По всему тексту тут и там размазаны спойлеры разной степени паршивости. Не вляпайтесь, пожалуйста.

* * * * *

Год с небольшим прошёл с момента выхода первого сезона «Карателя» — сериала про чувака, который однажды нарисовал себе на бронежилете внушительно огромный и неистово красивый череп и… и оказалось, что тот сезон был не совсем про Карателя, — нет, он был про множество других вещей: про исследование темы ПТСР (посттравматического стрессового расстройства), про жизнь солдат после войны и их способности к адаптации к мирной жизни, про вечные вопросы дружбы и вражды, любви и ненависти, правды и лжи; в конечном счёте сцен, где обезумевший мужик методично и обязательно жестоко кого-то вырезает, было не так много, но те, что были, филигранно подчёркивали важность происходящих моментов — резня устраивалась не «просто потому что», а во имя чего-то, для демонстрации чего-то, и потому несли особую ценность как для сюжета, так и для раскрытия персонажей.

И вот 18 января 2019 года вышел второй сезон «Карателя», и на этот раз всё стало совсем по-другому.

После финала первого сезоне наш Фрэнк Касл (богоподобный Джон Бернтал), который по-прежнему упорно не называет себя «Карателем» (а мы будем), обрёл что-то, что очень отдалённо похоже на покой и умиротворённость, и теперь старается вести, кхм, подвижный образ жизни: бессмысленно мотается по Америке, выпивает в барах и, вероятно, где-то глубоко и втайне от зрителя всё ещё безудержно рефлексирует (на) свои затягивающиеся раны, связанные с подлейшим предательством лучшего друга, приведшего к гибели семьи Панишера. Вполне комфортное пребывание в этой тяжелой и жестокой жизни, которая всё же подкидывает герою внезапный подарок в лице привлекательной барменши, что совершенно не против продолжить алкогольную трапезу, начатую Фрэнком, где-нибудь у себя дома. Трапеза превращается в пиршество, пиршество раскрывается новыми вкусами, наслаждаться которыми Касл и Бет будут уже с меньшим количеством одежды, но с прежним уровнем рефлексии, ведь насущные «кто виноват?» и «что делать?» всегда будут в тренде вопросов, когда оголяются чувства.
К чести Фрэнка, получив то, что нужно многим представителям мужского пола, он всё же преодолел (хотя выглядело так, будто сломал) желание продолжить своё бесцельное скольжение на четырёх колесах по дорогам, ведущим вперёд, вперёд и только вперёд, и следующим вечером вернулся к Бет, чтобы, возможно, попытаться перевернуть изорванную в клочья страницу (и избитых выражений, которые описывали бы это) своей трагичной жизни и начать восстанавливаться по-настоящему, рядом с женщиной, её ребенком и мыслями о том, как сделать их существование плодотворным для всех сторон.

Как мы знаем, в боевиках на этой стадии развития сюжета и персонажей что-то обязательно идёт не так.

ГЛАВА 1
НЕ ХОДИТЕ, ДЕТИ, В БАР ГУЛЯТЬ

Как водится, беда поджидала нас там, где мы не ждали.
Придя в бар, чтобы на сей раз осмысленно получить удовольствие от отличной музыки и предвкушения будущей ночи с вот той интересной барменшей, которая тепло улыбается и уже согревает своё сердечко для утешения одного милого, но надломленного мужчины, Касл-Бернтал внезапно для себя и уж тем более для зрителя втягивается в достаточно кровавую и весьма смертельную для части народонаселения схватку с неизвестными бандитами, которые заперли ни в чём не повинную девушку в туалете явно с не самыми дружескими намерениями. Настоящий американский джентльмен таких негодяев кушает на завтрак, что он, собственно, и сделал, вызволив второй раз в жизни встреченную девушку из проблем, перенеся их при этом на свои плечи.

И уже в конце этой первой серии, когда падает последнее бездыханное тело, встает большой такой вопросище: а, собсно, зачем и почему наш бравый Наказыватель ввязывается в сиюминутную потасовку с летальным исходом для многих участников? С какой радости он решил, что вот та запертая в туалете девушка — обязательно жертва, а этот бравый отряд воинов, пришедших по её голову, — обязательно и однозначно бандюганы-насильники-убивцы? Да, вид у них не вызывает огромного чувства доверия, ситуация на первый взгляд выглядит именно так, как выглядит, но даже Каратель не настолько глуп и наивен, чтобы встречать (и сразу убивать) по одёжке, учитывая то, как дальше тема с убийством невиновных от рук Касла обыгрывается в сезоне (спойлер: отвратительно).

Ну да ладно, окей с этим, но не окей со следующим: какого лешего Панишер так легко ввязывается в потасовку, ставя в опасное для жизни положение всех посетителей бара и человека, к которому он начинает быть неравнодушным настолько, что аж даже сломал своё желание в очередной раз свалить куда подальше от неё раз и навсегда? Спасая одну предположительно невинную душу, Фрэнк, к слову, погубил как минимум одну другую — охранника в баре, который вряд ли выжил после миллиарда всевозможных полученных в тот вечер ран. Что, охранник, этот огромный чёрный бугай, не считается за жертву, потому что он — не маленькая беззащитная девчуля? А новая подружка-барменша Карателя, которая тоже была подстрелена (хоть и не смертельно), — с этим у Фрэнка тоже не было проблем, когда он представлял себе потенциальный исход битвы? Про случайную жертву в баре уж умолчу — он никто и звать его никак, Каслу точно на него плевать должно быть.

Панишер своим полуимпульсивным решением спасти одну чистую, светлую, беззащитную душу (какую он себе там фантазировал за бутылочкой пивасика) наделал столько mess'а (простите за французский), что вставший чуть ранее вопросище всё растёт и растёт: эй, мужик, у тебя всё в порядке с ценностными ориентирами, на которых ты и сценаристы этого бездарного сезона так повёрнуты?
Ответ: должно быть да, по факту — ни разу нет.
Настолько нет, что подстреленная подружка Касла так и останется без внимания Фрэнка до конца сезона. Мы даже не узнаем, вышла она из больницы или нет.
Если вышла, то что думает по поводу Фрэнка, которого, к слову, героически, самоотверженно не сдала одному из злодеев данного сезона, несмотря на то, что то угрожал смертью, на секунду, сыну женщины? Взвесили ценность сына и чувака, которого дама видит третий раз в жизни? Сделали выбор? Да, уверен, все бы выбрали персонажа Бернтала без раздумий. Сына-то можно ещё одного сделать — был бы рядом хоть какой-нибудь Фрэнк Касл.
Что думает и что скажет ей сам Панишер, по вине которого всё это и случилось?
Карателю и сценаристам на неё наплевать ровно после второй сцены, и какая разница, что когда-то она была единственным сработавшим мостиком Панишера в мир без войны и насилия. Её просто забывают. Выкидывают из любого фокуса нашего внимания. И если кому-то хочется представить, что таким изящным способом создатели показывают, что единственная «социальная» зацепка Касла в мир любви, семьи и отсутствия скорби по умершим пропадает тогда, когда наш уравновешенный качок делает выбор в пользу обиженной и угнетённой девахи, то нет, ни черта это, во-первых, не изящно, а топорно донельзя… хотя даже «топорно» — это огромный аванс сделанному, а во-вторых, так раскрытие темы втягивания Панишера обратно в мир войны не работает по нескольким причинам, главная из которых: это отсутствие раскрытие темы. Об этом не говорится ни напрямую, ни намёками, это не демонстрируется визуально — это ни коим образом не представлено в сезоне. Всё, чем мы можем довольствоваться, — это воспоминаниями годичной давности о том, что Фрэнк Касл не знает, как жить в мире, в котором нет войны.

И мы это помним. И можем представить примерную мотивацию героя, приукрасить её, возвести в красивый абсолют и поверить герою, если бы не сценаристы, раз за разом вставляющие свои дурацкие ПАЛКИ (не палки, а ПАЛКИ) в колёса и так не ладно едущей, тут и там скрипящей повозки.
Одна из палок: прямой и очень правильный вопрос Карателю про то, какого черепа он вообще ввязался в тот вечер в эту барную резню.
Ответ Карателя: «Ну, там была беззащитная девка, они хотели её убить, а я не могу, когда обижают слабых».
М-м-м-м. Окей. Почему это на самом деле не окей, я описал выше.
Аналогичный вопрос в конце сезона от той самой девчушки, которую зачем-то спас Каратель.
Ответ Панишера: «Ну, ты меня забавно назвала в нашу первую, абсолютно случайную встречу в баре, когда за тобой ещё не гнались бандюганы. Это было метафорично, мне понра».
М-м-м-м-м-м. Что? Это должно быть смешно, забавно, интересно или это должно нам что-то объяснять, дополнять картину ранее рассказанного и показанного или что?
В любом случае, эти попытки объяснения не делают ничего из указанного.

В итоге что? Полностью потерянная, странно выглядящая в контексте/на фоне первых сорока минут нового сезона и 13 серий предыдущего мотивация героя, которая в итоге не просто «какая-то мотивация героя», а главная движущая сила действия Касла на протяжение 13 чёртовых серий, которая и втянула его во всё это безобразие.

Да, мы любим боевики за то, что в какой-то момент в жизни героя всё идёт не так мирно, как хотелось бы пацифистам внутри нас, но мы вряд ли любим боевики за то, что в сценарии всё идёт не так, как хотелось бы нашему простейшему, примитивнейшему, банальнейшему здравому смыслу, который задаёт вопросы, но получает лишь кучу невнятных «э-э-э, ну, вот так как-то так потому что» вместо ответов.

ГЛАВА 2
ПОГНАВШИСЬ ЗА ДВУМЯ ЗАЙЦАМИ, ПОТОПЧЕМСЯ ЖЕ НА МЕСТЕ

Финал первого сезона вряд ли можно назвать тусклым — это было яркое, логичное, закономерное, вытекающее из сезона противостояние Фрэнка Касла и Билли Руссо (по-прежнему классный Бен Барнс), двух сослуживцев, двух лучших друзей, ставших непримиримыми врагами. Мы помним, что Каратель решил не убивать Руссо, потому что это «было бы слишком легко», — нет, он изуродовал его красивое личико (в сезоне даже были типично армейские шутки на тему pretty face Руссо, напомню!), со всей силы «причесав» его о растрескавшееся зеркало, дабы Билли при каждом взгляде на себя чувствовал на себе всю ту боль (отнюдь не физическую), которую он «подарил» Каслу, убив его семью, другом которой являлся.
Это был отличный, по-хорошему комиксовый вариант завершения отношений Касла и Руссо, который идеально заканчивал всю тему боли, планомерно и гармонично раскрывающуюся в течение сезона.

Во втором сезоне всё пошло практически так, как хотел Каратель в первом: Билли жив, его лицо изуродовано, парень страдает каждый раз, когда видит себя в зеркале, но есть одно «но»: вместе с элегантно выглядящими шрамами на по-прежнему милом личике товарищ Руссо подцепил амнезию и ничегошеньки не помнит о том, что он кому сделал какое-то время назад, почему его никто не любит и отчего нынче он такой красивенький на рожу. В миллиарде снов и флешбеков он видит лишь белый череп на чёрном фоне да хруст стекла. В целом пойдёт, учитывая, что самому Карателю уже категорически всё равно на судьбу Руссо, который после какого-никакого выздоровления должен был отправиться дневать и ночевать в тюрьму, но — по какой-то странной причине — всё ещё тусит в слабо охраняемой больничке, общаясь со своим психологом.
Мотивация Билли Руссо на ближайшие тринадцать серий второго сезона: вспомнить всё, сбежать из больницы, скрываться в бегах, а потом… потом что-нибудь. Сколотить новую банду (daily reminder: в первом сезоне он рулил собственной ЧВК) бывших вояк, что нынче не могут найти себя в мире, заниматься бандитизмом разной степени масштаба, ну и вот это всё.

Подвох подкрался незаметно.
Заключается он в следующем: а зачем нам это всё показывать? Зачем нам нужен Руссо во втором сезоне?
Звучит предельно странно, но тем не менее: Билли Руссо может существовать во вселенной второго сезона ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО как приложение (враждебное) к Карателю — вне рамок интереса Карателя Руссо интересен зрителю лишь как поклон первому сезону, мол, «а вот у Билли-боя сейчас вот то и это в жизни».
Но нет. Билли сбегает из больнички и в будущем — от тюрьмы, а значит, он входит в активную фазу взаимодействия с нашим зрительским интересом, и поначалу это работает: посмотреть на покорёженную психику бывшего друга Фрэнка интересно, но затем ему обязательно нужна конфронтация с Карателем, однако сделано это, как и многое другое в этом сезоне, категорически отвратительно и не вовремя.
Не вовремя — это не в неудобное для Карателя время, не вовремя — это так криво, чтобы не вызвать никакой новой и интересной связи героя с Панишером.
Руссо половину сезона вспоминает, что это за череп повозюкал его по стеклу, и половину сезона то страдает, то злится из-за того, что всё это устроил его лучший друг Касл.
Фрэнку же категорично наплевать на Билли по многим причинам:
1) Касл изначально не в Нью-Йорке, в отличие от Руссо;
2) Фрэнк закрыл свои гештальты по отношению к Руссо в сезоне номер один;
3) у Панишера есть куда более личная, интересная и актуальная для него задача: спасти свою новую подружку от неизвестных врагов, потому что девчонка является не пойми кем и сделала непонятно что (очень интригует зрителя, не правда ли?). А ещё она дерзкая и ничего не рассказывает Фрэнку по первому его требованию. Настоящий бриллиант!
Карателю совершенно неинтересно возиться ещё и с Руссо, что подтверждается и началом его новой жизни в Нью-Йорке, откуда, напомню, его вежливо попросили удалиться и не возвращаться в конце первого сезона знакомые представители закона. Мадани (экс-подружка Билли Руссо в первом сезоне, по совместительству ещё и специальный агент там же), которая привезла Касла в Нью-Йорк для помощи в её личном вопросе с Билли, не могла подозревать, что в первые свои дни Фрэнк будет заниматься чем угодно, кроме расследования местонахождения Руссо с целью его умертвения или задержания.

Сама мотивация смерти Билли Руссо, о которой так грезит Дина, ныне официально не занимающаяся его делом, также вяло встречается Панишером: он соглашается на всю эту движуху, кажется, лишь потому, что Дина Мадани спасла его от предназначавшейся ему пули, приняв её на себя; да и делает это вообще в виде предложения: дескать, не хочешь ли ты, чтобы я пустил ему пулю в лоб вместо тебя?
Нет, братан, что ты, ведь Мадани не за этим прилетела за тобой на вертолёте (!) после того, как отказывалась помочь в нужный тебе момент.

И всё это приводит к тому, что новое противостояние Касла и Руссо выглядит, во-первых, не противостоянием, потому что мотивации бодаться друг с другом нет ни у одного, ни у второго (каждый занят своим, более актуальным делом, и лишь в концовке сезона они вспоминают, что можно уладить какой-то свой вопрос, который, вообще-то, должен быть достаточно личным минимум для Руссо — но не выглядит таковым, несмотря на тонны нытья Билли по поводу черепа во снах, что «разрушает его»), а во-вторых, ощущается совершенно лишним, грузным, неповоротливым придатком к основной теме: возне Карателя с проблемами непонятной и достаточно неблагодарной девке.
Стоит ли говорить, что интереса наблюдать за этой линией возникает не очень много.

ГЛАВА 3
НУ НЕЛЬЗЯ ТАК НИЗЗЯ

И проблема слабой линии Касла и Руссо могла бы быть менее неприятной, если бы не то, что «основная» сюжетная линия Фрэнка — помощь бесящей девчонке — тоже не поражает воображение своей изящностью и хоть какой-либо проработанностью. Про адекватность уж умолчу.
Про мотивацию Карателя мы помним — она звучит ровно как «потому что», но других странных моментов тоже предостаточно.

Например, неужели в уже 2019 году создатели сериала считают убедительным строить сюжет вокруг компромата на сенатора Нью-Йорка, который заключается в том, что этот прекрасный мужчина… гей?
Да, гомосексуалист.
Это его главная проблема.
Точнее, не проблема — сериал обронил фразу, что ориентация может быть не проблемой, но то, что она скрывалась — да.
М-м-м-м… ещё раз: как именно это работает?
И эта не проблема даже не его, не сенаторская — ему-то нормально, он вообще до финала сезона не подозревает, что за дичь творится из-за его сердечных предпочтений. Он — не злодей, он — наверное, не плохой человек (в сериале грехов за ним не наблюдалось и не упоминалось), он — жертва подковёрных игр своих же родителей, которые хотят дитятке всего наилучшего… но странными методами.
Да, не очень нормально его родителям, в частности отцу, который всю жизнь «готовит» сынишку чуть ли не на пост Президента of the USA в будущем.
Стоит ли говорить, что «помогать» управлять страной наверняка хотят сами родители, и у них есть вполне практический интерес? Ну, окей.

Меня сложно обвинить в симпатии к борцам социальной справедливости и уж тем более к тем, кто постоянно обижаем всякими несправедливостями суровой жизни для сильных духом и телом, но даже в отрыве от сегодняшних тенденций (тем паче американских), учитывая, что у нас жестокая комиксовая вселенная, неужели этот «грех» любви к своему полу настолько большой, серьёзный и катастрофический, чтобы выделять ТАКИЕ ресурсы на сокрытие информации?

Окей, предположим, что в их мире — да. Гомосексуальный будущий (и то лишь в далёкой теории) Президент Соединённых Штатов — это то, к чему мир вселенной «Карателя» не готов, но, увы, сам сериал не рассказывает ни об устройстве мира (кроме того, что «НАДО УНИЧТОЖИТЬ ПОРОЧАЩУЮ ИНФОРМАЦИЮ»), ни о нравах людей, ни хотя бы о том, почему гомосексуализм пока ещё сенатора — это непозволительно и порушит его будущее президентство. Нет. Сериал просто говорит: «Нельзя», а нам остаётся лишь принять, что это скупое «нельзя» — отличное оправдание тринадцати часам последующего действа, в ходе которого будет куча бессмысленных смертей, подстав и предательств, напряжений, заложников, ещё раз смертей и жестокости.
Просто потому что.

Спасённая Карателем девчушка — Эми, к слову — преследуется данным влиятельным отцом за то, что она сделала несколько снимков того, как товарищ сынишка-сенатор целуется с мужичком на каких-то похоронах. Теперь фотографии надо изъять, Эми и её дружков, занимающихся тем же самым, — убить, и на это выделяется куча людей и ещё больше — оружия.
Похвальное стремление защитить репутацию «провинившегося» сына, но…
… но по этой логике надо истреблять всех любовников сына — а вдруг они однажды, рано или поздно, проговорятся?
… но по этой логике надо истреблять вообще всех, кто контактировал или мог контактировать с теми, кто знает секрет сенатора: начиная от друзей и подруг любовников и заканчивая всеми контактами тех, кто эту информацию раскопал и может опубликовать (см. Эми).
Делается ли всё это любящими родителями? Вряд ли. Сериал молчит. Сенатор в свои не самые юные годы по-прежнему с кем-то целуется.
Зато дядьки и тётки киллеры охотятся на Эми, потому что у неё есть пяток снимков целующегося сына.
А Каратель защищает деваху потому, что она — слабая и беззащитная деваха, за которой охотятся опытные головорезы.

Убедительно ли это для одного из двух главных сюжетов сезона?

Вот и получается, что слабое и ничем не мотивированное недодопротивостояние Касла и Руссо
+
поражающая неубедительностью линия причин и последствий конфликта Эми и родителей ничего не подозревающего сенатора, в которую «просто потому что» оказывается с головой и сердцем вмешан Каратель
= гибель хоть какого-то интереса к глобальным событиям в сезоне.

ГЛАВА 4
ПТСР МНЕ НАВАЛИ, ДА ПОГУЩЕ, НЕ ЖАЛЕЙ

Когда глобальные интриги потеряли все полимеры, остаётся искать утешение в локальных местах получения удовлетворения от происходящего на экране карнавала.
Но, как водится в плохих боевиках, всё снова пошло не так, хотя задумка-то была, и была здравой.

ПТСР у, кажется, всех ключевых персонажей сезона, которое ведёт к совершенно непонятному и нелогичному (даже в рамках контекста наличия расстройства) поведению в те или иные моменты, — вот что должно было помочь интересному (нет), поделенному на две друг с другом не связанные стороны, по пути ведущие через Карателя и в итоге заканчивающиеся на нём же, быть насыщенным, триллерным, крутым опытом для всех любителей черепов на груди.

С Мадани всё понятно: её предал любимый человек, который оказался тем, за кем её отдел охотился целый сезон, и до кучи она ещё чуть не умерла от пули этого самого Билли Руссо. Букет тотального кошмара и всего вытекающего — имеется, неадекватность сотой степени — тоже.
— Ой, Фрэнк, слушай, спасибо, что позвонил, но мы тебя выгнали из Нью-Йорка безнаказанным с предупреждением о том, чтобы ты не возвращался, иначе прощение забудется; короче, забудь этот номер, я тебе ничего не должна, бай-бай.
— Ой, Касл, приветики! Ничего, что я прилетела в какую-то срань на вертолёте, дабы забрать тебя с собой в NYC, потому что у меня тут Билли Руссо сбежал из больнички? Полетели, поможешь его выследить, несмотря на то, что тебе всё равно и вообще полдня назад я тебя послала к чёрту навсегда?
— Ой, Фрэнк, нет, короче, зря ты не хлопнул Красавчика в конце прошлого сезона. Давай ты пристрелишь его в этом? Ок?
— Ой, нет, я передумала. Слыш, не трогай его, он мой!
— Ой, нет, убей!
— Ой, блин, СВАЛИВАЙ С ЭТОГО ГОРОДА ПРЯМО СЕЙЧАС!
— И ДЕВКУ СВОЮ ЗАБЕРИ.
Это и многие другие философские рассуждения о природе своего психоза — только во втором сезоне «Карателя».
Бонусом идёт сцена, в которой агент Мадани, натренированный по самые губы специалист, не может победить в честном, истинно женском бою с тасканием за волосы психотерапевта, поэтому убегает от неё в её же квартире, а потом просто так выкидывает женщину из окна, чтобы через пять минут побороть сильного, накаченного бывшего военного.
Не пропустите!

Руссо и новая подружка, его же психотерапевт Криста, которая по всем законам жанра и без Билли заправляет собственной фабрикой по производству ПТСР после инцидента с отцом, что выбросился из окна с ней на руках, всё больше сходят с ума — каждый по-своему. Но иногда и вместе — полюбовно, так сказать.
Мужик — в попытке вспомнить, а потом вяленько наказать Панишера за не слишком-то и изуродованное лицо, женщина — ну, просто потому, что у неё появился Билли и, наверное, обострил её въетнамские флешбеки из детства. Как, почему, зачем — непонятно, но пусть будет так.
И глобальная проблема этой сюжетной линии вот в чём: мы не знаем, кто из героев что преследует в отношениях друг с другом, поэтому развитие — точнее, прерывание — их отношений не вызывает… ничего. Мы же не знаем, что вообще это было, откуда нам знать, какова ценность?
Руссо однозначно несколько раз попользовался возможностями Кристы — факт, но в какой момент он начал получать от её общества осознанное, контролируемое, а не импульсивно-ПТСРное удовлетворение — непонятно.
В какой момент Криста перестала быть движимой идеей контроля над Билли — аналогично непонятно. К слову, одна из немногих глобальных мыслей о контроле человека над человеком пыталась проникнуть в сериал и раскрыться там же именно устами Кристы, но заканчивать начатое второй сезон «Карателя» не очень любит, поэтому забудьте о каком-либо раскрытии темы.

С Эми, этим горе-репортёром, всё куда как непонятнее. Учитывая, что это новый персонаж, мы не имеем счастья знать его хоть с какой-либо стороны по тринадцати сериям сезона номер один, что приводит нас к необходимости оценивать её с чистого листа.
И лист этот заполняется какими-либо данными крайне плохо. Сериал не удосуживается за миллиард отведённого времени и отличную мотивацию в виде интереса Карателя, вашего ГЛАВНОГО ГЕРОЯ, раскрыть персонажа чуть более серьёзно, чем «она потеряла своих друзей, не верит никому, да и вообще как человек говно». Да, причина её ПТСР — лицезрение мёртвых друзьяшек, так же при жизни занимавшихся сбором всякого разного компромата, и пара неприятных моментов, связанных с потасовкой в баре, где на её глазах Каратель показал методы своего спасения. Всё. Остальное — гнилой характер, демонстрирующийся явным пренебрежением ко всему, кроме собственной жопы, эгоизму, разбавленному глупостью, в моменты, когда нужно просто не выпячивать своё «я хочу, я умею» тогда, когда оно строго противопоказано.

Проблема данного героя, данного образа, данного исполнения в том, что в таком виде попросту вредит сериалу и той сюжетной линии, на которой строится основное повествование (или 1/2, если мы считаем линию Руссо-Касл за ещё одну половину).
Этот персонаж обязан быть не мерзким, а наоборот: располагающим.
Напомню, Каратель вляпался из-за этой девахи в крупное дерьмо, отсёк свою начинающуюся мирную и любовную жизнь, перебьёт кучу народа, покалечит в очередной раз своё тело и разум, и нам предлагается причина всего этого: наглая, хамоватая девчонка, которая практически до конца сезона ни в грош не ставит всё, что делает и говорит Фрэнк, а в конце внезапно расцветает всему красками любви к герою, что аж рискует своей шкурой ради него, вызволяя того из больницы. Стоит ли говорить, что подобная метаморфоза её отношения к герою ничем не провоцируется, а случается «просто так»? Думаю, не стоит.
Этот герой обязан быть располагающим для того, чтобы зритель вместе с Карателем (уж коль сериал носит его имя, то, полагаю, мы имеем некоторое право и даже желание сопереживать герою) двигался по сложностям построения взаимоотношений с этой девушкой. Чтобы зритель раскрывал тему заботы Карателя к кому-либо через призму имеющихся проблем в отношениях с Эми. Чтобы все проблемы и угрозы жизни или состоянию героини затрагивали зрителя так же, как затрагивают они Фрэнка Касла. Если этого нет, то на кой ляд вообще нам беспокоиться за здоровье отвратительного, не вызывающего ничего положительного героя? Да пусть враги поскорее её прикончат, и дело с концом, тем более то дело, которое деваха всё ещё защищает (плёнки с фоточками целующегося с мужиком сенатора), повторюсь, вряд ли вызывает что уважение, что интерес, что интригу — нет, оно вызывает чувство жалости от собственной мелочности, но об этом мы уже поговорили.

Эми — это, если угодно, товарищ Либерман из первого сезона. Концептуально.
Человек, с которым Каратель больше всего по ходу сезона контактирует, человек, с которым Каслу волей-неволей приходится работать над серьёзными, опасными вещами. Человек, в которого надо суметь поверить и которого надо полюбить.
И в первом сезоне это было — сам персонаж Либермана раскрывался и в предыстории, и в отношениях с Панишером раскрывался куда более полно, чем хамоватая девчуля, у которой из бэкграунда — только история про то, что она накопала компромат, и теперь её надо убить, но вообще она, конечно, справится сама, Каратель, опути миня.
В первом сезоне за отношениями Карателя и Либермана было интересно смотреть — они развивались от вражды в начале до уважения и даже своеобразной любви в конце, и поэтому многие щепетильные моменты по ходу сезона, типа переживаний за жизнь Дэвида, или подозрения на его предательство тогда, когда авторы сериала легонечко подбрасывают триллер, работали.
Сейчас же — нет. Эми куда более плоский герой, чем любой из «старой гвардии» персонажей; раскрывается как личность ровным счётом никак; все её передвижения мало того, что сюжетно достаточно бессмысленны в виду слабой заинтересованности в предмете конфликта, так ещё и обладают логикой ребёнка: что хочу, то и ворочу, а эти глупые взрослые мне не указ.
Интересно? Сомневаюсь.
И совсем непонятно, почему же именно Каратель к ней настолько проникся. Сериал немного забыл показать причины.

Кёртис, ещё один наш верный друг из прошлого (сезона) Карателя, изначально никаким ПТСР-ом не награждён, но вполне удачно обретает его очертания ближе к концу сезона, когда случайно убивает человека, который имел вполне чёткое желание убить его. Трагедия в том, что, как мы можем помнить, Кёртис в военные деньки прошлого был не убийцей, а наоборот: медиком, и калечить, а тем более убивать — не его кредо, но одна случайная смерть ломает нашего второстепенного героя, и вот он уже психует в штаб-трейлере Карателя, собирает вещички и…
… и никуда не уходит, поэтому к чему вся его «психологическая» ветка в сериале — категорически туманно и непонятно.
Кёртис так же, как и Каратель, во втором сезоне обзавёлся женщиной, но, в отличие от друга, не потерял её в очередной перестрелке, а наоборот: всячески пытается сохранить, поэтому изолируется на момент событий как можно дальше от неё, дабы не задело перекрёстным огнём. Похвально.
Не похвально то, что авторы сериала забивают и на этот аспект становления героя, который два сезона помогал бедным и покорёженным войной, будучи таким же, и лишь сейчас может обрести обычное человеческое счастье… ah, screw this, мы расскажем об этой части жизни Кёртиса один раз, а потом, как обычно, ПРОСТО ЗАБУДЕМ.
Истерика, которую Кёртис закатил после случайного убийства вооружённого наёмника, который до этого грабил и убивал людей ради наживы? Да, пусть будет. И ещё пусть он скажет: «У МЕНЯ ЕСТЬ, ЧТО ТЕРЯТЬ, ПОЭТОМУ Я ПОШЁЛ», но насколько это важно герою — мы не будем распространяться. Зато эффектно! Но не эффективно, ибо потом мы вообще никуда героя не отпустим, хотя никто и ничто его не держало. Просто потому что.
В итоге как вырос герой за сезон — никак. Что хотели показать через Кёртиса — ничего. Зачем нужен этот герой во втором сезоне — непонятно.

И в этом проблема множества вещей, о которых второй сезон хочет поговорить со зрителем в той же степени эффективно и интересно, как это делал сезон первый, — речь новых тринадцати серий парализована нежеланием сценаристов писать буквы, которые в базе данных хоть какого-либо смысла совпадали с любой адекватной строкой.
Создаётся такое стойкое ощущение, что весь «говорильный» контент второго сезона был составлен по методичке «Как сделать сериал тогда, когда тебе лениво вставать с дивана, чтобы подумать». Практически все разговоры персонажей — и неважно, главных или второстепенных — не раскрывают никаких тем.
Они начинают эти темы, которые потом либо утонут в забытье, либо попытаются быть продемонстрированы визуально в дальнейшем (часто: неубедительно и до безобразия размыто). Например, концептуально правильная линия развития «войны» Карателя и Руссо: Билли с помощью своей чудо-женщины придумал, как ему сломить Касла. Надо просто убить невиновных женщин и сделать так, чтобы Фрэнк подумал, что это сделал он, и именно поэтому он такая же мразь, как сам Билли!
Звучит действительно здорово и логично, но что у нас в итоге? Касл в погоне за Билли Руссо пострелял немного тому вслед, вошёл в комнату, а там батюшки мои! — три мёртвые женщины в разных позах. Как тут не пообвинять себя!
И плевать, что стрелял Касл с первого этажа во второй и вряд ли мог задеть кого-либо, и плевать, что до этого Панишера так сильно мутузили пяток мощных ребят, что продумать то, что Фрэнк выживет и еще и погонится за Руссо, мог… только Руссо, помноженный на десять килограмм уверенности и детских мечтаний.
И плевать, что, сломавшись психологически (настолько, что в один момент чуть не позволяет вколоть себе смертельный яд от недоброжелателей) от осознания того, что он, Фрэнк Касл, теперь убийца невиновных и вообще гад редкостный, герой вылечивается очень просто и быстро, всего одной банальной фразой: «Ой, нет, ты на самом невиновен, это всё Билли подстроил».
И Каратель такой: «О, вау, круто. Ну ок, что, пойдём дальше».

ДА ЛАДНО?

И подобной несуразицы в образах героев, в реакции персонажей на что-либо — тьма тьмущая. События происходят просто для того, чтобы происходить, герои говорят разной степени адекватности речи просто для того, чтобы говорить, — ни за тем, ни за другим нет никакого развития. Ни один герой не развился во втором сезоне — ни один! То поводов нет, то реализации — никакой. В каком-то смысле есть даже деградация: например, наш верный Каратель, весь сезон так активно выхаживающий жизнь и здоровье девчушки Эми, не стесняясь убивать или калечить людей просто потому, что они оказались хоть как-то связаны либо с заказчиками, либо с посланными киллерами, в конечном счёте отпускает на свободу одного из главных злодеев — Джона, о котором я почти что ничего не писал, ибо сказать о нём нечего в силу никакущего раскрытия персонажа… кхм, ну так вот: в одном движение от убийства, отпускает суперкиллера, олицетворения всея посланных в сезоне убийц, просто потому, что-о-о-о-о-о… у бедняги Джона двое детей практически в плену у могущественных родителей сенатора, поэтому он творил все злодеяния в адрес Эми и самого Касла?
АЛЛО, ДРУГ МОЙ, ТЫ ДО ЭТОГО ОСОБО НЕ ИНТЕРЕСОВАЛСЯ, У КОГО СКОЛЬКО ДЕТЕЙ, А СРАЗУ ПУЛЮ В ЛИЦО ПУСКАЛ — ЧТО И ГДЕ ПОМЕНЯЛОСЬ?
А ещё, напомню, Джон непосредственно парочку раз пытался убить Карателя: в спину, в лицо, через стену, ещё как. Нет, doesn't ring a bell?
Так вот. Кхм.
ТАК
ЧЕМ
ИМЕННО,
КОНКРЕТНО,
ПО ПУНКТАМ
МОТИВИРОВАНО
РЕШЕНИЕ
ФРЭНКА КАСЛА
ОТПУСТИТЬ
ГЛАВНОГО
ЗЛОДЕЯ
СЕРИАЛА
ЖИВЫМ
?

Ответ?
Anybody?
…
Пожалуйста?

Ох, ладно, я понял.

* * * * *

Второй сезон «Карателя» — это отвратительно глупый карнавал, который помнит, что некогда он мог раскрывать и обосновывать многие интересные и даже важные темы, поэтому по инерции ещё пытается, но сегодня… сегодня нет.
Сегодня второй сезон «Карателя» может только одно — блистать выдающейся игрой актёров, которым приходится не играть в сериале, а участвовать в цирковом выступлении клоунами. Смеяться над ними не хочется, но похвалить их старания и толковый уровень исполнения даже откровенно дерьмовых сцен — да.
И пожалеть, что от них конечное впечатление от почти тринадцати часов просмотра вот этого зависело не слишком сильно.

Есть подозрение, что третий сезон мы если и увидим, то нескоро.
Признаться честно, просто так расставаться с рядом актёров и их персонажами не хочется, — они действительно украшение сериала, но если сценаристы и дальше будут забывать вкладывать им в уста осмысленные речи, а в событийные сцены — адекватные причины и последствия действий как локального, так и глобального характера, то, пожалуй, лучше не надо.

Бернтал и Ко не заслужили такой памяти о своей работе.