она почувствовала боль от падения и обронила свой факел рядом со скелетом. Юстас же подобрал еще горящий факел и пристально осмотрел скелета. Все, что он заметил, так это то, что у скелета отсутствуют передние фаланги пальцев руки. Судя по всему, он умер медленной, не естественной смертью.
— Нам нужно быть осторожными. Ведь если тут, действительно, есть то, что все ищут, это, определенно, будет охраняться.
Он потянул руку Люси и помог ей подняться, потом он отдал ей факел, который она обронила, и они пошли дальше.

Через несколько минут они уже дошли до конца коридора. Перед ними была распахнутая каменная дверь, ведущая в темный зал. Войдя в нее, они увидели, что перед ними стоит странный механизм. Это была небольшая стенка со сквозным отверстием посередине, и в нем же на прутках держался прозрачный кристалл в кольце. Под стенкой была косая лесенка, а по бокам шестеренки, и специальная рейка для них на полу. Очевидно, эту конструкцию раздумывали для того, чтобы толкать ее перед собой.
— И куда это мы пришли? — поинтересовалась Люси.
— Не знаю, но нам нужно быть начеку. Просто так нам тут не дадут пройти.

Люси почувствовала что-то странное своей интуицией. А Юстас в прямом смысле чувствует что-то неладное. Над ними словно что-то нависло. Он чувствует что-то злобное. Люси же медленно идет вперед, но тьма… Она словно и не думает отступать от света…
— Люси! Стой! — прокричал Юстас и ринулся к ней. Она не успела среагировать, и факел в ее руках, что она выставила впереди, словно бы уперся в темноту. В последний момент Юстас схватил ее и отдернул назад. В эту же секунду факел погас, и их освещал только магический свет.
— Эй, что такое,… — не успела она возразить, как заметила, что факел в ее руках сильно укоротился. Его словно кто-то откусил.
— Что за…
— Назад! — скомандовал Юстас и потащил ее за руку назад к механизму. Из-под темноты впереди раздался визг, похожий на то, как если бы ветер, перерастающий в смерч, кровожадно взревел. Они спрятались за механизмом, и вдруг магический свет в руках Юстаса притянулся к кристаллу в отверстии механизма без его ведома. Кристалл сильно засиял и, словно маленькое солнце, начал светить в обе стороны. От чего ожившая тьма еще свирепее взревела и, словно шторм, обрушилась на героев. Этот шторм начал толкать механизм на героев по рейкам, а на границах этого механизма лишь свет не дает ему настигнуть героев.
— Толкай его! Живо! — крикнул Юстас, и они накинулись на механизм, не давая тьме ее толкать. Свет этот проникал сквозь них, не оставляя тени за ними, словно этот свет призван рассеивать тьму в прямом смысле. Героям толкать этот механизм становится тяжело, но медленно они пересиливают и толкают его вперед. Но это было недолго. Для тьмы этот свет, словно кинжал, который медленно проникает в ее тело. Ее вопль становился не только яростным, но и отчаянным, и она так же накинулась на нее с удвоенной силой. Рев шторма усилился и начал одолевать напор героев. Их ноги уже начали скользить по земле. Им явно не хватает сил противостоять напору тьмы. А она, в свою очередь, все сильнее толкала их назад. Вот уже рывками, но она начала сдвигать их назад.
— Расступитесь в сторону, юнцы! — прозвучал спасительный, суровый голос.

Одним мощным ударом Вильямс врезался в механизм и протолкнул его вперед настолько, насколько тьма этого не ожидала. Затем он расположил свои ноги на косые ступеньки и, опираясь на них, начал толкать механизм вперед. Эффект внезапности помог достаточно сильно, чтобы значительно протолкнуть тьму назад. Но ее рев становился все более отчаянным, и она все сильнее противостояла. Силы сравнялись, и теперь механизм застыл на месте, словно готовый смеяться с двух сторон.
— Не стойте столбом! Навались!
Герои немного замешкались, но послушались и так же врезались плечом в механизм. Теперь они начали медленно, но уверенно проталкивать тьму назад. Её рев становился все отчаяннее и свирепее, но, по всей видимости, она уже не может пересилить натиск.
— Ну же, поднатужтесь! — подбадривает Вильямс, от чего с небольшой подготовкой они начали толкать механизм рывками. С еще более большой уверенностью они начали проталкиваться вперед. И, словно под финальный предсмертный вскрик, они настолько резко его протолкнули, что механизм уехал вперед сам, а герои провалились вперед на пол.

Все резко стихло, и тьма исчезла. Свет уже начал освещать весь зал целиком. А перед ними зажглась пара настенных факелов. Внезапно оглушающая тишина легла, как бальзам на голову, и все перевели дух.
— Фух… кажется, пронесло,… — выдохнула Люси.
— Так все-таки передумал, — обратился Юстас к своему спасителю Вильямсу.
— Не могу я вас, молодых юнцов, заставлять рисковать. Меня совесть замучает, если с вами что-то случится.
— А сам-то не пожалеешь о том, что с нами связался.
— Пожалею я, если не смогу защитить невинных. Какой же из меня капитан стражи после этого.

2-3

После небольшой передышки герои встали и взглянули на механизм, который они толкали. Как оказалось, он вошел в проем в стене и теперь походит на ту дверь, через которую они уже прошли ранее. С той лишь разницей, что свет из отверстия освещает весь зал, но при этом уже не слепит. Юстас уже знал, что делать дальше. Он просунул руку в отверстие и зажал в кулаке светящийся кристалл. Свет немного потух и растекся жилками по его руке, словно возвращаясь к своему хозяину. А на двери появились очередные магические письмена.

— И все-таки, что это было? — задалась вопросом Люси.
— Я знаю, что это было. Это было безрассудство. — сказал Вильямс
— Не только это… Свет. Как ты догадался, что нужен был свет?
— Я и сам хотел бы знать, — ответил Юстас, вглядываясь в свою руку, которая все еще сочилась белыми жилками. — Он словно сам его притянул. Без моего ведома.
— Вам повезло, юноша, что обстоятельства много раз складывались в вашу пользу, — продолжил Вильямс. — Но я боюсь, что полоса везения не будет длится долго. Теперь мы должны быть предельно осторожными и дважды думать, прежде чем сделать шаг.
— Да-да-да,… — перебила Люси. — Что тут написано теперь?

— Но неотступная сестра не могла сдержать его натиск вечно. Натиск его был отчаян и гневен, и не знал пощады и сострадания. Но явилась вторая – сердобольная сестра. Она пала ниц перед израненной сестрой и возрыдала. Раны на ее теле стали ранами её души, и черные крылья остановились. Даже он почувствовал ее печаль. Даже ему знакомы были ее слезы. Лишь те, чьи души могут сострадать, обретут защиту и покой.

Надписи погасли, и очередная дверь начала монотонно распахиваться перед ними. Люси взяла факел со стены, но только она собралась сделать шаг, ее за плечо схватил Вильямс и прошел перед ней.
— Теперь я пойду вперед, а ты, пацан, посматривай сзади. Хорошо?
Юстас возрождать не стал.

На этот раз коридор оказался не таким темным, словно тьма покинула это место, и исчез этот черный туман в темноте. Юстас, поглядывая назад, замечал вдалеке блики от факела за входом в коридор, чего не было в первом коридоре. Но пройдя несколько дальше по коридору, черный туман словно бы вернулся и поглотил все пространство вокруг факела. Все начали ступать медленнее и осторожнее.

— Честно сказать, вы, ребята, довольно смелые в свои-то годы, — начал говорить Вильямс. — Таким не каждый новобранец стражи может похвастаться, уж поверьте.
— Это комплимент? — спросил Юстас
— Это вопрос. По опыту знаю, что такой храбростью обладают лишь те, кому нечего терять. И безнадежные идиоты, которые не осознают всю опасность.
Юстас покосился на Люси, на что та посмотрела на него с недовольной обидой.
— Ты чего уставился!? — недовольно она возразила. — Я и вовсе не безрассудная, усек?
— Успокойся, девочка.
— И вовсе я не девочка! Несмотря на свой возраст, я уже успела совершить немало маленьких подвигов.
— Маленьких подвигов? — удивился Юстас.
— О, да. Вне зависимости от их величины, они важны. Для кого-то эти подвиги до смешного мелочны, но для некоторых они как долгожданное спасение.
— Не могу не согласиться, — поддержал Вильямс. — Я повидал много карманников и воров. Но не все они плохие.
— Эй, вы на что намекаете?
— Ни на что, юная леди, — отмахнулся он. — Но что насчет тебя, пацан? — обратился он к Юстасу.
— Да, и вправду? — подтверждала Люси, — ты, кажется, относишься к первой категории. Или я не права?

Юстас в этот момент остановился, чего не сразу заметили все остальные.
— Юстас, ты чего? — спросила она.
Он задумался, словно и не знал что ответить. Сейчас он, действительно, задумался, почему он так бесстрашно ввязался в эту авантюру. Но он не нашел слов более подходящих, чем:
— Я и сам хотел бы знать…
Лицо Люси переменилось из озадаченного в неловкое. Она тоже не знала, что на это ответить.
— Понимаете… Я просто чувствую, что если бы я не вмешался, могло бы произойти нечто плохое, чего я бы мог предотвратить.
— Предотвратить? — удивилась Люси. — Неужто ты волнуешься за тех людей, что сами выгнали тебя из своей деревни? Я-то думала, что тебе они безразличны.
— Я и сам так думал. А теперь даже не уверен…
В воздухе повисло молчание, которое нарушало только легкое извивание факела в руках Вильямса.
— Послушай,… — начал он, — даже если ты не уверен в своем выборе и в том, что ты делаешь, это уже не имеет значения… Скажи, кому ты поклоняешься?
— Поклоняюсь? — озадаченно спросил Юстас.
— Да, кому ты поклоняешься из великих духов?
Этот вопрос поставил Юстаса в тупик, словно его спросили об очевидной вещи. И Люси заметила тупое выражение на его лице.
— Эм… думаю, стоит сказать, что у нас тут деревенщина, — сказала она Вильямсу. — Я, конечно, знала, что он далек от цивилизации, но чтобы настолько…
— Правда? Ну… Тогда как бы сказать,… — потер он свой затылок. — В моем городе есть святыня одного из великих духов по имени Аос. Я не очень верующий человек, но мне близко учение, что несет эта святыня. Оно гласит, что, когда человек не знает своего предназначения, он следует велению своего сердца, и Аос лишь ведет его по правильному пути, по которому он решил идти. Оберегая его от ложного пути и сомнений. Так что если ты не знаешь, что тебе дорого, просто следуй тому пути, что считаешь правильным, и, я думаю, Аос не даст тебе заблудиться.

Юстас вдруг понял, что хоть он и посвятил себя в покинутую библиотеку, которую считал кладезью всех знаний на свете, он еще многого не знает об этом мире, чего нельзя нигде прочесть. Он считал себя одним из умнейших людей в округе, но это было той же глупой бравадой, даже более глупой, чем храбрость Люси. Вильямс положил свою руку ему на плечо и сказал следующее:
— К тому же, я даю слово, что ничему плохому я не позволю случиться. Слово капитана стражи – слуги и руки порядка.
Его слова, его голос из привычного сурового тона переменились в мягкие и успокаивающие. Даже уже верится с трудом, что он их враг. Юстас кивнул и облегченно вздохнул. Однако Люси почувствовала сомнения в его словах.

— Не позволишь случиться чему-либо плохому? — выразилась она. — Мне сложно верить словам тех, кто прячется от других и тихо грабит подземелья.
— Кто бы говорил, юная леди,… — ответил Вильямс. — Мы выполняем тайную миссию, которая вас не должна касаться.
— Хотелось бы знать, что это за миссия, — не доверительно язвит Люси, словно бы задает риторический вопрос.
— Я не могу вам ее поведать. Но, как только мы её выполним, мы покинем эти земли, словно нас тут и не было. И все вернутся к своей привычной жизни.

2-4

Герои дошли до конца коридора и снова наткнулись на распахнутую дверь в следующий зал. Уже на подходе к нему они почувствовали затхлый неприятный запах, и лишь Вильямс его узнал:
— Запах разложения… кажется, мы сейчас увидим братскую могилу.
Предчувствие его не обмануло. Едва герои подошли к порогу, из тягучей темноты на факельный свет показались уже пожелтевшие от старости голые кости. Какие-то из них валялись беспорядочно, а что-то еще образовывало подобие скелета. При виде всего этого по телу Люси и Юстаса пробежали холодные мурашки.
— Боже… что же их убило? – промолвила она. Вильямс нагнулся поближе, чтобы рассмотреть лежащие кости.
— Голодная смерть,… — заключил он. — На костях ни единой царапины, да и большинство из них расположены в свободных позах, как если бы они добровольно легли и ждали участи. А вот одиночные кости наоборот. Большинство из них сломаны и треснуты. Про них я ничего не могу сказать конкретного.
— Говоришь так, словно уже с нечто подобным сталкивался,… — подметил Юстас.
— Возможно. На своем веку я многое повидал. Однако я не думаю, что сейчас подходящее время для долгих рассказов.

Посередине этого зала стоял постамент, на котором был знакомый кристалл, но уже синего цвета, так же ограненный на прутике.
— Чем-то похож на тот механизм из прошлой комнаты, — подметила Люси.
— Только не трогайте его, хорошо? — сказал Вильямс. — Я не хочу разделить участь этих бедолаг.
— В таком случае нам нужно осмотреться, — предложил Юстас.

Пройдя до противоположного конца зала, они наткнулись на каменную дверь, но в ней не было проема, который бы открыл дверь. Юстас подошел к двери и коснулся кристалла, думая, что он отреагирует как та дверь у входа в подземелье. Но ничего не произошло.
— Заперто…
— Ты уверен? Может его стоит осмотреть получше, — сказал Вильямс.
Юстас, конечно, какое-то время вглядывался в дверь, но ничего не нашел примечательного. Позади него послышался полый стук костей. Обернувшись, он увидел, как Люси подпинывает череп от безделья.
— Что ты делаешь? — неодобрительно спросил он. Девушка же напоследок пнула череп с размаху, дабы он полетел, как мяч. Но она почувствовала боль в пальцах ноги, и череп лишь проскользил вперед, пока не врезался в груду костей.
— Яй! Ай-яй-яй! Тццццццц, — вырвалось из ее уст, и она, прихрамывая, попятилась к пьедесталу, чтобы присесть у него.
— Прояви хоть немного уважения. Тебе было бы приятно, если бы после твоей смерти с тобой так обращались?
— Я не планирую тут умирать. Да и к тому же мне будет все равно…
— Странная ты однако героиня, если тебя не волнует, как к тебе будут относиться после твоей смерти.
— Мой труп и память обо мне – не одно и то же.
— Может не будем говорить на эту тему, — прервал их Вильямс. — Поговорите лучше о чем-то более веселом, пожалуйста… А я пока попробую сам посмотреть, как открыть эту дверь.

Юстас лишь пожал плечами и аккуратно направился к Люси, стараясь не задевать старые кости. Но только, когда он почти до нее дошел, из другого конца зала, из которого они сюда вошли, раздался грохот вдалеке, и земля под ногами содрогнулась. Юстас пошатнулся и рефлекторно попытался быстро принять более устойчивое положение. Но его нога натыкается на лежащую кость, и она быстро покатилась под его ногой, что он от этого потерял равновесие и начал падать лицом вперед к постаменту, прямо на Люси. Его нос ударился об ее колено, и она уже чувствовала боль не только в пальцах ноги. Теперь они оба валялись на полу и шипели от боли.

— Что это было? — обернулся на сильный шум Вильямс. — Неужели они…
Он увидел, как синий кристалл засиял, и начал гудеть высоким тоном.
— Ты что наделал, пацан!
— Что… Я? А???
Кости вокруг них затрещали и начали скользить по полу. Они начали собираться в кучу, а цельные скелеты начали подниматься с пола, словно живые.
— Костяки! — закричал Вильямс, схватившись за рукоять меча, и одним движением вынул его из ножен с характерным звуком скрежета стали. Он ринулся в сторону постамента, неумолимо раздавливая и расталкивая восставших костяков и едва вставших, словно неумолимый бык. Он укрыл собой юнцов, чтобы ни один костяк не подобрался к ним, не миновав его. Однако они поднимались и ковыляли медленно и неторопливо, вытянув руки по направлению героев, желая их схватить.
— Пацан! Они, кажется, очень слабые. Найди что-нибудь и помоги их угомонить! — и Вильямс после этих слов ринулся крошить ожидавших скелетов.

Юстас немного замешкался и в суматохе начал нащупывать вокруг себя что-то подходящее на роль оружия, одной рукой придерживая свой больной нос. Но только он вслепую схватил что-то подходящее, он поднял костлявую руку, которая попыталась его схватить. Рефлекторно он швырнул её вперед на пол, и она проскользила к своему хозяину, который оказался в метре от него. Пустой череп костяка посмотрел на него своими пустыми глазницами, вернее тем, чего там нет, и не вставая полностью, пополз к нему. Юстас вжался спиной в пьедестал, не отрывая зрительный контакт от этих пустых глазных ям, и снова начал искать вокруг себя, чем ему можно обороняться. Нащупав более менее продолговатый предмет, он не думая замахнулся ею по черепушке костяка. От удара череп рассыпался на части, как разбитое яйцо, и костяк рухнул у его ног безжизненной грудой костей. Юстас рассмотрел оружие в своей руке, и им оказалась берцовая кость достаточно большого размера. Кажется, ему будет достаточно этого оружия.

Вильямс и Юстас стали вместе отбиваться от костяков, не давая им подойти к пьедесталу. Даже Юстасу, который не привык сражаться, не составляло труда по одному одолевать хрупких костяков.
— Яй! — взвизгнула Люси, как только к ее ногам подкатился свежесорванный черепок, который перед ней потрещал зубами. Она испугалась и вскочила на ноги, чтобы пнуть череп подальше. Но не подумав, она пнула именно больной ногой, и она почувствовала ноющую боль в носке. Она схватилась за ногу, и в суматохе битвы ее кто-то толкнул сзади. Потеряв равновесие, она, пытаясь устоять на ногах, пробежалась вперед, но все равно плюхнулась в груду костей. Нога заболела еще сильнее, и она, стиснув зубы, попыталась встать. Она оказалась вдалеке от пьедестала на пару метров, далеко от гущи битвы.

Как только она попыталась встать, ее плечо обхватила костлявая рука, и от этого она оцепенела от страха, лишь тихо пискнув. Из-за спины через плечо показался череп, который с распахнутой пастью стал размеренно шипеть, имитируя дыхание. Люси почувствовала давление на свое плечо, словно ее пытались повалить на землю… Но позади лежащий скелет лишь встал на ноги, использовав Люси как опору. А потом он поковылял вперед, не обращая внимания на Люси. Оцепенение улетучилась, и она удивленно провожала взглядом этого костяка. А осмотревшись по сторонам, она поняла, что на нее не обращает внимания ни один костяк. Что-то тут не так, подумала Люси.

Она присмотрелась в сторону пьедестала и сражающихся рядом с ним Юстаса и Вильямса. Они раскидывают костяков направо и налево, не давая им даже возможности атаковать, и в то же время не дают подойти к пьедесталу. Однако… Костяшки даже и не пытаются их атаковать… Да и они словно бы не обращают на них внимания, как и на нее саму. Они идут, исключительно, на пьедестал, и им не дают этого сделать. Они тянутся к синему свету, словно мотыльки на костер. И тут до Люси дошло, что тут происходит.

— Постойте! Остановитесь! — прокричала она, стараясь встать на ноги. Однако в ноге отозвалась сильная боль. Хоть она и встала, она не могла опереться на больную ногу, так что она, как и костяшки, поковыляла к остальным, чуть резвее других.
— Они вовсе не атакуют! Не надо их бить! — продолжала кричать она. Юстас же обернулся на ее крики с непонятным взглядом, но костяк перед ним не дал ему довериться ее словам. А Вильямс даже не стал ее слушать.
— С чего ты взяла?! — спросил Юстас, добивая костяка перед собой.
— Пожалуйста, прекратите! Им нужны вовсе не мы!
— И позволить им потушить механизм!? — возразил Вильямс, не отвлекаясь от сражения. — Если это наш единственный шанс открыть дверь, мы не можем им рисковать!
— Нет, ты не понимаешь! Это часть испытания!

Юстас совсем запутался, о чем речь. Но пока Люси доковыляла до пьедестала, осталось совсем немного костяков на ногах. Но несмотря на это, Вильямс продолжал их кромсать. Один из них уже оказался совсем рядом с кристаллом, и уже потянул к нему свои руки. Люси в это время вопрошающе посмотрела на Юстаса, и они встретились взглядами.
— Пожалуйста, доверься мне…
Юстас проникся взглядом Люси, но он продолжал таращиться на нее с озадаченным видом. В этот момент костяк уже дотронулся до кристалла, и по его костлявой руке медленно поползли синие, магические миазмы и устремились в его череп.
В это время Вильямс уже добил остальных и посмотрел в сторону пьедестала. Между последним костяком и им стояла Люси.
— В сторону, дитя! — окрикнул он ее, приготовившись к атаке.
— Нет, — твердо ответила она, раскинув руки в стороны, словно заслоняя костяка собой. — Лишь сострадание откроет нам путь…
Вильямс на секунду замешкался, но потом откинул щит в своих руках в сторону и схватил освободившейся рукой Люси, чтобы силой оттолкнуть ее в сторону.
— Нет, остановись! Пожалуйста! — продолжала просить она чуть ли не плача, сопротивляясь хватке Вильямса. Но он все равно отшвырнул ее в сторону и замахнулся для атаки. Однако она выиграла достаточно времени, чтобы Юстас успел оббежать его за спину и обхватить костью, которой он отбивался, меч, чтобы сдернуть его в сторону. Но он только выбил меч из рук, и кулак Вильямся уже устремился без него. Он вмазал по челюсти скелету, от чего тот отлетел в сторону и плюхнулся на пол. Свет от кристалла уже потух, и зал освещали лишь тусклые миазмы, все еще ползающие по телу костяка.

— Нет,… — прохныкала Люси. — Ты не должен был…
— Должен,… — выдохнул Вильямс. — Главное, чтобы никто не пострадал…
Юстас не почувствовал облегчения после всего этого. Хоть он и не понимал, почему он доверился Люси, но ему стало грустно от того, что он не смог ей помочь. Или смог…

Когда магические миазмы полностью ушли в череп костяку, он начал сильно сиять. Он снова зашевелился и начал подниматься более уверенно. Вильямс уже снова напрягся, но его обхватили за руки и Юстас, и Люси, не давая ему ринуться в бой. Костяк встал полностью, но у него уже не было левой руки и челюсти. А в его пустых глазницах появились синие огоньки, словно глазные зрачки. И он взглянул на героев. Он замер и глазел на них, поднимая одну из своих рук… И неловко помахал ей, словно приветствуя
— Что?! — удивился Вильямс. — Он что ли стал разумным?!
— Похоже на то, — ответил Юстас. — И, кажется, еще и дружелюбным.

2-5

Костяк продолжал на них неподвижно смотреть, пока, по всей видимости, не додумался что-то сказать. Но лишь слегка покачал головой. Он пощупал свою голову и понял, что у него нет челюсти. Он лишь жестом попросил немного подождать и наклонился, чтобы найти свою челюсть.
— Что он делает? — сказал Вильямс.
— Мне кажется, он пытается что-то сказать, но не может, — предположил Юстас.
Костяк нашел некогда принадлежащую ему челюсть. Однако она была разломана на две части. Он, конечно, попытался как-то их примерить или соединить, но это были лишь тщетные попытки. Потом он попробовал примерить чужую челюсть, но она тоже никак не подходила. Герои, которые наблюдали за этим, по его телодвижениям почувствовали, что он расстроился и загрустил.

Костяк снова посмотрел в сторону героев. Его синие огоньки в глазницах немного деформируются, по всей видимости, выражая его эмоции. И сейчас в них угадывается небольшая грусть. Однако он начал над чем-то думать, постукивая пальцами по своей макушке своей единственной рукой. Но думал он не очень долго. Он немного помотал пальцами, и перед ними потекли магические миазмы и начали образовывать магический текст на простом наречии.
— Не бойтесь, я вам не враг, — гласил этот текст.
— Постой… Что? — озадачился Вильямс. — Оно пытается с нами общаться?
— А чему ты удивлен? — спросила Люси.
— Костяки – бездумные порождения темной магии, цель которых – сражаться против врагов их повелителя.
— Не всегда, — продолжил костяк общаться посредством магических текстов. — Они лишь исполняют волю того, кто вдохнул в них жизнь.
— Значит твой хозяин где-то рядом? — спросил Юстас
— Нет. Я лишь частица его воли, и я даже не уверен, что он еще жив.
— Но как тогда…
— Это сейчас неважно, герои, — продолжил он показывать текст, пытаясь перебить, что Юстас заметил. — Конкретно сейчас именно твоя воля вдохнула в меня жизнь через этот кристалл. Но твои силы невелики, так что мы не должны терять времени.

Костяк пошел к ним навстречу, и из его костяной руки появился магический свет наподобие той, что использует Юстас. Вильямс слегка напрягся, но его за руку дернула Люси с вопрошающим взглядом.
— Прошу, позволь ему нам помочь,… — попросила она.
— Но ведь…
— Доверься ей, — перебил его Юстас. — Я тоже начал догадываться, что означают эти письмена.
— Она умное и добросердечное дитя, — костяк прошел мимо них и устремился к двери, и текст начал появляться на его спине. — Каждый из вас прошел свое испытание, и вы не могли бы пройти дальше, не имея силы противостоять тьме и не имея сострадания к падшим.

Люси попыталась подойти к костяку ближе, но она почувствовала резкую боль в ноге. Настолько сильную, что она вскрикнула и мягко упала пятой точкой на землю, схватившись за ногу.
— Погоди, дай я посмотрю, юная леди, — оживился Вильямс и присел рядом с ней, ощупывая ее ногу.
— Ау… Ауч! — реагирует она. — Больно!
— У тебя перелом, — заключил он. — Вытяни, положи ногу и расслабь ее. Я наложу шину.
— По всей видимости, вы не можете идти дальше, — продолжил Костяк, а Юстас начал диктовать эти надписи. — Нам придется оставить вас позади. В любом случае, вы прошли свои испытания, и пришло время для последнего.
— Нет, пацан! — возразил Вильямс. — Я никуда тебя не отпущу одного!
— Последнее испытание он должен пройти в одиночку. Воля этого хранилища не позволит пройти посторонним. Только тот, кто даровал свою силу, сможет пройти дальше. И я думаю, он сможет пройти испытание и вернуться в целости и сохранности.
— Я все равно не могу поз,… — продолжил Вильямс, его словно дернула Люси
— Доверься ему. Если он смог довериться мне, я доверюсь ему.
Вильямс посмотрел ей в глаза. Они были полны мольбы, от которой его сердце переполняется болью. И потом он обернулся посмотреть в глаза Юстасу. Его же глаза полны решимости и твердости. Вильямс тяжко вздохнул, словно через силу пытается себя переубедить от своих убеждений.
— К тому же,… — продолжила Люси, добродушно улыбаясь, — с нас на сегодня хватит подвигов. Я думаю, настала его очередь проявить себя.

Дверь дальше открылась, и костяк начал двигаться вперед, подзывая за собой Юстаса.
— Не волнуйтесь, я о себе позабочусь. Глазом моргнуть не успеете, как я вернусь.
— Смотри! Раз дал обещание, не смей его нарушать, — кинула напоследок Люси, и между ними и Юстасом закрылась дверь. Теперь пути назад нет, пока он не пройдет испытание. Коридор к следующему испытанию оказался таким же длинным, как и другие. И они молча шли вперед какое-то время, пока Юстас не решился спросить.
— А что это за место?
— Хранилище.
— И что оно хранит?
— То, что не должно попадать в руки смертных.
— Тогда для чего все эти испытания… Что означают эти письмена? Что за Темнейший, Неотступная и Сердобольная?
— Это все произошло очень давно. От тех времен остались лишь легенды и его воля. Даже я не помню всего, чего ты хочешь знать.
— Так кто же ты тогда… Как мне понять, что ты не врешь.
— Я… Перед тобой лишь сосуд той былой силы, которой обладал создатель этого хранилища. Хоть ты и поделился своей силой, но воля все еще принадлежит ему.
— Кому ему?
— Я не могу тебе сказать, даже если бы знал…
— Ах, вот как…
— Это все неважно. Мое время подходит к концу, и по всей видимости, этот сосуд будет последним, кто осуществит его волю. И я должен передать его волю на ваши плечи.
— И что же это… Могу я знать хотя бы то, что от нас требуется?
— Вот теперь ты начал задавать верные вопросы. То, что тут хранится, не должно быть использовано никогда более. И я знаю, что кое-кто, кто пытался сюда проникнуть до вас, желает воспользоваться им в своих целях. Вы должны уберечь его. Спрятать туда, где никто не сможет его найти или даже добраться. Все, что угодно, но оно не должно быть использовано вновь. Такова его воля.
— Тогда почему… Оно… Было создано…
— Такова была необходимость. Но теперь в нем необходимости нет, и мы не могли от него просто избавиться. Мы оберегали его. Мы боялись его. Но наше время истекало. Наша воля угасала. И мы не могли передать эту волю. Мы создали это хранилище и ждали. Ждали того, кто сможет принять нашу волю. И мы упокоимся лишь тогда, когда найдутся герои, которые будут достойны принять его.
— Принять вашу волю… Ты имеешь в виду, переложить на нас вашу же ответственность.
— Ты так это видишь…
— А как иначе мне это воспринимать. Ты даже не говоришь, что именно мы должны уберечь.
— Мне запрещено о нем говорить, дабы не посеять в вас соблазн. Оно никогда не должно быть использовано впредь.
— Постой… Не должно быть использовано впредь?! То есть его уже использовали?
— И мы пожалели об этом…

На этих словах, они уже подошли к следующей каменной двери. Костяк просунул в отверстие двери свою руку, в которой держал свет, и по нему снова начали проходить магические миазмы.
— На этом наше время заканчивается. И пришло время для последнего испытания.

— Когда Темнейший обезумел от своего горя, он набросился и на Сердобольную. Он не смог выдержать тех чувств, что он ощущал. Его разум затуманился, и в нем осталась лишь необузданная ярость. Но отныне вступился самый отзывчивый из всех братьев и сестер. И черные крылья раскромсали его на мелкие осколки. Однако его бессмертная воля не даст Темнейшему навредить никогда более. И мы – все, что от него осталось. И лишь те, кто несет в себе его волю, смогут пройти дальше.
— Погоди, а что же насчет…
— Мое время закончилось. Теперь лишь вам суждено нести эту волю. Пожалуйста… Примите ее,… — и после этих слов костяк рассыпался, словно последняя жизнь в нем истлела, и теперь ее больше нет. И дверь начала распахиваться перед ним.

3-1

Юстас остался совсем один, наедине с последним испытанием. Он уже понял, что разгадка кроется в сказаниях при открытии двери. Но на этот раз его формулировка выглядела более туманной. Так или иначе, он стоит перед распахнутой каменной дверью с кучей вопросов, на которые, по всей видимости, он уже ответа не получит. Однако кое-что ему кажется странным. Он слышал шум падающей воды, и он просто оглушителен после стольких часов нахождения в загробной тишине.

Пройдя за дверь, он увидел знакомый зал, похожий на предыдущие, но только на этот раз из стен лились небольшие водопады, вода из которых выходит по желобам в полу. Но сам зал оказался более продолговатым, и на другом его конце был лишь обрыв, в который и стекает вся вода. А темнота не дает разглядеть, что находится по ту сторону обрыва. Все это более смахивало на тупик. Взяв небольшой камешек, он уронил его в обрыв, чтобы удостовериться, насколько он глубок. Но это было бесполезно, так как шум водопада перебивал любой шум.

— Ладно… Тогда подумаем, — начал про себя рассуждать Юстас, — лишь те, кто отринут страх, минуют забвение и продолжат нести его волю… Но что это была за воля? Насколько я могу судить, он пожертвовал собой, чтобы защитить своих сестер. И его разорвали на мелкие куски. Но его воля настолько велика, что не позволит Темнейшему никому впредь навредить… хех… не уверен, что до конца понял…

Юстас решил подумать побольше и в привычной для себя манере уселся на краю обрыва. Он решил воссоздать всю картину, описанную в сказаниях.
Их было четыре. Темнейший, Неотступная, Сердобольная и Отзывчивый. Темнейший впал в ярость и сначала напал на Неотступную, потом изранил ее. Потом явилась Сердобольная и возрыдала над Неотступной. Темнейший остановился, потому что ему были знакомы эти чувства… но… каким образом… Темнейший мог сострадать? Нет… тут что-то не то. Юстас подумал, что он ищет ответ не там, где подобает.

Юстас понял, что он вымотался с этими испытаниями. Однако почему-то в этом зале воздух был на удивление свежим. Хоть он и не примерял, но, по его мнению, он уже прошел далеко в глубь горы. Чем глубже в гору, тем воздух должен быть все более затхлым и уж особенно в закрытых помещениях. Но не здесь… Либо он прошел уже гору насквозь. Либо именно тут есть выход на поверхность. Тут же Юстаса осенило.

Фонтаны из стен. Неужели они как-то выходят из поверхности. Однако Юстас не помнит, что в этом районе есть горные ключи, или же они все идут именно сюда. Юстас подошел к одному из фонтанов. Вода из него падала в специальный желоб, который был огражден решеткой, которая ведет к пропасти, где соединяется с другими желобами и образует водопад. Он решил, что ему не помешает чуть освежиться и плеснуть воды себе на лицо. Он сложил руки в ковш и набрал себе воды. А затем плеснул себе на лицо. На удивление, вода оказалась теплой. Как минимум, Юстас ожидал, что она будет ледяной. Однако он почувствовал что-то странное. Словно по его лицу что-то растекается помимо воды. Но взглянув на свои руки, он испугался.

Его руки выглядели, словно они растаяли, как воск на свече. Юстас сильно испугался, но руки, чуть стекаясь, вернулись в изначальное состояние. Это было очень странно и пугающе. Он пощупал свое лицо, и оно на ощупь напоминало тесто. Он вытер его, и на руке, видимо, остались комки его кожи с лица, которые спустя мгновение впитались в его руки. Пощупав свое лицо снова, Юстас убедился, что оно уже было в порядке. Что это еще за темень! Это точно необычная вода.

Юстас решил зачерпнуть эту воду во что-то еще, но у него не оказалось ничего подходящего для этого. Тогда он решил снова ее зачерпнуть в руки, но немного. Однако в спокойном состоянии вода в ладонях не проявляла подобных эффектов. Вместо этого Юстас ощущал в руках приятное чувство. Словно он держит в руках бархатный теплый пирожок, только вышедший из печи, но уже успевший остыть. Легонько пошевелив рукой, чтобы вода чуть разболталась в руке, он лишь усилил эти ощущения, распределив их по всей ладони, словно он гладит теплый шелковый платок. А также он заметил, что его рука остается сухой. Чуть приглядевшись, он заметил в воде на ладони едва видимое свечение. Это свечение оказалось чем-то вроде миазм внутри воды, которые исходили от туда, где вода соприкасалась с кожей. Он выплеснул эту воду обратно в фонтан.

Юстас подумал, что это, возможно, как-то связано с его испытанием. Но не был в этом полностью уверен. Он просунул мизинец в водопад, и через некоторое время вынул его. Ровно та часть мизинца, что была намочена, была полностью расплавлена, как воск. Но через короткое время палец обратно вырос в прежнее состояние. И тогда юноша, чуток волнуясь, решил войти в фонтан полностью. Однако, как это ни странно, он словно прошел его насквозь. Хотя мог поклясться, за водопадом четко была стена. Но обернувшись, он увидел точно такой же фонтан и стену за ней. Осмотревшись же, Юстас понял, что оказался в другом месте. Перед ним оказался другой зал, но с каменным изогнутым столом в центре. Комната была освещена мягким синим светом из длинных щелей у пола, а также кристаллом в потолке. Этот зал напоминал комнату для совещаний. Однако в помещении не было ни единой двери. Тогда Юстас решил снова пройти сквозь фонтан, из которого он и вышел. Рывок, и он снова оказался в зале с пропастью. Значит, эти фонтаны – что-то вроде телепортов. Юстас решил разведать остальные фонтаны

Хоть Юстас и старался делать это быстро, но это заняло некоторое время. Помещения отличались друг от друга. Были коридоры с кучами дверей, столовая, один раз он даже оказался на воздухе, видимо, на вершине горы. Последний из неразведанных фонтанов оказался входом в архив, на стенах которых были выгравированы письмена, схожие с теми, на каких были написаны испытания. Бегло пробежавшись по тексту, стало ясно, что это историческая хроника. Юстасу было интересно это прочитать, но у него не было на это времени. Вместо этого он искал то, что помогло бы ему с разгадкой испытания. Он нашел следующие строки:
— У нас осталось не так много времени. Было решено переделать главный центральный зал в хранилище и перекрыть все входы в него, кроме одного. А эти входы, в свою очередь, расположить в парадном зале. Вход в подземные тоннели же переделать в единственный вход в хранилище. «Архитектора» в свою очередь, мы переместим на другую заставу. Это место все еще не обнаружили, а мы уже так малочисленны, что это, наконец, дало нам ощутимую фору. Всё, что нам теперь остается, – смириться и ждать. Надеюсь, что мы хотя бы потеряемся в истории и о нас не вспомнят. А наше небольшое испытание обеспечит то, что хотя бы оно не попадет не в те руки.
Айхне. Тао. Мелтарион. Простите нас. Мы не смогли сдержать нашего обета.

Юстас вернулся в зал. По всей видимости, вход в хранилище должен быть в парадном зале с выходом под землю. Однако тут есть один единственный путь вниз – в пропасть с водопадом. Он предположил, что вход должен быть внизу… Или же он сам должен быть входом.
— Нет… Да вы издеваетесь,… — пробубнил Юстас. Неужели нужно спрыгнуть вниз, чтобы попасть в хранилище. И ведь он даже не уверен в том, как это сработает и сработает ли вообще. Он даже плавать не умеет. Однако сейчас это единственный вариант.

Юстас осторожно подошел к краю пропасти и посмотрел вниз. Вода из-под желоба течет прямо в темноту пропасти, но звуки водопада говорят о том, что внизу должен быть бассейн, в который и падает вода. И если это та же самая вода, то он, возможно, попадет прямо в хранилище. От волнения и легкой трусости он беспокойно ходит туда-сюда рядом с пропастью, пытаясь заставить себя на подобный шаг. В какой-то момент он остановился, наклонился в готовности и начал отсчет. На счет “три” он рванул и у самой пропасти остановился. Он все же решил сделать это более спокойным способом. Он сел, чтобы ноги свисали в пропасть. Его пятки касались водопада, и снова на счет “три” он закрыл глаза, и сидя сполз вниз в пропасть, прямо в падающую воду водопада.

3-2

— Тепло. Я чувствую тепло твоего дыхания. Ты весь дрожишь. Но это не страх. Тебе нечего бояться. Нежное журчание воды успокоит твой разум. Вымоет ее от смятений и тревоги, и унесет прочь. Это малое, чем я могу тебе помочь. Я не думала, что это произойдет так скоро, но любое ожидание имеет свой конец. Я чувствую, что скоро грянут перемены. Я ощущаю это в тебе. В самом твоем естестве. В той частичке света, что наполняет меня и радостью, и горечью. Я не дам этому угаснуть, как тогда. И я надеюсь, что мои надежды тебе помогут в твоем будущем. Так открой свои глаза и иди навстречу своим стремлениям.

Юстас уже очнулся, и почувствовал свежий воздух в своих легких, а его тело обволакивало теплое чувство легкости. Нежный голос в голове все еще отзывается эхом в его мыслях. Кто же это был?

Он привстал и осмотрелся. Он лежал в неглубоком бассейне, который ему был бы по пятку. Несмотря на то, что он лежал спиной в воде, он не чувствовал себя промокшим, словно вся вода стекла с него, как с гуся. А позади он слышал приятное журчание. Но в его голове повис вопрос: “Как он сюда попал”. После того, как он спрыгнул в пропасть. И… прошел ли он испытание…

Теперь же, вдохнув воздух полной грудью, он осмотрел всё свое окружение. Перед ним был огромный зал, стены которого были из неотесанного камня, но пол был испещрен из ровного каменного кирпича. А в потолке была огромная дыра, из которой
сочился ослепляющий солнечный свет. По всей видимости, он находится на противоположной стороне гор, за которыми и скрылось солнце. Посреди этого огромного зала стоял небольшой зиккурат, и Юстасу что-то подсказывало, что именно там находится то, за чем все пришли сюда.

Неторопливо шагая навстречу, он слышит сильный ветер и дыры в потолке, словно шепча успокаивающую мелодию, и Юстас ощущает некую гармонию в этом месте. Лестница на вершину зиккурата стояла под крутым наклоном, от чего взбираться на него было несколько тяжело. Он брался за ступеньки руками, и они были теплыми от солнечных лучей, что падали прямо на них. Юстас решил рассмотреть дыру над ним, но свет, что сочится из неё, был слишком ослепителен. Но пока взбирался, он думал. Как же было возведено это место. И кто же этот «Архитектор», о котором говорилось в хронике. Возможно, это был удивительный человек, раз он возвел это место прямо в горе, но для чего именно. Все эти комнаты в том зале, и эти водопады… зачем они были нужны хранилищу? Если только это место не было хранилищем изначально.

Наконец взобравшись на вершину зиккурата, Юстас увидел в его середине знакомый механизм – монолит с отверстием внутри, в котором висит лазурный кристалл. Юноша осторожно просунул руку в отверстие, чтобы схватить кристалл. И в тот момент, когда он уже лег в его ладонь, в глазах потемнело, и Юстас впал в транс.

— Тепло. Я чувствую тепло твоего касания. Твои ноги тяжелы. Ты измотан. Отпусти свои тяготы, что являются мимолетным грузом. Я вижу твою душу, и её сияние наполняет меня решимостью. И я не дам ей погаснуть вновь. Возьми этот дар и держи его ближе к сердцу. Даже если тебе покажется, что ты один против всего сущего, знай, что наш дух следует за тобой. И мы присматриваем за тобой. А теперь раскрой свои глаза и веди нас за собой.

Юстас очнулся, стоя на прежнем месте. По ощущениям, он словно простоял пару минут. Однако его усталость улетучилась, как если бы он хорошо поспал. На этот раз это был другой голос. Монолитный и спокойный.

Монолит перед ним исчез, пока он был в трансе. Однако кристалл в руке остался, и из кулака висела тонкая цепочка. Разжав кулак, Юстас разглядел, что у него оказалось в руке. Этот был тот же лазурный кристалл, но его форма изменилась. Его края сгладились, а форма напоминала гладкий камешек, обточенный выгодными потоками. Также он был гранен серебристым колечком по верхушке, за которую и держалась цепочка. Само его нутро подсказывает, что ее стоит держать на себе. Он накинул цепочку через голову на шею, и кристалл уже висел как ожерелье.

Потом Юстас заметил, что исчезла только верхняя часть монолита. И перед ним теперь был пьедестал. А посередине его была выемка, в которой лежит еще один артефакт, куда более важный. Это был цилиндрический контейнер, в котором обычно хранят свитки. Он был весь исписан черно-белым узором, на котором изображены два дракона черного и белого цвета, делящие контейнер на двое, а на крышке висит медальон в форме полумесяца прозрачным камнем, инкрустированный во вторую половину луны. Взяв его в руки, он оказался немного тяжелее, словно внутри что-то плотное. Потряс контейнер, не было слышно ничего. Значит, он забит внутри очень плотно. Тогда Юстас попытался открыть его, но крышка никак не поддавалась.

Но как только он коснулся медальона-полумесяца, прозрачный камень впитал чуток энергии через пальцы, и в нем начали прослеживаться надписи на всё том же древнем диалекте.

— И слесхнулись крылья дня и ночи. Завихрились звезды и сгустилась тьма. Рожденный даром мрака, окутал небо он своей черной тенью мщения. Но даже его гнев не сломил дух величайшего из нас. Его дар – наше естество. А этот дар – наш обет.

Юстасу уже начал надоедать этот исторический поэтизм. Почему нельзя написать всё четко и понятно? Но по крайней мере он, кажется, нашел то, из-за чего весь сыр бор. Вроде бы… Теперь перед ним встал другой вопрос: “А как тут вернуться обратно?..”

3-3

Юстас уже перешел на неторопливый бег, когда вернулся в уже знакомый зал через водопады. Однако, чтобы разобраться в хитросплетении местных катакомб, ушло некоторое время. Свой кристалл-цепочку он все же решил скрыть под своей одеждой. Если это и ключ к контейнеру, то, возможно, стоит повременить с тем, чтобы его отдавать. Мало ли что может быть внутри него.

Через пять минут бега по коридору обратно, он уже подбежал к выходной каменной двери. Но только он подошел поближе, как она сама начала распахиваться, не успел Юстас даже к ней притронуться. Между проемом двух дверей, Юстас уже разглядел знакомые силуэты. Вильямс с Люси сидели у пьедестала, упершись на него спиной, склонив голову вниз.

— Эй, народ! Просыпаемся! — воскликнул Юстас. — Я, кажется, нашел, что вы искали.
Дверь не успела открыться полностью, а Юстас уже протиснулся через неё навстречу остальным. Но те никак не отреагировали на его восклик.
— Народ, вы в порядке? — вдруг он почувствовал что-то неладное. Сидят они у пьедестала как-то ровно, и их рук почему-то не видно.
— Народ,… — беспокойно прокричал он, и в этот же момент, что-то схватило его за руку и резко дернуло назад. А затем еще и за вторую руку, а вслед за этим его пнули сзади по колену, и он упал на них. Его уже держали за все руки и ноги и поставили на колени.

— Было очень любезно с твоей стороны сделать всю работу за меня, — донесся голос из темноты. — Однако я отнюдь не признателен. Но впечатлен. Признаю.
Из тени сбоку вышел мужчина в темно-красной мантии. Его макушка и затылок были выбритый налысо, а пепельные волосы по бокам свисали за ушами в аккуратную ровную прядь, напоминая свисающие уши. Его же лицо имело выверенные черты, словно они были высечены из камня искусным каменщиком. Скулы его отсекали щеки и челюсть так, чтобы нос и рот выпирали чуть вперед, а подбородок и челюсть заросли остро подстриженной пепельной бородой и напоминали уже лезвия секиры. А в глазах цвета янтаря проблескивает отражение дикого огня. Голос был четким и выверенным, с заученной дикцией, которой мог бы похвастаться артист, готовый выступить на сцене.

Это была западня. Вильямса и Люси связали, а самого Юстаса держат два солдата в той форме, что он видел в лагере. А за пьедесталом показалась одна фигура в темно-багровой рясе с капюшоном. Тот, кого он видел на страже той палатки в лагере, и он встал прямо позади Вильямса. Когда он встал на свое место, он одним движением своего боевого посоха, ткнул ее об пол с характерным звоном, напоминающим колокол.

— Что же касается вас, сэр Вильямс, — продолжил мужчина, — я от вас ожидал плодотворное сотрудничество. Но теперь вы поставили под сомнение свою лояльность тем, что поспособствовали недругу.
— Я не твоя марионетка, Эред, — прохрипел Вильямс, не поднимая головы. — Ты забыл, что этой операцией всё еще командую я?
— И именно из-за тебя она и затянулась. Мне надоели твои пацифистские методы, которые только стопорят нас. Наша миссия слишком важна, чтобы мешкать и обходиться без жертв. На войне это непозволительная роскошь.
— Войне? Война еще не началась!
— Ты просто ее не видишь. И все вы пребываете в блаженном неведении, не ощущая того, как оно уже проникает в нашу жизнь.
— Подожди! — вдруг вмешался Юстас. — Ты имеешь в виду то, что настигло создателей этого хранилища.

После этих слов Эред вальяжно развернулся лицом к нему. Он приблизился поближе к Юстасу и пронзил его своим взглядом. В ответ же Юстас разглядел его глаза более четко. В их отражении бушует огонь, словно он уже представил, как огонь его пожирает.
— Отнюдь. Их сгубила собственная же трусость. Ты еще не понимаешь всей картины происходящего. Однако я должен отдать честь всем вам. Учитывая то, что вы смогли в одночасье проникнуть внутрь, пока я неделями пытался сделать это сам, я вынужден признать в тебе настоящего магистра. И уж тем более я не ожидал встретить кого-то, кто знает Старгриз. Ведь этот язык дается лишь избранным, кто неразрывно связан с самими звездами. Это все значит, что передо мной стоит могущественный волшебник. Однако…

Одним резким движением, он протянул руку за спину Юстаса и выхватил оттуда его обезьяний хвост всем на показ.
— Почему передо мной стоит на коленях жалкая, сопливая дворняга, — вдруг сквозь зубы прорычал Эред, не скрывая свою злость. — Само твое естество оскорбляет меня до глубины души твоим насмехательством надо мной.
Он в гневе отшвырнул хвост в сторону и сжал эту же руку в кулак. Эред сжал зубы так сильно, что они начали скрипеть, а кулак начала раскаляться, как металл в горне. Потом он начал трескаться, выпуская одинокие искорки.
— Я посвятил десятки долгих лет. Вложил много труда, чтобы познать Старгриз и наконец добраться сюда. И при этом меня обскакал кто-то подобный те…
В этот момент он заметил свечение под плащом Юстаса, и разогретая до красна рука в мгновение ока погасла. А в его глазах погасли языки пламени, сменившись застывшей рябью воды. Эред протянул свою вторую руку за плащ и достал оттуда контейнер. Когда он воочию его увидел, изо рта и ноздрей начали вылезать легкие белые пары, как если бы он находился на морозе.
— Безупречно, — прошептал он, после чего начал уже говорить с нотками изумления в голосе, — действительно, это вне всех моих ожиданий. Вы проделали безупречную работу. Однако нам пора решить один вопрос раз и навсегда.

Одним движением руки он отдал приказ своему подчиненному позади Вильямса. Тот же каким-то образом стукнул посохом об землю у самых завязанных рук и освободил оных от пут.
— На войне все мы являемся жертвами. В грядущем таких, как ты, ждет только горькое поражение. Но ты все еще можешь доказать, что ты не дрогнешь и сможешь принять верное решение, даже если тебе кажется, что оно бессмысленно и бесчеловечно.
Подчиненный позади помог встать Вильямсу и выхватил из его ножен меч. Направил его концом на плечо Люси, которая все еще сидит без сознания. После чего тот вложил рукоять меча в руки Вильямса, не отрывая его конец от плеча.
— Ее причастность к рядам врагов неоспорима. Как любой другой солдат на войне, ты должен великодушно казнить ее.
— Но ведь она еще ребенок! — крикнул Юстас.
— Которая обманывает всех вас. Она хоть раз рассказывала, кто она такая? На чьей она стороне? Или хотя бы, во что втянула вас?

Юстас не нашел что-либо ответить, и Эред торжественно приподнял голову, чтобы показать свое превосходство.
— Она использовала всех вас. Она ничем не лучше меня, даже хуже. Коварнее. Подлее. И, даже не говоря об этом, беспощаднее. Лишив ее жизни, вы лишь сделаете себе одолжение. А заодно докажете, что мы можем сотрудничать. И никто другой не имеет большей чести это сделать, как не ты, Вильямс. Так что, сделай это.
Вильямс замер, не снимая лезвие с плеча, размышляя над словами Эреда. Юстас же, наоборот, думал недолго. И решительно ответил:

— Ты ошибаешься. Не так давно она доказала, что она ничуть не менее сострадательна всех нас вместе взятых. И единственный, бесчеловечный и беспощадный из всех присутствующих, тут только ты…
Эред схватил Юстаса за волосы и злостно приподнял его, чтобы при помощи боли его заткнуть.
— Ты слишком доверчив, чтобы делать хоть какие-то выводы. Это не тебе решать, кто она такая.
— Я и сам прекрасно знаю, кто она такая, — холодно ответил Вильямс и уже поднял меч над своей головой, готовясь совершить удар. — И единственный, кто тут обманывает, это ты сам себя.
После этих слов Вильямс резко развернул направление удара на косой удар по спине Эреда. И вдруг произошла вспышка света, и раздался удар лезвия об плоть. Это произошло мгновенно.
— Очень жаль, — не менее холодно произнес Эред.

Меч упал в стороне от Юстаса, прямо у ног солдата, который его держит. А рядом с ним шмякнулась рука. Через секунду его взор пал на нее, и тут же по его телу пробежались адреналин и ужас. Эта рука была аккуратно и ровно отсечена. А напротив Вильямса, словно материализовавшись, оказался подданный, на посохе которого оказалось лезвие косы из магической призрачной материи, с которого стекала свежая кровь. Это была рука Вильямса.

Из свежей культяпки хлынула кровь, Вильямс издал сдавленный крик и пережал ее второй рукой, чтобы остановить кровь. От нахлынувшей боли и волны бессилия он плюхнулся на пьедестал, продолжая поливать все перед собой.
— Значит я на вас попросту трачу свое время.
Очередным движением руки, он приказал отпустить Юстаса, и все они направились по направлению к выходу. Юстас же в порыве паники оцепенел, не отрывая свой взгляд от лежащей руки, которая все еще дергается в конвульсии и пульсирует.
— Ах да, чуть не забыл, — спохватился Эред и подошел к лежащему на пьедестале Вильямсу. Он взялся за часть его грудного кожаного доспеха, на котором была пришита геральдика Грифонии – символ и доказательство его родной провинции.
— Сэр Вильямс Хоукин. Я доложу твоим подданным, что ты храбро сражался с врагами Леонии и с честью пал в бою. И это я возьму в доказательство твоей смерти.
Одним движением он вырвал эту геральдику и вслед за остальными пошел на выход.
— Сожалею, но я не могу позволить вам оставаться в живых. И не волнуйтесь. Хоронить вас не придется, — кинул он на прощание прежде, чем он растворился в темноте дверного проема из зала, и захлопнул за собою каменную дверь.

— Пацан, подай руку,… — сдавленно прорычал Вильямс, сползая с пьедестала в сидячее положение напротив Люси. Юстас никак не отреагировал и лишь продолжал пялиться на эту руку.
— Подай мне эту чертову руку! — громко скомандовал он повторно, настолько, что Юстас в испуге дернулся, все еще не отходя от шока. Он судорожно попятился и протянул руку Вильямсу.
— Да не свою, твою мать! Мою руку!
Он опять дернулся, опешив, и оглянувшись. Он на пару секунд потерял эту руку из виду, но быстро вспомнил, где она лежит. По его телу уже начала проходить сильная дрожь от волнения и паники. Он попытался взять отрубленную руку, его собственные начали сильно дрожать и не слушаться его, от чего уже несколько раз рука просто выскальзывала из его рук, и он просто вываливал его по полу.
— Да соберись ты и поторопись! — снова крикнул Вильямс, но чуть спокойнее, чтобы тот не паниковал. Тогда он решил цепко схватить его двумя руками, попросту сдавив его между ними, и судорожно понес её Вильямсу.
— А теперь достань свиток у меня на поясе, — продолжил он инструктировать Юстаса и взглядом кивнул ему на свиток на поясе, который уже был измазан в его собственной крови. Он цепко схватил пергамент и неосторожно раскрыл его под тяжестью гравитации.
— Хорошо… Теперь приложи руку на место и держи её так, пока я не закончу. И прижми пальцами мою артерию.

Выполнив все указанное, он одной рукой зажал его культяпку, а второй держал руку там, где она должна быть. Вильямс же развернул пергамент перед собой и начал его зачитывать.
— Люменус Ан Дамнум. Ут екседи Демус мисирикодас ед пас. Сигилус паре дуас портес ан тотон. Люменус ана Даманум.
Из свитка, из самих чернил вперемешку с кровью выползли лазурные миазмы, которые направились к отрубленной руке. Небольшой магический вихрь сосредоточился между двумя частями руки, и они начали приращивать их в одно целое. А чернила, которыми был исписан пергамент, прожгли пергамент насквозь и превратили его в бесполезный кусок жженой бумаги.
— Что это было, — ошеломленно произнес Юстас.
— Подарок от друга. Теперь я с ним в расчете.

3-4

Кажется, что критическая ситуация начала приходить к норме. Однако Юстас всё еще не отошел от потрясения. Он продолжал смотреть на руку Вильямса, не сводя с него глаз. На месте ее рассечения все еще остался неприятный шрам, похожий на то, как если бы руку сильно сдавили жгутом. Так же она имела красновато телесный оттенок, словно ее покрывает лишь подобие кожи. Однако Вильямс чуть повел пальцами, и кажется, что рука слушается, и подает признаки жизни.
— Соберись боец! — скомандовал он, заметив, что Юстас пялится на его руку без устали, оцепенев и не шевелясь, но от команды он испуганно дрогнул. — По крайней мере сознание ты не потерял, и это очень хорошо. Для начала…

Юстас почувствовал жар, и пот уже стекал по его лбу. Рефлекторно он вытер своей ладонью себе лоб и протер глаза. Однако он слишком поздно заметил, что его руки были в крови, и эту же кровь он сейчас размазал себе по лицу. На него снова нахлынул град пугающих мыслей. От одного неаккуратного действия или слова это могла бы быть его кровь. Однако чтобы остановить поток мыслей и не впадать в панику, Юстас закрыл глаза и постарался подумать о настоящей ситуации.

— А что с Люси? — единственное, что пришло ему в голову, это спросить о ней.
— Ничего страшного. Она много ныла от страха из-за ноги, и я ей дал припарку Дремодура. Эффект оказался слишком сильный для нее… Впрочем, сейчас это даже к лучшему.
— И долго она будет дремать?
— Не знаю. Час. Может два.
В это время Вильямс вынул из своей сумки на поясе бинты. Судя по стеклянным лязгам, это сумка полна ампул, скорее всего, медицинской принадлежности. И в голову Юстаса закрался еще один любопытный вопрос.
— Ты кто-то вроде доктора?
— Я полевой медик. Точное был им, до того, как стал капитаном, — спокойным и размеренным тоном ответил он, перематывая свою руку бинтами. — Это нам еще повезло. Мы слишком легко отделались…
После этих слов их обоих настиг схожий вопрос.
— Но почему же тогда нас оставили в живых? — решился озвучить Юстас. — Ведь он сказал, что скажет твоим солдатам, что ты погиб. Словно он уже с нами расправился.
— Рано еще он меня списал со счетов, — отмахнулся Вильямс. — Да даже отрубили бы мне вторую руку, меня так просто не остановишь!

Он попытался встать, но как только он встал на обе ноги, он немного пошатнулся. Все-таки он потерял довольно много крови, и он уже начал чувствовать слабость. Однако только Юстас хотел спросить о его самочувствии, как он обеими руками поднял Люси и понес перед собой на руках.
— В любом случае торчать тут нет никакого смысла. Если мы их нагоним у выхода или у лагеря, чтобы он не задумал, это поставит на нем крест. Так нам лучше поспешить!

Юстас не стал возражать, но он все еще боялся того, что его ждет. Он, конечно, подвергал себя опасности, воруя из деревни или заходя в это подземелье, но понимает, что всё это уже мелочи. Ведь данная ситуация не излучает призрачную опасность, а вполне реальную и ответственную. И ведь даже его этот конфликт не касается, но никто уже не будет в этом разбираться. Однако пока он размышлял и бежал вслед за Вильямсом, его мысли отвлекло тревожное шипение.
— Нет… Только не это,… — тревожно проговорился Вильямс, замерев на месте. Прижавшись к стене коридора, на полу лежал ящик, в котором лязгали колбы и что-то шипело. — Гремужелч…
— Грему-что?
— Теперь ясно, что это был за грохот часом ранее… И как они сюда пробрались. Скоро эта куча рванет, все-таки нас похоронят буквально!
— Ты можешь это остановить?
— Нет. Цепная реакция уже пошла. Что бы я не сделал, это лишь ускорит процесс. Теперь нам нужно сильно спешить…
— Нет, у меня есть идея получше!
— Что?
— Нет времени объяснять, бежим назад!

Юстас рванул в обратном направлении, а Вильямс озадаченно замешкался.
— Стоп. Подожди! Что ты задумал? — запоздало он начал за ним бежать.
— Они наверняка готовы подорвать еще один ящик прямо у входа и замуровать нас уже на выходе, а второй ящик нужен, чтобы обвалить весь комплекс. Почти весь комплекс.
— Почти?
— Именно! Это подземелье куда более обширно, и что более важно, оно централизованно и изолированно.
— Изолированно? Так не значит ли это, что отсюда нет второго выхода?
— На первый взгляд – да. Но тут есть кое-что особенное, о чем они не догадываются.

Хоть они уже недавно миновали второй зал, они уже услышали грохот позади себя, и все пространство задрожало, предвещая обвал. Однако через мгновение их настиг оглушающий, хлестающий звук, который ударил им по ушам, отзываясь пронзительным звоном в голове. По телу Юстаса снова хлынул адреналин в понимании того, что всего несколько секунд промедления позволит смерти за спиной его настигнуть. Само ощущение времени притормозилось, и это позволило ему не пошатнуться от грохота и бежать дальше. Но в противовес этому коридор казался чудовищно длиным, и Юстас бежал по нему вечность.

Но рано или поздно они-таки добежали до третьего зала с фонтанами, и Юстас протянул руку вперед, указывая на обрыв.
— Прыгай вниз, если хочешь жить!
— Спятил?!
— Тогда хотя бы сбрось туда Люси, вслед за мной, — и после этого он не мешкая и не колебаясь, отбросив всякий страх, спрыгнул в обрыв, даже не задумываясь о том, что он не смог так прыгнуть час назад.
— Впрочем, какая разница, как помирать,… — отмахнулся Вильямс и также ринулся к обрыву, и прыгнул с него, не выпуская Люси из рук.

Оба они последовательно приземлились в воду. Юстас вынырнул из нее, выпрыгнув по пояс, как дельфин. Теперь он понял, что эта же вода действует по тому же принципу, что и фонтаны, только в горизонтальном положении, как по принципу сообщающихся сосудов. Через пару секунд выплыл и Вильямс, но уже пятой точкой кверху, и остальная часть потом всплыла животом вниз. Он крутанулся и уже повернулся лицом вверх, держа одной рукой за плечи Люси.
— Ненавижу чертовы подземелья,… — буркнул он и попытался подплыть к краю. Однако потом он понимает, что может встать и так. Ведь бассейн был не глубоким, едва не доставал до колен, что ввело Вильямса в замешательство.
— Люси! Она же не в сознании! — крикнул Вильямс и аккуратно уложил ее на краю бассейна. Он начал ритмично делать сдавливание груди, имитируя дыхание.
— Спокойно. Это не обычная вода. Сам не знаю как, но она в легкие не попадает.

Вильямс в этом убедился, только когда заметил, что Люси и без этого прекрасно дышит. И даже приходит в чувства. Ее веки задрожали, и она неохотно приоткрывает один свой глаз, после чего, сщурившись, отвернула голову в сторону, попытавшись снова впасть в дрему. Однако ей на лицо ударил сильный свет. Ведь они оказались в том самом огромном зале, где и был Юстас.

— И что это было,., — все-таки озвучил свою озадаченность Вильямс.
— Я пока точно не могу сказать, но кажется, что комплекс соединен магическими порталами в виде фонтанов. И их тут большое множество. Пока я тут бродил, я уже успел найти некоторые из них, которые ведут на поверхность. И я точно могу сказать, что один из них обязательно должен быть тайным выходом на аварийный случай.
— И с чего ты решил, что такой выход есть?
— Потому что это хранилище раньше было крепостью. Главный зал, зал для совещаний, жилой комплекс, склады, архивы… Все указывает на то, что это место приспособлено для жизни множества людей. Более того, я нашел упоминание о подземных комплексах, которые служат подземными дорогами между несколькими такими крепостями.
— Что ж… Эти догадки, конечно, оптимистичны, но у нас нет времени тут торчать. Если ты уже знаешь, где есть теоретический выход, лучше туда направиться прямо сейчас и нагнать Эреда.
— Боюсь… что мы не сможем догнать их…
— Это еще почему?
— Мы находимся на противоположной стороне горы – светлой стороне. И все выходы, что я нашел, ведут именно на светлую сторону.

3-5

На обратной стороне Хребта Галии находится вторая сторона полуострова Асини. Эту половину называют Обителью Солнца, так как зимой именно эта половина остается при свете днем. Однако у нее есть и второе имя, более отражающее ее суть, – Ничейная территория. Эти земли никому не нужны, и они не представляют какую-либо ценность. Поэтому она не находится под владением какой-либо провинции. И к тому же, между подножием горы и побережьем есть лишь узкий лесной перешеек. А побережья давно омылись бурными приливами Беспокойного моря и превратились в обточенные водой утесы.

Однако в небольшой пещерке под горой есть родник, который берет начало для небольшого ручейка, неизбежно впадающий в море. Именно в этой пещере обустроили свое логово семейство Ярколисов. Эти небольшие хищники, размером с небольшую собаку, имеют пышный оранжевый мех, а их лапки с мордой – темно-бурый. Кончик их пышного хвоста имеет почти золотистый, блестящий на солнце цвет. Именно в их честь эти земли и прозвали “Факсонией”. Это довольно пугливые создания, которые обитают в спокойных землях, где им нет соперников по пищевой цепи. Один из Ярколисят подкрался к роднику, чтобы испить чистой воды из источника, но почуял в воде что-то неладное. Родник исходил из небольшого, но широкого водопада, который вытекает из трещины в стене пещеры. Вглядевшись в этот водопадик, он увидел силуэт, и испугавшись его, он устремился обратно в трещину в стене, что служила ему норой.

Из этого водопада вышел Юстас, который уже привык спокойно проходить сквозь подобные порталы, чего нельзя сказать о Вильямсе. Он выждал немного времени, прежде чем идти следом, выйдя из водопада боком, плечом вперед. Люси на его руках начала дрожать от мурашек, вызванных необычным ощущением воды, которая пронизывает ее каждый раз, когда ее проносят сквозь подобный портал. Не смотря на то, что она все еще под воздействием Дремодури, ей становится все сложнее кимарить от подобных водных процедур.

— И вправду нашли-таки,… — впечатлился Вильямс. — Наконец-то свежий воздух.
— Ага… такое чувство, что мы пробыли в этом подземелье целую вечность, — Юстас подошел к выходу из пещеры, туда, откуда светит солнечный свет. — Но теперь мы отделены от остальных целой горой.
— Понимаю, но мы хотя бы живы. Уверен, что ты, как и я, любишь оставаться живым.
Из пещеры открывался вид на лесную низину так, что весь лес от подножия и до морского утеса, как на ладони. Листья деревьев уже полностью опали и расстилаются ковром по земле. Осень подходит к концу, и зима уже подошла к порогу этого места. Воздух отдавал горьким осадком в легких, насыщенный влагой морской воды, чьи волны яростно бьются об скалы и утесы побережья. Как только герои глотнули этого воздуха, они почувствовали в себе накопившуюся усталость и голод. Было решено сделать привал неподалеку. Они расположились ниже в овраге, где можно укрыться от ветра, нисходящем из вершин горы. Вильямс ушел в лес собрать хвороста для костра, а Юстас остался приглядывать за Люси, на случай, когда она придет в себя. К этому моменту она уже пыталась открыть глаза, но ее веки словно залиты свинцом, а горло словно онемело, и она могла им только дышать. Временами она то пыталась побороть свою дремоту, то тут же сдавалась, отдаваясь сну. Юстас наблюдал за ней, усевшись рядом под оврагом, и думал. В чем то Эред прав. Он ее совсем не знает, и она повела его за собой, втянув во всю эту историю. Ведь его не касается то, что произошло сегодня с ним. Его не касается судьба Люси. Его не касается судьба Вильямса. Его родной деревни, в которой он изгой. Он же отшельник, который сам по себе. Однако… Почему-то он пошел на это. И он не чувствует, что он сделал что-то неправильное. Наоборот, он о чем-то беспокоится. Может, о тех детях, с которыми он познакомился утром. Август. Франк. Юджин. Зена. Он забеспокоился, в порядке ли они. Но откуда ему об этом узнать.

— Так всё-таки, не такой уж ты и отшельник, — вдруг сказала Люси тонным, уставшим голосом, одолевая свою дремоту. Юстас чуть опешил.
— Так ты приходишь в себя. Стоп! Я что, рассуждал сейчас вслух?
— Хахах. От твоей болтовни и младенец бы уснул от скуки.
— Вот как. Тогда почему ты тогда не спишь от моей болтовни?
— Поспать-то я поспала, просто не хочу слушать тут твое нытье.
Юстас немного обиделся на нее, и он легонько стукнул ее кулаком по макушке, но она все равно ойкнула от удара.
— Ничего ты не понимаешь. Ты бы знала, что мы пережили. Мы могли… Погибнуть… Там…
— Но не погибли же.
— Совсем страх потеряла? Это вообще-то не глупая игра в героев, — повысил голос Юстас. — На кону была наша жизнь. А может, и не только наша! Черт, да я даже толком не знаю, что сейчас происходит там! По ту сторону горы! А что если…

Вдруг уже по затылку Юстаса прилетел удар от Люси. Несмотря на то, что она до сих пор в после сонном состоянии, она нашла в себе силы вложить в удар столько, чтобы он это почувствовал.
— А теперь послушай. Мы не погибли, потому что были обязаны выжить. Дело вовсе не в везении или случае. Где-то там, далеко-далеко отсюда, сейчас живет один ребенок. У него нет ни дома, ни родителей. Ни хлеба, и ни медяка. Ни любви, и ни друзей. Все что у него есть – это его жизнь. Он каждый день на грани смерти, но он живет. Потому что такова его обязанность. Что уж нам говорить об опасности, когда по сравнению с его подвигом мы просто ничто.

— Это не одно и то же,… — ответил он, чуть выдержав паузу.
— Нет. Конечно, не одно и то же. Ведь смерть за ним идет по его пятам. А мы всего лишь на мгновение попали в ее объятия.

Юстас всё равно затаил обиду на ее слова. Солнце уже садилось и начало темнеть. К этому времени Вильямс успел вернуться с хворостом и парой подходящих камней для добычи огня. Под горой достаточно легко было найти кремний. И им удалось высечь из них искру и развести костер еще до того, как успело стемнеть. Вильямс потом осмотрел ногу Люси и удостоверился, что перелом не серьезный, и если ногу не напрягать и беречь, то она заживет быстро. Однако потом все это время они молча сидели у костра. И лишь позывы пустого желудка нарушали их тишину вперемешку с треском костра.

— А как звали того ребенка? — вдруг решил Юстас хоть что-то сказать.
— Никак. У таких. как он, нет имени. Имена нам дают наши родители, это наше право от рождения, и принимать имена от чужих людей – значит отречься от своей крови. А тех, значит, звали Август, Франк, Юджин и Зена. Значит, у них есть их любящая родня. И думаю, за них не надо беспокоиться.
— Наше имя – это наше право с рождения… Да? Данное нам нашей родней? Тогда почему я не знаю имен моих родителей. Не значит ли это, что они отреклись от меня?
— Я не знаю.
Снова повисло молчание, и, слушая всё это, Вильямс лишь вздохнул, задумавшись над чем-то.

— Так… Что же вы будите делать? — снова спросил Юстас.
— Что мы будем делать?! — хором возразили Люси с Вильямсом.
— Мне нужно вернуться в Грифонию и рассказать о том, что тут случилось, — сказал Вильямс
— Да! Пожалуй это хорошее начало, — поддержала Люси. — Но… Что ты имеешь в виду под «вы»?
— Ты и сама знаешь, что я имею в виду. Я свое дело сделал, и всё остальное меня уже не касается.
— И что ТЫ собираешься делать?
— Вернуться домой… Наверно,… — неуверенно ответил Юстас, словно он и сам не уверен в своих словах.
— Да? И как же ты думаешь вернуться?
— Не знаю,… — опустил свой взгляд Юстас, все сильнее погружаясь в свою неуверенность.
— Вот как. Тогда в таком случае, — на полуслове она резко наклонилась к Юстосу, приставив свое лицо едва впритык к его лицу, — почему бы тебе не пойти с нами?!

Подняв свою голову, Юстас увидел улыбающееся лицо Люси. Улыбка эта была искренняя и лучезарная.
— Я… Не уверен…
— Да брось! Ты же не думаешь идти через горы в одиночку?
Люси взяла его за плечи и еще ближе подтянула к себе.
— Неужели ты хочешь вернуться к той скучной жизни, как отшельник?! Томиться в той заброшенной часовне в одиночестве?!
— Я… Эээ,… — смущенно пытался он вставить свое слово.
— Не обманывай себя! Ты ждал этого всю свою жизнь. Я поняла это, когда ты решился пойти вместе со мной. Весь этот азарт, приключения, адреналин! Тогда я в тебе увидела это! Эту жажду приключений!
— Погоди… Я не…

Юстас увидел, как у Люси просто сверкали глаза, и она, словно ими видит его насквозь. Она рассказывала об этом с такой увлеченностью и возбуждением, что перестала замечать всё вокруг. Это даже не была бравада, а настоящая, искренняя детская радость. Ее словно сейчас подменили на гиперактивного наивного ребенка.
— Ладно, ладно,… — сдался он, просто не найдя в себе силы сказать «нет».
— Правда?!
— Кхем-Кхем,… — вмешался Вильямс. — Вижу, что у тебя уже прошел сонный синдром, юная леди, так что ты дежуришь первой.
— Так точно, сэр Вильямс! — воодушевленно она изобразила голос и поведение вояки.
— Просто Вили. Хорошо. Нам всем нужно постараться отдохнуть. А завтра мы что-нибудь придумаем.

Эпилог

Юстас проснулся от шума прибоя волн о скалы. Пробуждение было резким, и он заметил, что проснулся совершенно не там, где засыпал, и при этом совершенно один. Он оказался на одном из прибрежный утесов, но настолько высоких, что брызги волн едва дотягивают до его вершин, а позади лес и горы. Все ему казалось очень странным. Горизонт за океаном был залит оранжевым светом, и вдоль по небесному своду перетекал в пурпурный цвет, а затем в ночное звездное небо. Уже это было странно, ведь он никогда не видел подобного неба. И он даже не уверен, что подобное может существовать.

Но потом он начал ощущать, как все вокруг пульсирует и дрожит, но при этом он не теряет равновесие. Обернувшись он увидел, как сами горы начали двигаться, словно живые. И посмотрел вправо, вдоль горизонта, где пересекаются море и побережье. Горы вдруг начали расти и возвышаться. Дрожь усилилась, и Юстас видит, словно сама земля возвышается на горизонте. Целые континенты начали отрываться и выползать из-под горизонта. Словно исполинский титан размером с небосвод, восстал из океана. Но то было лишь вытянутой головой с длинной шеей. Это была голова дракона. Сами горы были ее чешуей, а лесные шлейфы свисали старческой бородкой и гривой. Затем заревел ветер и море с другой стороны от Юстаса, и он обернулся в другую сторону.

С левой стороны же, где пересекаются море и берег, сама вода начала возвышаться целым цунами, словно доставая до самых облаков. Из под океанского горизонта выползал другой исполин, но уже из самой морской пучины. И это было головой дракона с длиной шеей. Его чешуя, это бурные потоки облаков и водопадов, а само лицо представляло собой целый материк изо льда и айсбергов. Его шея скрестилась с шеей Земляного дракона, но выступая впереди, словно ограждая его. И вот, они смотрят на Юстаса, возвышаясь над горизонтом, становясь словно единым целым с небом.

— Неужели, этот день настал, — начал говорить Земляной дракон знакомым Юстасу голосом. Голос резонировал словно отовсюду. — Это было неизбежно, но он должен был настать.
— Ожидание казалось вечным и мимолетным, — продолжил Океанский дракон, другим, но таким же знакомым Юстасу голосом. — Но ничто не может ждать вечно. Даже время. Даже вечность.

— Подождите… Так это вы?! — вдруг узнал их Юстас. — Вас я слышал там, в хранилище?
— Воистину, — начал Земляной
— Мы почувствовали тебя. Мы услышали тебя. Мы узнали тебя.
— Мы долго ждали этого момента. Но мы знали, что он поведал нам об этом моменте. И вот мы снова почувствовали его.
— Мы узнали его. Наше естество ликует и радуется. Нас наполняет скорбь и радость. Мы горюем, но улыбаемся.
— Мы знали, что он нас услышат. И мы знали, что ты услышишь нас.

— Подождите, — начал Юстас. — Я не понимаю. Кто этот «он», о котором все говорят? Кто вы, и при чем тут я?
— Он везде. Он в небе. Он в тебе.
— Он всё, что вы есть, и вы всё, что он есть. Он ограждает нас от зла, пока свет оборачивается от вас. Он сдерживает тень, что отбрасывается от нас.
— Мы были несправедливы. Мы были слепы. Мы понесли свое наказание.
— Но он оградил нас, от тени. И эта тень нависает над всеми нами, пока благой свет следует за ним.
— Но я все еще не понимаю… вы едва мне всё объясняете, — пожаловался он.
— Ты и сам поймешь, но не сейчас. Важнее тебе не свернуть в тень.
— Он покажет тебе путь. Ты уже знаешь этот путь. Просто следуй этому пути и найди ту частицу, что отобрали у тебя.
— Мы знаем, что ты в смятении. Но мы не можем рассказать тебе всё. У тебя слишком мало времени.
— У МЕНЯ слишком мало времени?! — уточнил он.
— Твой ключ. Ты держишь его у самого сердца. Он слаб, но эта крупица дала нам возможность сообщить тебе то, что ты должен услышать.
— Ключ у самого сердца?! — вдруг смекнул Юстас и быстро достал из-под одежды цепочку, что он надел на себя в Хранилище.
— Воистину. Время на исходе. Но ты должен усвоить.
Из-под утеса появился тот самый контейнер, что он нашел в Хранилище, с изображением белого и черного дракона.
— Ты поймешь, когда вернешь его. Не бойся его. В твоих руках он будет светом. В чужих руках он будет тьмой.
— Но что же это тогда? — спросил Юстас.
— Это – Его естество. Это – Твое естество.
Это – Естество всех вас.

Конец 1й части