В семь лет Каллум Линч (Майкл Фассбендер; Michael Fassbender) потерял маму. Его отец зарезал свою жену странным выдвижным кинжалом, надев перед этим чёрный балахон. После этого он сказал сыну: «Твоя кровь не принадлежит тебе» — и попросил бежать. Тридцать лет спустя Каллума приговорили к смертной казни за убийство. Однако после введения инъекции он увидел не апостола Петра и не чертей с вилами, а доктора Софию Риккин (Марион Котийяр; Marion Cotillard), которая объяснила, что Каллум находится в компании «Абстерго», где ему помогут «вылечиться от насилия».
Все ждали Испанскую инквизицию
«Да что здесь за херня!» — восклицает герой после одной из сцен в столовой «Абстерго». Точно так же должны реагировать на «Кредо убийцы» люди, незнакомые с одноимённой серией видеоигр. Ведь вселенная Assassin’s Creed рассказывает об исторических событиях с нестандартной перспективы. Создатели фильма это понимают и в меру подробно, пусть и не очень последовательно, вводят зрителей на территорию двух древних братств — ассасинов и тамплиеров.
Так как мы находимся на StopGame.ru, я избавлю вас от пересказа того, чем первые отличаются от вторых, что такое «Анимус», почему герои носят балахоны и что это за «прыжок веры». В фильме тамплиеры ищут Яблоко Эдема, в котором находится «генокод свободы воли». Следы артефакта приводят к предку Каллума — ассасину Агилару (его также играет Фассбендер), жившему на Пиренеях в годы Реконкисты, инквизиции и первых путешествий в Новый Свет. Хотя в воспоминаниях о нём пройдёт всего полчаса экранного времени, это лучшие полчаса для фанатов игры.
События в Гранаде 1492-го года — почти безостановочный и круто смонтированный экшен. Завезли бои на саблях, стрельбу из арбалетов, погони на колесницах и своих двоих и знаменитый паркур с прыжками, отменяющими законы физики. Камера в динамичных сценах меняет план чуть ли не каждую секунду, а когда накал страстей чуть ослабнет, мы увидим прекрасную архитектуру и дворцовые интерьеры, поразительно напоминающие сказочную Альгамбру. Создатели фильма выбрали идеальную историческую эпоху, чтобы ввести зрителя в курс вселенной: соперничество двух орденов отлично ложится на борьбу Испанской инквизиции с последним исламским оплотом в Испании.
За счёт отлично поставленных эпизодов в «Анимусе» и постепенного развития сюжета в современности первый час фильма пролетает незаметно, как и подобает настоящему ассасину. Беда лишь в том, что если в играх нам раскрывают характеры (псевдо)исторических персонажей, то узнать Агилара поближе не получится от слова «совсем». Вместо человека перед нами универсальный солдат, стоящий вне истины и морали. Но, может быть, герои в настоящем проработаны чуть лучше?
Дивный новый «Анимус»
Уже по риторическому вопросу вы должны понять, что нет. Характер Каллума обозначен буквально несколькими сценами, где его свобода выбора и связь с ассасинами противопоставлены намерениям тамплиеров. Человек —пустой лист, каким он предстаёт после «казни», стремится к образу… накачанного супергероя с банальным мотивом мести за Братство, Кредо и Семью, которые для него суть одно и то же.
Как вы понимаете, особых актёрских усилий от Майкла Фассбендера для такой роли не требуется — да он их и не прилагает. Чуть лучше дела с доктором Риккин — Марион Котийяр играет единственного персонажа, который качественно развивается по ходу действия, а её взаимоотношения с отцом, Аланом Риккином (Джереми Айронс; Jeremy Irons), меньше других сюжетных веток похожи на «борьбу бобра с ослом». Второстепенные персонажи современной части «Кредо убийцы» чаще напоминают тени из «Анимуса» — чтобы вспомнить их, надо подключать к мозгу специальное устройство.
Более того, после первого часа, когда надо раскрыть и завершить сюжет, история ломается, будто от «Анимуса» отключили уже сценаристов. Загадочность начала приводит в никуда, резкий монтаж сменяется более длинными и скучными планами, а стерильно-холодные коридоры «Абстерго» превращаются в место действия примитивной антиутопии про насилие и свободу. Иногда кажется, что в подтекст вложено чуть больше, ведь для современного мира ассасины и тамплиеры являются чёткими указателями на ислам и христианство и ни те, ни другие не выглядят однозначно хорошими или плохими. Но только задумываешься, как на экран вылезают элементы боевиков эпохи VHS: пафос, глупость и предсказуемость. И думаешь уже о прыжке веры из зрительского кресла.
Джастин Курзель (Justin Kurzel) не прервал череду слабых и средних экранизаций видеоигр. Но хотя вторая половина «Кредо убийцы» смазывает впечатление от неплохого боевика в первой, фильм всё же далёк от «шедевров» Уве Болла (Uwe Boll). Поэтому фанатам не будет стыдно за любимую вселенную. Однако для знакомства с франшизой лучше выбрать, например, вторую часть игры. Ведь если в интерактивных развлечениях сюжет может быть «где-то на уровне порнофильма», то в кино, даже в неприхотливом жанре попкорн-блокбастера, нужны более убедительные истории, проработанные герои и минимум дурацкого пафоса.
