Фанфик по METRO 2033

Его глухие металлические стоны раздавались эхом по всему ВВЦ. По моему телу пробежали мурашки, от осознания того что одним движением руки я способен оживить этого огромного ржавого зверя. Уверен — то, что я сейчас делаю – это грань безумия. Кому еще могла прийти в голову идея запустить чертово колесо, которое навсегда остановилось больше 20 лет назад. В день, когда человечество казнили.
Именно в тот день я катался на нем первый и последний раз. Никогда этого не забуду. Я гулял с родителями по городу, и мой взгляд был буквально прикован к колесу. «Москва 850» — сказал мой отец. Недолго раздумывая, мы купили билеты. Ровно, как и сейчас, я стоял в ожидании кабинки. Семидесятиметровый мастодонт заставил меня, будучи ребенком, восторгаться и одновременно сотрясаться от страха.
На мгновение я забыл обо всем, что на самом деле происходит. Я будто вновь стал маленьким мальчиком со сладкой ватой в руке. Времени было немного, скоро на этот шум сбегутся мутанты со всей округи. Я сел в кабинку.
В этот момент меня посетило чувство экстаза от проделанной работы. Около полугода, да, примерно столько я чинил его по винтикам и ковырялся в проводке.
Пыльная ржавая кабинка гостеприимно впустила меня. Я стал подниматься.
В голове вновь начали всплывать воспоминания. «Саша, помаши маме ручкой». Тогда она отказалась от этой страшной затеи, и осталась смотреть на нас снизу. Прижавшись к отцу, я жадно оглядывался по сторонам. Я поднимался все выше. «А вон там наш дом. Видишь?». Мой взгляд устремился туда, где он когда-то стоял. «Вижу, папа» — произнес я, как и тогда. Слеза соскочила с моего глаза. Пусть теперь я прижимал к себе не папину руку, а холодную винтовку, но я ощущал спокойствие.
Находясь здесь, на самом верху, осознаешь, насколько на самом деле все изменилось. Ничего больше не вернуть. Из-за смога и снега с пеплом не было видно даже горизонта. Я уже чувствовал, как мутанты подступают со всех сторон. Сменив фильтр и проверив затвор, я готовился к выходу.

На всякий случай проверил выключатель. Света нет. Ну, еще бы, здесь уже целую вечность не было никого, кроме крыс и мутантов. Проходя мимо бесконечно длинных стендов и прилавков, среди ненужного хлама обнаружил приятную мелочь – отдел с игрушками. «Прихвачу-ка я вон ту куклу и эту машинку, порадую ребятишек на станции». Собственно, пришел я сюда абсолютно с другой целью. Мне нужен был отдел электроники. Неудобно, что в торговом центре не было окон – тусклый свет фонаря едва освещал путь. Пыльно, как в чулане. Протерев стекло противогаза, и хорошенько осмотревшись, в конце коридора обнаружил лестницу на второй этаж. А рядом указатель с надписью «Электротовары». Я уверенно двинулся вперед.
Уверенно. Ровно до того момента, как моя нога ступила во что-то мягкое и вязкое. Я осветил фонарем пол и застыл в ужасе. Кругом были трупы. Человек семь, не меньше, человек семь сталкеров лежали на полу и были кормом для крыс. Я стоял, не шелохнувшись, и настороженно вглядывался в темноту. Кровь в висках пульсировала с бешеной скоростью. Где-то совсем рядом послышалось чавканье.
«Бежать!» — Первая мысль. «Бежать! Спрятаться! Я совсем один!». Нет. Они быстрее, они меня догонят. Медленно пригнувшись, и убавив свет фонаря, я прижался к прилавку. Тут-то меня и осенило. Все это было самой глупой затеей в мире. И сдалось мне это колесо? Все равно у меня не получится его починить. С самого начала это было голубой мечтой. Моей величайшей глупостью. Но я понимал, что должен это сделать. Я обещал.
Расчехлил винтовку и взглянул за угол — три, может четыре твари устроили кровавый пир над трупом сталкера. «Суки» — прошептал я чуть слышно. Но помочь ребятам уже ни чем не мог. Судя по внешнему виду, они тут лежали уже давненько. И зачем им вообще понадобилось заползать в такую дыру? Наверное, прятались от мутантов, или решили укрыться от радиоактивного дождя. Бедные парни. Аккуратно передвигаясь меж стеллажами, я двинулся к лестнице, у которой находилось, кажется, единственное на всем этаже окно. Я запрыгнул на подоконник и осмотрелся. На улице вроде все чисто, но все еще слышалось жадное чавканье бестий где-то позади. Мне было спокойно, ведь на свет они не сунутся.
Эх, хорошо бы вернуться до темноты. Не думаю, что начальник станции снова поведется на рассказ о том, как я свернул не на ту ветку метро. Нужно поторопиться. Кажется, где-то здесь должны быть «Электротовары».

Спускался в метро я уже в сумерках. В метро, которое стало единственным оплотом безопасности. И те немногие, кто бывал там, наверху, испытывали небывалое спокойствие, когда с враждебной, опустошенной Земли спускались вниз, в место, которое стало кровом для всех нас. Я ступил на эскалатор, и тот ржаво скрипнул. Этот звук был точно такой же, как и в тот день. Тот день…
Я ступил на эскалатор, и тот ржаво скрипнул. Началась очень сильная давка, люди, как пчелиный рой, одним потоком стекались в улей метро. В панике рвались кто куда: одни хотели быстрее спуститься вниз, скорее забиться в норы и спрятаться в подземной обители. Но были и такие, кто рвался на поверхность. «Выпустите! Пропустите! Выпустите меня, я её там не брошу! Стойте, не закрывайте ворота! Я не останусь здесь без нее! Доченька моя! Нет, прошу!» — доносилось откуда-то неподалеку. Крики людей, звук сирены, далекие залпы ракет, топот, детский плач — все это слилось в едином созвучии. Помню, как я плакал. От страха и ужаса, а еще, потому что я не понимал, что происходит. Сквозь слёзы я выдавил: «Пап, а куда мама ушла?». «Сынок. Сынок мой, Сашенька, я тебя очень-очень люблю. И Мама тебя любит» — услышал я в ответ. «Папа, а почему ты плачешь? Не плачь!» «Сашенька, держись за меня крепче. Скоро все будет хорошо». Все будет хорошо. Он мне врал.
Мы были одними из последних, кого впустили. Не успели мы спуститься на саму станцию, как командир отдал приказ закрыть ворота. Мама осталась где-то там. Среди обреченных. В этот момент пчелиный рой загудел. Военные, стоящие у ворот, едва сдерживали толпу. Некоторые родители в отчаянии закидывали своих детей внутрь, умоляли военных их забрать… Наконец, последняя полоса солнечного света, последний луч надежды пропал в проёме ворот. И все изменилось. Улей утих. Паника почти прекратилась, всё замерло. Спасшиеся могли спокойно вздохнуть. Им теперь ничего не угрожает. Но снаружи было слышно, как пчелиный рой начал жужжать еще сильнее. Улей закрыл перед ними свои двери навсегда. Им пришел конец. Нам всем в тот день пришел конец.
От моих воспоминаний меня отвлек крик дозорного. «Отзовись! Пароль?» — я, наконец, добрался на станцию.