Братьям Ночного Дозора (СТИХ)

Вчера ночью охватило меня вдохновение, и, читая «Пир для стервятников», решил я написать сие произведение. Ночной дозор… Судя по книгам, раньше это был могучий и нерушимый орден, вступить в который было верхом почета, но сейчас же («сейчас» — по меркам повествования в книге) Ночной Дозор является последним шансом остаться в живых для преступников, найди пристанище для бродяг и остального сброда… Не лучшие времена терпит Дозор, но со своей функцией справляется — кто ушел дальше третьей книги, тот поймет.

Слушайте мою клятву и будьте свидетелями моего обета! Ночь собирается, и начинается мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, ни земель, не буду отцом детям. Я не надену корону и не буду добиваться славы. Я буду жить и умру на своем посту. Я — меч во тьме; я — дозорный на Стене; я — огонь, который разгоняет холод; я — свет, который приносит рассвет; я — рог, который будит спящих; я — щит, который охраняет царство людей. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору среди этой ночи и всех, которые грядут после нее.

______________________________________________________________________________________

Собственно, сам стих:

НА СТЕНЕ

На ледяном краю земли
Дозор несет свой Черный Брат.
Стена, что призвана покой хранить,
Жизнь прошлую не даст назад.

Тут ветер воет, словно лютоволк,
Туман из снежных острых стрел.
Из падших сотворяют толк,
Из тех, кто был силен и смел.

А он сидит и ждет рассвет,
Согнувшись от порывов ветра,
Он чувствует холодный снег
Всем телом, вплоть до миллиметра.

Он встал, восход увидеть стоя,
И вдруг услышал рога звук,
Застыл, теряя след покоя,
И ощущая сердца стук.

Один раз — значит братья рядом,
Дыхание выровнять успел,
Но рог завыл второй раз, ядом,
И брат дозора побледнел.

«Готовность к бою!» — призывают,
Ведь рядом дикая орда.
Все Братья «одичалых» знают,
Всегда они прут до конца.

Брат вынул острый меч из ножен,
Готовый бросить силы в бой,
Но вдруг прошел мороз по коже,
Ведь в третий раз донесся вой…

Каким бы ни был ты отважным
Иные в ужас обратят,
Нет голода у них, ни жажды,
И никогда они не спят.

Они приносят смерть с собою
И ужас дикий, ледяной.
Идут безжизненной тропою,
Пуская кровь синей рукой.

Глаза закрыл брат, помолился,
Возможно, что в последний раз.
Сам черное надеть решился,
Чтоб скрыться от ехидных глаз.

Он — без проступка обвиненный,
Марионеткой лордов был,
Решился стать вороной черной
И прошлое свое забыл.

Теперь он здесь, готовый к битве,
Боится… Ну а кто же нет?
И на распев, словно молитву,
В слух повторил он свой обет.

Глаза открыл и стал спускаться,
И вспомнил мать, сестру, отца.
Вдруг страх ушел, ведь нечего бояться,
Когда решаешь биться до конца…