Фанфик на тему постапокалипсиса.

слушала музыку из саундтрека первых двух фоллаутов и композиция Mark Morgan — The Vault of the Future навеяла на следующее сочиненице.
рекомендую читать под эту самую музыку.

(Тут был Flash-плеер, но с 2020-го года Flash не поддерживается браузерами)

поехали =)
Мир после атомной войны. На поверхности Земли в разгаре ядерная зима. Люди живут в подземных бункерах, где устроена замкнутая система жизнеобеспечения, позволяющая прожить тысячу лет, не выходя на поверхность.
Бункер-убежище номер 115.
Элли. Семь лет. Одна из первых детей, рожденных под землей.

Папа никогда раньше не брал Элли к себе на работу. Но в этот раз из-за процедуры общей дизенфекции жилого сектора выбора почти не было. К тому же Элли давно напрашивалась пойти с ним вместе на электростанцию. Была суббота, в школе сидеть не было надобности, и отец глядя на скорченную гримассу Элли, выражающую недовольство идее отправится в класс продленного дня, согласился взять девочку с собой.
Папа у Элли был главный инженер на электростанции бункера 115. Даже самый важный человек всего убежища, он же станционный смотритель, всегда слушал папу внимательно, когда тот говорил о каких-то непонятных Элли вещах.
Рабочее место у папы было в большом зале, напичканном разными шкафами и ящиками с кнопками, разноцветными лампочками и компьютерами, в которые, правда, Элли не разрешили поиграть, объяснив, что эти компьютеры для взрослых и игрушки на них будут Элли неинтересны.
Эта большая комната называлась сложным словом «операторская». Дядя Джейк, старший техник, тщетно пытавшийся заставить Элли выговорить его правильно, как обычно потерял терпение и начал смешно махать руками и ругаться на каком-то своём языке. Девочку это веселило. Ей нравилось дразнить бедного дядю Джейка, когда он приходил к ним в гости. Папа говорил, что этот странный язык, на котором он иногда разговаривал, называется «тальянский», ну или как-то так. Элли знала, дядя Джейк такой же выдумщик как и она. И язык этот он тоже придумал, чтобы было смешно и весело. Элли сама часто пыталась выдумать свой «тальянский» язык, чтобы поговорить с Джейком, но каждый раз забывала все слова, которые сочиняла.
Интересно, дверь в соседнюю комнату была открыта и оттуда доносились какие-то странные хлопки, щелчки и шипение. Папа сказал, что это иллюнимационная комната. Там можно посмотреть на ядерный реактор. Элли стало жутко любопытно, что это ещё за штуковина. Она уже как-то слышала о чём-то похожем.
Джейк сказал, что там нет ничего опасного и согласился отвести Элли посмотреть на реактор. Они вошли в комнату, в которой не было ничего, кроме ещё каких-то компьютеров, показывающих скучные таблицы и фигуры, ещё одной двери, на этот раз огромной и тяжелой на вид, и длинного окна в полукруглой стене.
За окном была другая комната, наверное туда и вела эта тяжеленная дверь. По середине той комнаты стояла огромная бочка, кажется, сделанная из бетона. От её основания тянулись многочисленные трубы и кабели. А по краям комнаты стояли бочки поменьше, но с какими-то непонятными штуковинами на верхушках, которые двигались, толкая что-то внутрь этих бочек и выталкивая обратно. Это они так щелкали и шипели, выпуская пар из решеток наверху.
Джейк сказал, что эти штуки — патроны охлаждающих капсул. Они собирают тепло от той самой большой бочки посередине. Это и есть ядерный реактор. Только он скрыт от нас в саркофаге — вроде скорлупы у орехов на деревьях в оранжерее. А дверь ведет как раз в ту комнату. Она такая большая и толстая, чтобы защитить нас от радиации. Папа как-то рассказывал о радиации. Это что-то невидимое, но вредное, как простуда. Только человек может погибнуть, если заболеет радиацией.
Тут рация Джейка заговорила голосом станционного смотрителя и тот опять сказал что-то непонятное. Однако Джейк ответил «принял, уже иду» и, отключив рацию, снова сквозь зубы забормотал на своём тальянском языке. Потом Джейк обратил внимание к девочке.
«Элли, если хочешь, можешь поиграть здесь — в иллюминационной. Или вернуться обратно в операторскую. Как тебе угодно, только ничего не трогай. Если что-то понадобится, скажи Диме. Это мой помощник.» — Джейк погладил Элли по голове и ушел. Девочка осталась одна в комнате с окном, за которым находился ядерный реактор, и щелкали эти странные патроны охладителей. Элли прильнула к стеклу иллюминатора, вглядываясь в запретную комнату.
Ядерный реактор. Ядерный. Не так ли назывались те страшные штуковины, которые погубили весь сказочный мир, что был на картинках в её компьютере и книжках? Кажется так, но не реактор, а как-то по-другому. Вроде помбы, или нет… бомпы! Да. Ядерные бомпы, точно. Но что же тогда получается? Если те бомпы были ядерные и этот реактор тоже ядерный…
Элли почувствовала, как по спине побежали мурашки.
Почему же он тогда здесь? Что эта штука делает в их подземном доме? Как она здесь оказалась? Зачем?
Элли попятилась назад. Ей показалось, что внутри саркофага нечто осознало её присутствие и теперь следит за ней прямо сквозь толстые стены и стекло иллюминатора.
Саркофаг. Это слово такое странное и тоже знакомое. Папа как-то рассказывал ей о Египте — стране яркого солнца и горячих песков. Там люди закапывали своих станционных смотрителей в похожие подземные дома, когда те умирали. Значит в саркофаге закрывают смерть.
Элли не на шутку испугалась своих мыслей. Её охватил такой ужас, что она даже не смогла заплакать, как это обычно получалось, когда ей больно или страшно. Она просто прижалась к стене напротив иллюминатора и была не в силах отвести взгляд от чудовища, покоющегося за ним.
Почему эта штука здесь? Неужели никто не знает, какой ужас скрывает эта комната? Как люди могут быть так слепы, когда сами же рассказывают историю о гибели мира по вине именно этого монстра?
Что-то затуманило их взоры. И Элли догадалась, что это было. Она вспомнила рассказы папы о том, как после падения бомп, мир охватил тот самый невидимый злой дух, медленно забирающий жизни всех, кто укрылся от огня. Радиация. Да, это именно она одурманила всех. И даже папу, ведь он тоже не понимает, что мы живем бок о бок со смертью, поглотившей мир наверху.
Теперь оно добралось и сюда — глубоко под землю. Но пока ещё не в силах разрушить это маленькое убежище. Оно ждёт своего часа.
Между тем патроны охладителей продолжали щелкать в монотонном такте, словно воспевая оду своему господину — ядерному реактору. Эти звуки будоражили воображение Элли. Она видела как саркофаг раскрывается и оттуда выходит тьма. Холодная колючая бездонная тьма. Она медленно, но непоколебимо заполняет сначала эту комнату, затем соседнюю. Свет гаснет, звуков больше нет. Люди замечают, что произошло, но уже слишком поздно.
Одни хотят спрятаться, но некуда бежать под землей. Другие пытаются защитить свой последний дом и остановить чудовище. Но у тьмы нет плоти, и она поглощает их тела, медленно растворяя в себе до костей, а затем превращая в пыль. Радиация глушит их истошные крики.
Ядерная тьма нещадно забирает одну душу за другой. Вот дядя Джейк и его помощник Дима. Вот тётя Мэри, и вот Джуди — подруга Элли. А вот… а вот и папа.
«Нет! Перестань! Прекрати! Уходи прочь! Уходи!» — Элли в слепом ужасе бросилась к иллюминатору и стала отчаянно стучать по толстому стеклу своими маленькими кулачками. Сдержанные слезы хлынули дождем из её глаз. Сквозь них Элли, пересилив свой страх, взглянула за стекло. Реактор невозмутимо стоял прямо напротив неё. Казалось он надсмехается над бессилием бедной девочки. И Элли охватила ярость. Она закричала так громко, что у неё заболела голова. И она стала бить стекло сильнее прежнего, пока не рассекла кожу в кровь.
На крики в комнату вбежал её отец вместе с дядей Джейком и Димой. Они тут же бросились к девочке, не понимая, что же такое случилось.
Папа взял Элли на руки, стараясь успокоить. Девочка прижала заплаканное личико к его щеке и крепко обняла за шею. Она решила больше никогда не отходить от отца ни на шаг. Она всё ему расскажет, но потом. Она заставит его узнать правду и никакая Радиация не в силах отнять у неё самое дорогое в жизни.