Ты клёвый, Ви (эссе о киберпанковости Cyberpunk 2077)

Если бы почти весь 2021 год я не провёл в доблестной белорусской армии, строя хранилища для подлежащей консервации техники, то этот текст и вышел бы раньше, и выглядел бы по-другому. В теории я мог на волне хайпа написать детальный разбор всех аспектов игры. Поругать кривую техническую часть, мёртвый открытый мир, кучу бесполезного лута и проблемы, которые преследуют все рпг-шутеры, но похвалить сюжет, неплохую стрельбу и невероятный дизайн, благодаря которому восхищаешься Найт-Сити, несмотря на то, что он не ощущается реальным. Однако с момента выхода игры прошло такое количество времени, что абсолютное большинство геймеров уже успело познакомиться с Cyberpunk 2077 — кто-то остался доволен, а кто-то нет. Во многом недовольство, конечно, связано с невероятно завышенными ожиданиями, но тут поляки сами поймали себя в маркетинговую ловушку, так что сетовать тут не совсем правильно, за это им прилетело вполне справедливо. Но про всё это люди, интересующиеся сферой видеоигр, прекрасно знают, ведь какой бы в итоге ни была Cyberpunk 2077, она стала очень громкой. Сравнимое количество обсуждений вызвала, наверное, только Last Of Us 2, причём там тоже споры велись между ярыми сторонниками и ярыми противниками. К чему это всё? А к тому, что сейчас писать про уже отшумевшую игру, которая поёт финальную хвалебную песню умирающему на наших глазах жанру — дело не очень-то благодарное. Тем более и StopGame записали уже много видео, разобрав это произведение со всех сторон (особенно советую материал о саундтреке). Но я всё же решил взяться за этот текст, чтобы поговорить не только о Cyberpunk 2077 как об игре (это не обзор и тем более не рецензия, потому что их и так уже в интернете огромное количество на всех возможных языках), но и о том, как это произведение вписывается в контекст жанра и подводит, скажем так, финальную черту под его существованием в том виде, в котором люди впервые увидели его в «Бегущем по лезвию». При этом здесь не будет подробного анализа сюжета — для эссе достаточно только концовок, а ещё общих размышлений об эстетике, которую поляки предложили на суд мировой видеоигровой общественности.

Ви в большом городе

Я дважды прошёл пролог — за кочевника и корпората. В первый раз для основного прохождения, второй — ради незасчитавшейся ачивки и просто из интереса посмотреть, что же там придумали разработчики. Как оказалось, придумали они не особо, потому что пролог за корпоративного служащего «Арасаки» оказался набором не очень интересных видеороликов без геймплея (для сравнения в прологе кочевника мы и покататься успеем, и пострелять немного, если мне память не изменяет, да и знакомство с Джеки там обставлено в разы лучше), но вообще я не про это хочу поговорить. Пролог важен потому, что в нём мы видим очень много остатков того, чем по идее изначально должна была быть Cyberpunk 2077 — игрой про то, как Ви становится самым лучшим наёмником Найт-Сити не через грубую силу и умение взламывать противникам синапсы головного мозга, а через умение лавировать между интересами разных группировок, оставаясь при этом крутым перцем, всегда готовым пустить впечатляющий арсенал боевых навыков в дело. Взять, например, миссию на заброшенной фабрике «Олл Фудс», где обосновались кибернетические психи из Мальстрёма. У нас есть несколько вариантов развития событий, но любой из них (заплатить своими деньгами, заплатить взломанным или невзломанным чипом, устроить перестрелку) — это явные плюсики в копилку кармических отношений с фракцией Милитеха и Мальстрёма. Многие диалоги там построены таким образом, будто бы подразумевают систему отношений с фракциями и персонажами, подобной той, что мы видели в Fallout: New Vegas. Словно изначально CD Projekt Red действительно хотели реализовать те штуки, которыми хвалились в трейлерах — даже прологи на самом деле нужны именно для этого, чтобы иметь стартовые бонусы в отношениях с определёнными фракциями — и разветвлённость бы следовала оттуда же. В принципе, объяснять подробно, как бы это работало, можно просто ещё одним сравнением с Fallout: New Vegas — именно такой уровень нелинейности изначально словно и обещали дать игрокам польские разработчики. Когда фракции взаимодействуют между собой, когда город живёт своей жизнью, а Ви для него — лишь очередной выскочка, которого проверяют на прочность.

Более того, именно такой подход лучше полученного «все банды — автоматически враги» как с точки зрения игровых механик (поскольку с этим можно было придумать много разных квестов или способов взаимодействия, интересных игровых ситуаций), так и с точки зрения «киберпанковости». Жанр киберпанка всегда был про отдельных людей, которые играют важную роль в событиях, влияющих на мир, но при этом каким-то образом раз за разом оказывающихся вне света софитов и внимания общественности. История, творящаяся на задворках, история, последствия которой видят и ощущают все, но при этом сами герои остаются в тени — таков принцип киберпанка Гибсона в трилогии Киберпространства и трилогии Моста, таков принцип Стерлинга в его «Схизматрице», пусть и с некоторыми оговорками. Часть «панк» в названии жанра не только о протесте против общества потребления, общества технологий и корпораций, подчиняющих себе все сферы нашей жизни. Панк — это ещё и про уличных хулиганов, отбросов общества, которые всегда одни, всегда пытаются не столько бороться против чего-то, сколько просто выжить.

И такое описание ведь полностью подходит Ви — в начале это не революционер, который хочет свергнуть мировой порядок, это конформист, который у многих вызывает отторжение своим приспособленческим образом жизни. Да, он дерзит, часто даёт волю эмоциям, но при этом у него нет мечты «стать легендой», как у Джеки, его цели гораздо более приземлённые — успех, деньги. Причём желательно без сильных рисков, что, конечно, при жизни наёмника довольно сложно. Но при этом он ценит своих друзей, старается быть по возможности человечным. Безусловно, многим игрокам хотелось бы почувствовать отыгрыш, создать собственного полностью уникального персонажа, однако здесь есть два нюанса: во-первых, это довольно сложно реализовать с точки зрения механик, очень уж много всего придётся продумывать, если мы хотим, чтобы решения игрока реально влияли на игровой мир и развитие сюжета, во-вторых, под болванку гораздо сложнее писать адекватный и интересный сценарий, который не строится на клише. Подход с отыгрышем лучше подходит для песочниц с открытым миром и сюжетом в духе избранных и спасения мира от зла. CD Projekt Red же не в последнюю очередь заслужила любовь игроков благодаря своим интересным сценариям, где ключевую роль играет личность главного героя — ведьмака Геральта. Cyberpunk 2077 идёт по той же тропе, причём, судя по всему, это была изначальная задумка, потому что даже в прологе чувствуется характер Ви. Возможно, мы могли получить чуть больше вариативности не в плане отыгрыша героя, а в плане влияния его действий на Найт-Сити, но уж вышло как вышло: меньше отыгрыша и меньше ролевых элементов, но зато более реалистичного и живого персонажа. Да, Ви не всем может нравиться своей дерзостью, удивительным образом сочетающейся с конформизмом. Иногда он и вовсе ведёт себя довольно жалко, в сюжете случаются моменты, когда у него опускаются руки — далеко не такими мы обычно хотим видеть главных героев. Это уязвимый человек со своими слабостями. Таким мы видим, например, Кейса в «Нейроманте», таким же является и Бобби из «Граф Ноль», даже главный герой «Схизматрицы», несмотря на все свои впечатляющие способности, иногда проигрывает. Киберпанк — жанр о протесте против бесчеловечности возможного будущего, против людоедского капитализма, но также важно, что протест этот несут в себе люди, не лишённые недостатков. Гибсон не раз в интервью говорил, что ему не интересны технологии сами по себе — для него это новая сфера, в которой взаимодействуют люди. Киберпанк исследует поведение людей в меняющемся мире, это фантастика про настоящее.

Cyberpunk 2077 в этом плане полностью следует классике жанра. У нас есть и человечный главный герой, сломанный, но непобеждённый. Есть другие реалистичные персонажи, которые мало напоминают персонажей из боевиков, но прекрасно бы чувствовали себя в условном психологическом триллере или социальной драме. Но герои эти взаимодействуют между собой не при всё нарастающем саспенсе, который медленно растекается по ткани повествования, Хичкоковский метод нагнетания уступает место безудержному порыву, скорости, стремительности, с которой происходят события, когда ты являешься не пассивным наблюдателем, а соучастником всего происходящего. Почти все романы Гибсона рассказывают о событиях, которые происходят за считанные дни, но при этом навсегда меняют реальность внутри книг. Даже в «Схизматрице» Стерлинга, растянувшейся на несколько сотен лет, автор выхватывает из общей исторической массы лишь самые яркие фрагменты, чтобы время не утомляло читателя, но подстёгивало лететь всё дальше и дальше. Действия в Cyberpunk 2077, если брать только канон сюжета и забыть про песочницу открытого мира и возможность едва ли не бесконечного в нём ожидания, также показывают нам всего несколько дней из жизни Ви. Вот он никто. Вот он всё ещё никто, но при этом уже наёмник, у него появился друг. Вот появляется серьёзный заказ от известного фиксера. Вот ограбление, во время которого всё идёт не по плану. Пуля в голове, Сильверхэнд, Такэмура, похищение Ханако и штурм «Арасаки» — всё это происходит очень быстро, потому что желание выжить, слившееся в голове Ви с протестом Джонни Сильверхэнда, не терпит отлагательств. Найт-Сити — город, который требует от тебя «живи ярко, умри молодым». Ви согласен с первой частью этой формулировки, но не хочет мириться со второй. Желание жить, ради чего порой придётся и убивать, делает его неоднозначным персонажем, давая и внутренний стержень, и тёмную приспособленческую сторону. Таким мы видели Кейса — талантливого хакера, который после неудачи погрузился на самое дно жизни, но был выдернут, потому что кому-то понадобились его навыки. Таким был и Абеляр Линдсей у Брюса Стерлинга — возможно, самый гениальный приспособленец в истории фантастической литературы, который тем не менее не вызывает отвращения, потому что имеет принципы и конкретные цели. Главные герои киберпанка — неидеальные люди будущего, они не составляют контраст обществу, в котором живут. Они всегда являются его продуктом.

Пожалуй, единственное, что выделяет героев киберпанка из общей массы — желание действовать. Общество потребления в целом делает людей пассивными — зачем к чему-то стремиться, если социальные лифты заблокированы деньгами? Можно просто устроить себе комфортную по возможности жизнь, подчинив волю течению рекламных трендов и желаниям корпораций, а может, и вовсе её утратив. Поначалу герои Гибсона как будто бы соглашаются с таким развитием событий, как и Ви, принимающий за данность все требования Найт-Сити, но сталкиваясь с потерями и угрозой собственной жизни, решает бросить вызов этому городу и его бесчеловечным правилам. При этом многие другие герои, которых мы встречаем на пути, тоже делятся на две категории: пассивных наблюдателей и тех, кто пытается вырваться из смертельных объятий Найт-Сити. К первым, например, относятся фиксеры или наёмники из «Посмертия», а ещё Керри, который не столько смирился, сколько просто чувствует себя комфортно в этом неоновом городе. Ко вторым — Джуди и Панам, да и вообще все люди, стремящиеся уехать из Найт-Сити. Польские разработчики показали нам реалистичный город будущего, когда капитализм уже сожрал сам себя, это город бесконечной агонии, где почти безграничные возможности уже давно пробили потолок человечности, но при этом упёрлись в другую, гораздо более надёжную преграду — желания. Однообразные, приземлённые, вращающиеся исключительно вокруг материального даже у тех, кто, казалось бы, имеет все возможности, чтобы устремиться куда-то дальше. Город в Cyberpunk 2077 — это символ стагнации общества, которое настолько зациклилось на удовлетворении сиюминутных потребностей, что его не хватает на создание даже тех больших проектов, которые призваны ещё больше повысить уровень доступности удовольствий — пример заброшенной Пасифики. Любой, кто ищет в городе чего-то ещё, автоматически становится для него проблемой, инородным предметом, который необходимо уничтожить. Особенно если поиски становятся слишком активными.

Новый человек

Не секрет, что одной из самых важных тем жанра киберпанка является вопрос о том, где проходит граница между человеком и машиной, можно ли считать слияние технологий и человеческого сознания новым этапом эволюции или же это всего лишь очередная модернизация в духе умного холодильника? Причём если у Стерлинга трансгуманизм и размышления о природе человека являются основой произведения, то у Гибсона все эти вопросы проходят как бы фоном, в то время как читатель наслаждается головокружительными приключениями героев. Творение польских разработчиков в этом плане идёт по пути Гибсона — историю с Джонни Сильверхэндом и его подселение в голову главного героя можно воспринимать несколькими совершенно разными способами.

Во-первых, конечно, это классический протест против корпораций. Известный рокер и бывший солдат стал легендой не только и даже не столько благодаря своей музыке (хотя лично мне песни группы Samurai очень даже понравились), сколько благодаря нелюбви к корпорациям и конкретно к «Арасаке» как крупнейшей из них. Его позиция притягивала всех отверженных Найт-Сити бунтарей. Вернее, псевдобунтарей, потому что они в основном воспринимают Джонни как ещё одно развлечение, пусть и с ноткой экстрима. Культ потребления распространяется в том числе и на искусство — это известный факт, а Сильверхэнд помимо того, что поставляет со своей группой неплохую музыку и кучу мерча, ещё и несёт при этом щекочущий нервишки адреналин неповиновения самой могущественной организации в мире. Но в действительности его культ — не более чем проявление всё той же стагнации, никто не видел в песнях Сильверхэнда правду, которая изменит мир, только эксперимент и экстрим, которые приятно разбавляют общую унылость поп-музыки настоящим гитарным драйвом. И его легендарный статус после смерти, как ни странно, этот тезис только подтверждает — Сильверхэнд, безусловно, стал очень яркой страницей жизни Найт-Сити, но для абсолютного большинства это было похоже на реалити-шоу, нечто отдалённо напоминающее реальность, в которой эти люди живут, но при этом отгороженное безопасным экраном телевизора или компьютера. Протест Сильверхэнда, по традициям киберпанка, был мощным и ярким, но для большинства не повлёк никаких изменений. Он стал легендой, но при этом, как говорит сам Джонни уже после своего «возрождения» в голове Ви, это ничего не дало, Найт-Сити как был капиталистическим гадюшником, где лучше всего себя чувствуют корпорации, так и остался.

Второй мотив — это борьба за собственную идентичность, что тоже важно для киберпанковского нарратива. Для Ви Джонни — это паразит, который не только убивает его, но, что ещё страшнее, хочет полностью переписать его личность, заставить Ви исчезнуть без следа. Для людей, у которых отобрали свободу слова и безопасность, чьи желания уместили в узкие рамки корпоративных брендов, собственные мысли и чувства — единственная ценность, которая ещё осталась нетронутой. Плюс это сочетается с темой киберимплантов, ведь Джонни — не личность, возникшая в голове Ви из-за болезней психиатрического спектра, это результат воздействия на организм главного героя экспериментальной технологии. Для оригинальной настолки Майка Пондсмита была важна идея, согласно которой человек, заменивший в себе слишком много частей тела на аугментации, перестаёт быть человеком. Это мы видим на примере Мальстрёма и Животных, а для Deus Ex это вообще является главным вопросом всей игры. Джонни Сильверхэнд и как персонаж, и как, скажем так, сюжетный ход — это очень классная задумка, которая ещё и реализована на первоклассном сценарном уровне. Джонни не злодей, но антагонист для главного героя, особенно в первой половине игры: он олицетворяет собой и внешнее подавляющее влияние, которое может уничтожить изначальную личность Ви, и влияние технологий, которые также могут подавлять людей. Дуэт Ви и Джонни представляет нам, пожалуй, самый явный мотив в Cyberpunk 2077 — сохранение собственного «я». Про это чаще всего говорят второстепенные персонажи, сам Ви периодически упоминает про то, что этот город меняет и съедает людей. Изменения Ви и Сильверхэнда происходят совместно, рок-звезда тоже учится у главного героя человечности, а ещё тому, что иногда не стоит разбазаривать свои силы на мелкие выходки. Иногда лучше их аккумулировать, чтобы потом взорвать мир. Поляки весьма изящно переформулируют киберпанковскую константу «не изменяй себе», делая в ней, казалось бы, очевидное, но важное уточнение: «не изменяй себе, но не забывай меняться».

Киберпанк не в последнюю очередь интересен тем, что далеко не всегда такие влияния оцениваются исключительно негативно. В отличие от более ранней фантастики, например, Герберта Уэллса, известного скептика и в какой-то мере даже технофоба, многие произведения которого затрагивают тему вреда технологий, киберпанк более лояльно относится к научному прогрессу и связанным с ним революциями как в производстве, так и в сознании. Более того, многие фантасты, создававшие свои произведения в жанре, который сейчас принято называть киберпанком, видели в технологиях возможность для всего человечества шагнуть вперёд, пойти на новый виток эволюции, которого мы ждали не одну тысячу лет. В Cyberpunk 2077 этот мотив тоже присутствует, но проходит, скорее, фоном. Всё-таки протест против корпораций и сохранность собственной личности здесь поставлены во главу угла, в отличие от «Бегущего по лезвию» и Deus Ex, где вопрос «кого можно называть человеком, а кого уже нет?» сочетается с вопросом «а что если роботы и аугментированные люди — просто закономерное развитие человечества?» Только по заветам Гибсона, как литературного первопроходца, акцент смещён больше в сторону виртуального существования в качестве искусственного интеллекта, человеческого сознания, больше не стеснённого рамками плоти и существующего одновременно везде и нигде. У Пондсмита, судя по тому, что я узнал про оригинальную настолку, этот вопрос был поставлен скорее в духе Deus Ex, то есть с акцентом больше на физическую часть, однако создатели Cyberpunk 2077 обращаются к более сложной проблематике. Скорее всего, в попытках отказаться от более традиционного взгляда на жанр, поляки обратились к проблематике, которую чаще затрагивали на востоке в Японии, где жанр в своё время был очень популярен и гораздо чаще как раз ставил вопрос о сознании, нежели о теле.

В Cyberpunk 2077 есть и искусственный интеллект, обладающий несколькими личностями и, по всей вероятности, свободой воли, если бы последняя не была загнана в жёсткие корпоративные рамки компании по оказанию транспортных услуг. Есть некие дикие искины, крайне опасные для «цивилизованной сети» — очень похожий концепт мы видели в «Граф Ноль», когда после освобождения первого полноценного искусственного интеллекта в киберпространстве начали появляться некие сущности, которым люди стали придавать едва ли не мистическое полубожественное значение. Есть у нас и энграммы, создающиеся при помощи Душегуба или других программ, убивающих человека, но создающие при этом копию его личности (насколько полноценную — вопрос чисто философский, игра на него однозначного ответа не даёт, вывод делает сам игрок). Есть и некий аналог цифрового ада в виде серверов Микоси, где хранятся энграммы всех людей, пойманных в сети при помощи Душегуба. Есть Альт Каннингем, которая является своеобразным аналогом Уинтермьюта из «Нейроманта». Но, что важнее, есть действующая энграмма Джонни Сильверхэнда, на примере которой игрок и может принять решение — действительно ли цифровое бессмертие является аналогом человеческой жизни или всё-таки настолько отчаянное желание Ви выжить оправданно и Джонни — не более чем программа, пусть и реалистично изображающая человека. Вечность в цифре или жалкие полгода в реальности? Будет ли первое новым этапом в развитии человечества или не более чем попыткой богачей избежать смерти, над которой их миллиарды не властны?

Все эти вопросы точно так же, как и три других основных «направления мысли», про которые я говорил ранее, в итоге сливаются в очень интересный коктейль, где традиционная киберпанковская проблематика противостояния личности и потребительского общества или корпораций сочетается с подавлением личности, трансгуманизмом, искусственным интеллектом и много чем ещё. Понятное дело, что в сюжетных ветках возможных романтических интересов Ви и прочих персонажей есть и другие актуальные темы: важность семьи, проблема власти, справедливости. Или в конце концов взять вопрос, который Декстер Дешон задаёт Ви при первой встрече, но все они могут встретиться практически в любом произведении. А вот проблематика, описанная мной выше, специфична именно для жанра киберпанка. Теперь осталось разобраться, какие выходы из этих кризисов — технологических и личных — нам предлагает CD Projekt Red.

Погадай мне на таро и расскажи судьбу

Концовка «Дьявол». Этот путь, судя по статистике, выбирают реже всего, что неудивительно — ну какому настоящему панку захочется отдать свою судьбу в руки корпорации, которая сделала столько зла как в целом, так и лично Ви с Джонни? Тем более известно, что ни Ханако, ни Ёринобу доверять нельзя, однако именно эта концовка даёт нам едва ли не самую интересную почву для размышлений, потому что вся её суть связана с энграммами, цифровыми личностями и бессмертием в сети. Во-первых, линия с перевоплощением Сабуро в теле своего сына Ёринобу при помощи почти такого же чипа, как тот, что находится в голове у Ви, задаёт несколько весьма интересных вопросов. Первый из них звучит примерно так: этично ли, что теперь богачи могут торговать цифровым бессмертием (по поводу того, насколько этично было перезаписывать собственного сына, я думаю, вопрос ни у кого не стоит)? С одной стороны, в этом нет ничего плохого, если мы смотрим на всё глазами прожжённого капиталиста, уверенного в том, что деньги могут решить абсолютно любую проблему. У тебя есть деньги — покупаешь возможность стать энграммой. Нет — умираешь, в целом ничего как будто не меняется, кроме разве что знания о том, что теперь у абсолютного большинства появилась ещё одна возможность, которую они вряд ли когда-нибудь смогут реализовать. Но вот с другой стороны, если достаточно внимательно слушать новости, благодаря которым Ви и узнаёт о возрождении Сабуро, то становится ясно, что с этой технологией далеко не всё так однозначно. Для того, чтобы у человека была возможность «перевоплотиться» нужно тело, причём тело, которое подходит по биометрическим данным, чтобы чип не наносил непоправимый ущерб организму, как это случилось с Ви. И в этом сразу видится огромное количество прямо-таки антиутопичных мотивов, начиная от банальных похищений богачами людей с необходимыми им телами, заканчивая целыми фермами, куда люди добровольно продают себя за долги или просто от безысходности, становясь тем самым просто будущими сосудами для руководителей Милитеха или Арасаки. Во-вторых, здесь Ви снова предоставляется выбор, который балансирует между его желанием выжить и сохранением самого себя как личности. Если Ви выбирает первое, то отправляется в безвременный отпуск в виде энграммы, при этом не имея даже никаких гарантий, что хоть когда-нибудь в итоге окажется в новом теле. Это путь человека, который поставил всё на кон, чтобы выжить. Возможно, именно так поступил бы Кейс или Тёрнер, если бы у них не было настолько мощного внутреннего стержня и таланта. Поражение для Ви по всем фронтам, более того — поражение всего человечества перед лицом невероятных амбиций корпораций, потому что энграмма Ви не просто будет храниться у Арасаки. Его личность буквально станет их собственностью, причём главный герой сам расписывается в этом — печальное, но вполне реалистичное пророчество. Если же выбирает второе, то как бы осознаёт свою ошибку и решает вернуться, доживая оставшиеся дни в качестве среднестатистического наёмника, на котором ещё и лежит постыдное пятно сотрудничества с корпорацией. В этом поляки верны ещё одному негласному правилу любого панка — даже если ты выбрал неправильный путь, то иди по нему до конца.

Концовка «Солнце». Но что если всё-таки желание жить сочетается со стержнем? Как раз такой подход гораздо более характерен для киберпанка. Какие бы суровые испытания ни выпадали главным героям этого жанра, сколько бы смертей те ни видели, настоящие ковбои из мира киберпространства всегда хотят выжить, но при этом не желают жить червяками под ногами у корпораций. Причём это отчаянное желание выжить в том числе сочетается и с желанием сохранить за собой полное право на смерть — недаром Кейс в конце «Нейроманта» меняет себе печень, чтобы она снова стала восприимчива к наркотикам и алкоголю. Всё-таки киберпанк гораздо чаще рассказывает нам про сильных людей в очень непростых обстоятельствах и как раз на фоне этих обстоятельств, а также общей мрачности мира, сильные стороны героев этого жанра раскрываются наиболее ярко. Да, у Ви есть ряд не самых приятных черт, о которых я уже говорил, но при этом, как бы себя ни вёл игрок, сценаристы из CD Projekt Red прописали его таким образом, чтобы всё равно получился персонаж, не лишённый своей уникальной харизмы — эдакая смесь плохого парня для чужих и хорошего понимающего друга для своих, даже если на этих своих он иногда может срываться. Найт-Сити ничего не даёт просто так, хоть какое-то место в нём получить можно только ценой пота и крови, если, конечно, ты не корпорат, но это вообще совершенно другая история. Ви это прекрасно понимает, поэтому его дерзость и агрессивность — не более чем механизмы выживания, которые медленно, но верно позволяют ему подниматься вверх по запутанной иерархической лестнице этого мегаполиса. Стрелять лучше всех, быть лучшим нетраннером и закупиться самыми дорогими имплантами, превратив себя буквально в машину для убийств — недостаточно, это есть у многих, но вот личных качеств для того, чтобы стать легендой, хватит не у всех. Возможно, у Ви их бы тоже не хватило, но в сочетании с почти животным желанием выжить, это выплавляет характер человека, который готов в одиночку или с небольшой компанией начать штурм, возможно, самого охраняемого здания в городе. Характер героя проходит определённую точку — ту самую пограничную ситуацию, о которой в 20-м веке писали французские экзистенциалисты. И в момент этого прохождения решается, сломается человек или же станет тем, кто сможет идти дальше и становиться лучше. Конечно, у игрока есть возможность опустить руки и выстрелить себе в голову, но, будем честны, вряд ли кто-то выбирал этот вариант в первом прохождении, а не потом, чтобы посмотреть на новые реплики героев. Концовка «Солнце» — это поздний Гибсон, который больше уже не про глобальные изменения, вызванные действиями героев, а просто о людях, наблюдении за ними в сложных ситуациях. Да, Ви вряд ли сможет выжить, но, в отличие от концовки «Дьявола», желание видеть этот мир своими глазами как можно дольше становится для него не поводом отказаться от принципов и вообще всего, чего он добился, а наоборот совершать безумные поступки и браться за самую сложную работу, если заказчик готов ему предложить шанс на выздоровление. Даже если этот шанс совсем призрачный. Ви сохраняет верность себе и своим принципам как настоящий панк. Да, возможно, его действия не приведут ни к каким заметным результатам, но это позиция постоянного сопротивления, при которой он рано или поздно сгорит, как Кейс или Флэтлайн, и эта позиция позволила ему пусть и немного, но изменить Найт-Сити.

Концовки «Умеренность» и «Звезда». Это классический киберпанковский трансгуманизм, по законам которого оба главных героя в лице Ви и Джонни Сильверхэнда переходят как бы на следующие уровни своей эволюции, причём для обоих эти уровни, скажем так, закономерны. Джонни Сильверхэнд меняется вместе с Ви, об этом я уже говорил, он во второй раз почти полностью уничтожает Арасаку, но его второе нападение в теле Ви уже гораздо эффективнее, ведь специалисты утверждают, что после такого потрясение мегакорпорация может не оправиться уже никогда. Но её место довольно успешно занимает Милитех, а за ним придёт какая-нибудь Биотех, за ней — Кироси и так далее. В городе, который сам не хочет выходить из-под капиталистического гнёта корпораций не имеет смысла пытаться освободить людей. Джонни приходит к выводу, что единственное ценное, что тебе может дать этот город, — понимание собственной несвободы, а также чёткое осознание того, что, живя в Найт-Сити, будучи даже самым клёвым наёмником в истории, ты свободным точно не станешь. Даже музыка, единственная вещь, которую старый Джонни любил так же сильно, как самого себя, здесь подчинена продюсерам, контрактам, мимолётным трендам — всему тому, от чего у Сильверхэнда, истинного панк-рокера, начинает дёргаться глаз. Но при этом его вспыльчивый и агрессивный характер, а ещё желание отомстить за Альт не давали ему полностью скинуть с себя оковы Найт-Сити. Характер Ви, более спокойный и покладистый, позволил Джонни взглянуть на жажду протеста под совершенно другим углом — если этот город настолько сильно хочет заполучить любого человека, кто попадает в черту мегаполиса, если он жаждет подчинить своим извращённым законам жизнь всех маленьких муравьёв, что пытаются забраться на вершину этого чудовищно разросшегося муравейника, то есть единственный соразмерный протест. И он заключается не в том, чтобы продолжать доносить людям в Найт-Сити какие-то истины, не в новом самоубийственном бунте против очередного корпоративного гиганта. Единственный соразмерный протест — уехать из города, вырваться из цепких лап монстра, чтобы он больше не смог тебя достать, при этом заронив в голову хотя бы одного человека мысль о том, чтобы в будущем последовать твоему примеру. Это очень интересный взгляд на протест, близкий, наверное, к буддизму, да и в целом отдающий восточной философией, гораздо более спокойной и созидательной, если сравнивать её с гуманистической классической философией Европы или постклассическими и постнеклассическими работами западного мира. Джонни больше не хватается за пушку при любой возможности, теперь для него протест против бесчеловечного Найт-Сити — делать хорошую музыку от сердца и помогать людям даже если это не «люди», а один-единственный парнишка из соседней квартиры. И в этом плане созидательство классического киберпанка, которое наиболее явно прослеживается в «Схизматрице» Стерлинга, достигает своего пика, ведь что может быть более созидательно, чем вырваться из царства зла, при этом оставив за собой след, по которому в будущем, возможно, последуют многие? В концовке «Звезда» Ви, в принципе, зеркалит эту позицию. И Ви, и Джонни не покидают город, будучи в нём незаметными личностями. Да, Ви уходит с Альдекальдо, а Джонни уезжает один, но они оба так или иначе ведут за собой людей, призывая их не сражаться, тем самым подпитывая бесчеловечные механизмы Найт-Сити, а просто оставить этот город гнить, сделать его полем боя для корпораций, пока гиганты капитализма не съедят сами себя.

В ситуации, когда Ви или Джонни навсегда становятся бессмертными в киберпространстве за пределами Чёрного Заслона, тоже всё довольно интересно. С одной стороны, это вполне закономерное завершение идеи, которая была основной как для Ви, так и для Сильверхэнда, — выжить любой ценой. Это вряд ли можно назвать полноценной жизнью с нашей точки зрения, но вот Альт, уже не первый год существующая в виде искусственного интеллекта, уверяет, что это в какой-то степени даже лучше, чем обыкновенная жизнь, потому что физическое тело лишь обременяет, не даёт полностью раскрыться человеческому потенциалу. Именно так закончили Бобби Ньюмарк и Энджи Митчелл в «Мона Лиза Овердрайв», нечто похожее случилось и с Абеляром Линдсеем в «Схизматрице» — многие авторы, создававшие свои тексты в жанре киберпанка искали в технологиях не просто протез или дополнительную руку, они, при всех негативных последствиях развития технологий и роста сектора масс-медиа, видели в технологиях возможности достичь чего-то нового для всего человечества. И вот возможность перейти на следующий этап — и есть та другая сторона, которая в сочетании с отчаянным желанием выжить является весьма логичным завершением как для Ви, которому всё равно осталось недолго, так и для Джонни, ведь он благодаря главному герою осознал бесполезность своего протеста в существующем виде и начал копить силы для чего-то более грандиозного.

Cyberpunk 2077, как мне кажется, ставит весьма очевидную точку в киберпанке как новом и свежем жанре научной фантастики. Во-первых, новизна и свежесть уже довольно давно ушли — Найт-Сити не ощущается фантастическим мегаполисом по своей сути, потому что сейчас очень многие из нас живут в крупных городах, которые работают по очень схожим принципам. Во-вторых, 2077-й год здесь ощущается ретро-будущим и с точки зрения дизайна, и с точки зрения идей. Это неплохо — польским разработчикам всё равно удалось очень точно ухватить основные идеи современного сверхмедийного капиталистического общества, полного рекламы, секса и насилия, но всё же во многом это, скорее, дань уважения корням жанра, нежели что-то действительно свежее. Эта игра затрагивает очень многие проблемы, свойственные киберпанку. Я бы даже сказал, что она аккумулирует их — это своеобразная хрестоматия, с которой стоит познакомиться, чтобы понять, какие идеи, смыслы и образы накопил в себе жанр с момента своего появления в 80-х. Здесь есть влияние как западной фантастики, так и восточной — на этот раз это не просто японские образы и дзайбацу в качестве антагониста, но и намного более глубокое погружение в смысловой и образный пласты киберпанкового аниме и манги. Но как раз благодаря настолько мощной аккумуляции всего жанрового опыта последних сорока лет становится очень хорошо видно, что киберпанк несколько устарел и с точки зрения идей, и с точки зрения взгляда на будущее. Cyberpunk 2077 — это интересная игра и хороший повод познакомиться с жанром, но всё же последний хит, любимый поклонниками и отдающий нотками грусти, потому что эпоха киберпанка уходит, ведь мы теперь в киберпанке живём. На его место придёт что-то новое, осталось этого нового только дождаться.