Однажды в Лонгфорде. Творчество, мой рассказ.

Действие происходит в католической Ирландии, недалекое прошлое, когда только-только научились проводить операции по пересадке сердца. Лонгфорд – небольшой городок в центральной части Ирландии.
Действующие лица:
Лиллит – девушка восемнадцати лет, которая умирает от неизлечимого порока сердца;
Джон – старший брат Лиллит;
Пол – отец Джона и Лиллит, ярый приверженец католицизма;
Джоана – жена Пола и мать семейства.

«Вот уже почти год моя сестра борется со своим страшный недугом, который парализовал не только ее» – думал Джон, поднимаясь в палату к своей сестре. Раскрыв дверь, его взору предстала все та же картина, что и вчера, а до этого – и почти год назад: бежевые, плотно занавешенные шторы на окнах, два стула по углам комнаты, между ними зеркало и столик, на котором всегда стояла ваза со свежими цветами. Можно сказать, уютная картина, если бы не одно «но» – молодая девушка, лежащая на смертном одре и не подающая признаков жизни, лишь изредка приходит в себя и страшно мучается, если вовремя не дать обезболивающее.
Джон резко раздвинул шторы и в комнату ворвался яркий свет августовского солнца, а вслед за ним и свежесть утреннего воздуха, когда он приоткрыл окно. Джон оглянулся на Лиллит: она немного поморщилась от резкого света, но глаза не открыла, «все еще без сознания» – решил Джон. Молодой человек повесил свое пальто на вешалку, сел на один из стульев и раскрыл Библию, продолжив одно из своих многочисленных исследований.

Джон смог оторваться от своих записей, только когда начало смеркаться. Лиллит сегодня так и не очнулась. «Наверное, оно и к лучшему, незачем бедняжке возвращаться в этот мир, может, она уйдет во сне, без лишних хлопот» – рассуждал Джон. Он надел свое пальто, поцеловал Лиллит на прощание и вышел в коридор. Как обычно, зашел к ее лечащему врачу и поинтересовался насчет донора. Как всегда, получил отрицательный ответ. Как всегда, со вздохом направился к выходу.
У входа в квартиру ждали несколько человек, все в строгих костюмах и недюжинного роста и сложения. Это были охранники его отца – епископа Пола Уингоу – одного из самых влиятельных людей Ирландии. Сам отец ждал его внутри, без интереса читая рукописи Джона.
– Ты снова ходил к ней?
— Здравствуй, отец. Я тоже рад тебя видеть.
— Я задал тебе вопрос.
— Конечно же ходил, а как иначе?
– Чего ты надеешься добиться? Не мучь девочку, дай ей уйти с миром, не терзай ее ложными надеждами на выздоровление.
– Если ты оставил надежду, то я еще борюсь, вместе с ней. Бог нам поможет, Он не забудет о нас.
– Если бы Бог хотел помочь нам, Он бы не допустил всей этой ситуации, всех этих страданий!
– Пол, ты же епископ, как ты можешь так говорить о своем Спасителе?
– Иногда я думаю, что мы одни во вселенной…
– И ты пришел мне сказать, что разочаровался в Боге?
– Тебе не спасти ее, слышишь!? – закричал епископ, и от напряжения на его лбу выступил пот.
Сын уже давно не видел отца в таком состоянии – на лице Пола читалась и ненависть, и гнев, и отчаяние, и мольба… «Неужели он так отчаялся в Боге, в Его силе, что окончательно опустил руки?» – подумал Джон, но вслух сказал:
– Может быть, мне – нет, но я знаю, Кому под силу.
– Через два дня я напишу заявление для отключения ее от аппарата искусственного дыхания. Отец снова приобрел свой прежний облик – холодный, невозмутимый…безжалостный. У твоего Спасителя есть два дня.
– Ты не посмеешь, она твоя дочь. Подонок!
Джон бросился к отцу, но охрана тут же скрутила его и повалила на пол. Отец встал, поправил костюм и направился к выходу. В дверях он повторил:
– Два дня, Джон. Два дня.
Когда дверь захлопнулась, Джон сел на пол и заплакал. Впервые с того момента, как узнал о болезни сестры.

Он не помнил, сколько времени так просидел, не помнил, как оказался в больнице. Джон стал искать лечащего врача Лиллит, а когда нашел, то принялся быстро и беспорядочно объяснять ситуацию. Врач аккуратно остановил Джона, взял за руку и сказал:
– В данной ситуации мы ничем не можем Вам помочь. Ваш отец – законный представитель Лиллит, и как бы мне ни хотелось, я не могу помочь Вам. На бумаге все чисто и по закону, как бы чудовищно это ни было.
– Да…в наше время все делается по закону…только вот по чьему закону?
– Не совсем Вас понимаю, сэр?
– Да это уже и не важно.
Когда Джон начал спускаться по лестнице, из носа у него пошла кровь, в глазах потемнело, а ноги перестали слушаться. Он полетел вниз по лестнице, ударился головой о стену и потерял сознание.

Придя в себя, Джон сразу же увидел над собой обеспокоенного врача Лиллит. Он явно сильно нервничал, сжимая в руках какие-то медицинские снимки.
– Есть хорошая новость и плохая…- неуверенно начал врач.
– Говорите все, как есть, не тяните – резко оборвал его Джон.
– При падении Вы ничего не сломали себе, лишь несколько ссадин. Но есть нечто такое, что Вас сильно огорчит…
– Да говорите уже! – Джон, где-то на уровне инстинкта, понял, что то, что скажет врач, сильно ему не понравится, может, это будет выше его сил, но он выжидательно поднял бровь, не говоря ни слова.
– У вас неоперабельная опухоль мозга, сэр…
Тут у Джона уже во второй раз за день потемнело в глазах, но в этот раз он справился.
– Оставлю Вас одного, Джон. – Врач положил снимки на тумбочку и быстро удалился из палаты.
«Неужели это конец?» – думал Джон. «Неужели вот так Бог платит тем, кто верно служит ему?» Джон еще долго мучился подобными мыслями, но, в итоге, забылся в беспокойном сне.

Когда он пришел в себя, было уже темно. Перед ним сидел его отец.
– Не думал я, что менее чем за 15 лет потеряю всю свою семью… – начал Пол.
– Ты так говоришь, будто мы с Лиллит уже мертвы.
– А помнишь, как ты не хотел становиться священником, не хотел идти по моим стопам?- отец будто и не слышал его. В итоге, конечно, ты им и не стал, ты ушел к своим сектантам, может, поэтому Бог и оставил тебя – что ты предал Его истинную веру?
– Прошу, Пол, не начинай…
– Интересно, повлияло ли на твой выбор то, что твоя мать ушла из жизни так рано и при схожих обстоятельствах?
– Смерть Джоаны тут ни при чем, ты мог спасти ее, у тебя был шанс. Но ты предпочел не рисковать. Пол, у меня только один вопрос к тебе: ты все еще намерен убить свою дочь?
Лицо Пола исказила гримаса отвращения и боли, но лишь на мгновение. Затем он скрепился и ответил, все также холодно:
– Это не убийство, это милосердие. Мне пора, рад был повидаться.
Джон ничего не ответил. Пол быстро застегнул пуговицы пальто и выбежал из комнаты, тщательно пытаясь скрыть свою спешку. Джон знал, что отец не отступится, но надеялся, что хоть раз в жизни тот передумает. Ведь за все время, что он знал отца, тот никогда не отказывался от своих слов, не его стиль. Даже когда врачи предложили Полу попробовать экспериментальную операцию на мозге, он отказался. Он не хотел видеть Джоану калекой, уродом, он хотел запомнить ее такой, какой полюбил. Его эгоизм стоил ей жизни.

Когда Джон проснулся в следующий раз, уже рассвело. Он не чувствовал себя больным, он не жалел о том, что так все сложилось. Джон все обдумал и пришел к выводу о том, что зачем умирать двоим, если можно спасти одну?

На утреннем обходе Джон спросил, могут ли близкие родственники быть донорами? Врач дал положительный ответ, при этом добавив, что надеялся, что Джон спросит его об этом, ведь он знал, как брат заботился о сестре.

Джону нужно было сделать несколько последних приготовлений, прежде чем ему предстоит встретиться с Создателем. Сначала он вернулся домой, аккуратно сложил на столе все свои рукописи и положил сверху записку: «Ты сделала правильный выбор». Затем, он отправился обратно в больницу и вошел в палату к Лиллит. Джон хотел запомнить ее, хотел попрощаться.

Некоторое время спустя зашел врач.
– Все готово, Джон. Мы можем начинать?
– У меня есть просьба, если…когда все пройдет хорошо, то отдайте это Лиллит. С этими словами Джон протянул записку врачу, а тот бережно положил ее в свой нагрудный карман.
– Будет сделано. Что-то еще?
– Нет, это все.

Если сказать, что операция прошла успешно – то это значит, что ничего не сказать. Хирурги дивились простоте и легкости проделанной операции и были довольны результатом.

***

В глаза ударил яркий солнечный свет. Давно он не был таким желанным гостем. Девушка приподнялась на локтях и оглянулась. Палата ничуть не изменилась, разве что теперь вместо гладиолусов в вазе стояли розы. В палату с улыбкой вошел врач.
– Доброе утро, мисс, как Вы себя чувствуете?
– Хорошо, спасибо. А где мой брат?
Врач немного растерялся от такого вопроса, но не показал этого. Без слов он протянул записку Лиллит и быстро удалился из палаты. Ничего не понимая. Девушка развернула ее и начала читать:
«Здравствуй, родная. Надеюсь, что ты это прочтешь, потому что в этой жизни мы с тобой не увидимся. Я всегда желал тебе добра и поэтому решился на этот шаг. У меня есть одно желание: отправляйся ко мне в квартиру и там ты найдешь мои рукописи. Я знаю, что ты никогда не была религиозна, но прочти их, пожалуйста. Мне многое открыл Бог. Там ты найдешь много сведений о последнем времени, толкование пророчеств и то, что поможет привести твою жизнь к требованиям Бога. И то, что я передаю тебе Его Откровения не с проста. Значит, мое служение подошло к концу, значит, ты должна продолжить мое служение, Его дело. Прощай».
Лиллит не сразу поняла смысл написанного., а когда поняла, то к горлу подступил комок и она разрыдалась.

Вечером к ней в палату вошел отец. Он был очень взволнован и очень рад.
– Здравствуй, дочь. Я так рад, что ты снова с нами. Я хочу забрать тебя домой, сегодня же.
– Хорошо, но сначала я должна заехать к Джону домой.
– Для чего?
– Нужно кое-что забрать.
– Хорошо, тебя подвезти?
– Нет, я доберусь своим ходом, спасибо, папа.

Лиллит без труда нашла то, о чем просил ее брат. Прочтя первый дневник, она уже прониклась его содержимым и почувствовала себя частью чего-то большего. Что теперь не она управляет своей жизнью. Но это ничуть ее не огорчило, наоборот, это придало ей уверенности. Она знала, что отец будет против того, чтобы она изучала рукописи Джона, но то, что она прочла, не оставило ее равнодушной, поэтому она приняла решение уехать из страны. Ведь ее отец имел большую власть здесь, поэтому она должна была уйти от его влияния.

***

Подойдя к кассам аэропорта, Лиллит совершенно не знала, куда ей отправиться, но это не было растерянностью, скорее, это было неопределенностью. Она подошла к одной из касс и улыбчивая девушка тут же спросила у нее:
– Куда собираетесь лететь, мисс?
– Туда, где можно начать новую жизнь.