Формы мышления. Лекция

Философия — моя любимая наука. Я чувствую, что она меня к себе манит. Но она и самая сложная из всех наук в силу своей всеобщности, поэтому частенько я опускаю руки и на время забиваю. Особенно легко это сделать после того, как даже часок почитаешь «Феноменологию духа». Но, anyway, я всегда возвращаюсь к этой науке. Она дала мне слишком многое…

Вот одна из первых лекций, которую мне читал воистину преподаватель от бога. Предлагаю всем не просто ознакомиться, а разобраться в сути. Очень нужные вещи написаны. Однако предупреждаю: для молодых зеленых мозгов это слишком сложно ;) Придется пыхтеть и дымиться :)

Итак...

Когда сознание приступает к познанию научного предмета, первым, с чем оно имеет дело, является внешнее предмета, что здесь следует обозначить как «форма». Вот почему, прежде чем перейти к содержательной стороне философского предмета, сознание должно составить себе развернутое представление об определенности его формы.

Поскольку выше философия была уже определена как наука вообще, постольку она, конечно же, существует в форме мышления. Однако сказать, что философской формой является мышление, есть еще нечто слишком абстрактное (неопределенное). Эта определенность имеет место быть потому, что само мышление не есть для сознания очевидное само по себе, поскольку вообще мышление не есть непосредственно первая форма сознания. Таковой, как должно быть известно, является ощущение. Потому, прежде чем познакомиться с определенностью мышления, сознание уже должно быть ознакомлено с определенностью ощущения. Поскольку оно непосредственная форма сознания, постольку оно наиболее просто, наиболее бедно по своему содержанию.

Обычно, правда, сознанию представляется, будто ощущение есть та его форма, посредством которой оно знакомится со всем содержанием действительности. Но, насколько действительно такое представление, выясняется довольно скоро. Для того сознанию достаточно задать вопрос: «Что есть предмет его познания?» дело в том, что ответ на этот вопрос по своему определению есть ответ на вопрос о том, каков смысл предмета, каковы его понятия. Таким образом, должно быть ясно, что этот ответ е может быть получен сознанием на уровне ощущения (ибо это исключительное право мышления).

Из этого следует, что на уровне ощущения все, что может знать сознание, есть только то, что предмет есть, то же, что он есть, ощущению известным быть не может. Поскольку же в ощущении предмет для сознания не определен как что, постольку он для него нечто. Значит, содержание познания на уровне ощущения само по себе ничтожно.
Кроме того, необходимо вспомнить, что в ощущении сознание имеет дело лишь с единичным и не знает ни одного предмет вообще. Всякое же что (нечто) есть общее. Вот почему само по себе чувственное сознание (т.е. в абстракции от мышления) вообще ничего не знает. Ведь даже то бытие предмета, которое есть его знание, не будучи определенным как нечто, есть ничто, т.е. небытие.

По этой причине, хотя ощущение и является первой формой сознания, само оно в этой непосредственности, поскольку ничего не сознает, является несобственной формой сознания («несознательным» сознанием).
Отмеченная абстрактность, и потому несостоятельность формы ощущения в качестве познавательной формы сознания, является основанием для перехода к другой его форме: мышлению.

Мышление есть собственная форма сознания. Поскольку мышление уже не есть непосредственность сознания, постольку оно как опосредованная форма в себе сложно, конкретно. И таким образом подразделяется в себе на две формы: непосредственную форму мышления и форму мышления собственно.

В форме своей непосредственности мышление еще сохраняет свою опосредованность чувственной формой сознания, т.е. ощущения. Иными словами, мышление в своей непосредственной форме является пока еще чувственным. Эта непосредственная форма мышления называется представлением.

Для того, чтобы представить какой-либо предмет, сознанию достаточно воспроизвести в мышлении то, каким образом предмет был дан в чувственности, т.е. то, как он ощущался.
Следовательно, представление есть такая форма мышления, которая является мышлением по своему содержанию, по форме остается чувственностью. Поэтому представление также называется мышлением чувственными образами.

Обыденному сознанию может представляться, что само представление есть не менее определенная форма сознания, нежели ощущение, на том недостаточном основании, что представление якобы менее ясно, чем ощущение, потому что чувственность в представлении оказывается «подавленной». Однако необходимо прежде разобраться, что подразумевается под ясностью.
Если ясность – это непосредственная чувственность, то представление как форма мышления и в самом деле менее «ясно» по той простой причине, что чувственность в этой форме мышления уже лишена своей самостоятельности, независимости и низведена до определения момента. Поэтому не стоит удивляться, что со стороны своей чувственности представления являются более «смутными». Но представление о ясности как о чувственной непосредственности, превратно, так как под «ясным» вообще подразумевается «четко определенное» по отношению к содержанию.
Как уже было выяснено, содержательно определенным является именно мышление, а не ощущение. Поэтому, несмотря на приведенное представление обыденного сознания, действительно определенным является представление вообще, а не ощущение. Именно на уровне представления сознание впервые становится способным на аналитическое познание.

Дело в том, что на уровне чувственности анализ есть лишь непосредственно разложение, в результате которого познание предмета оказывается неадекватным самому предмету. Ведь то, что составляет содержание чувственного, анализа есть лишь абстрактные определения, а не предмет его конкретики; и только в представлении определенности содержания предмета удерживаются в их единстве. Вот почему на уровне представления у сознания складывается то представление, что оно способно ответить на вопрос: «Что есть предмет познания?»
Однако, несмотря на весь содержательный прогресс в познании, который обнаруживает сознание при переходе от формы ощущения к форме представления, мы все же должны признать, что само представление является ограниченной, конечной формой мышления и сознания вообще.
Дело в том, что в представлении всеобщность содержания мышления не может получить адекватные себе формы, так как в представлении форму мышления исходно составляет единичный, чувственный образ. Следовательно, представление выявляет в себе неснятое противоречие между всеобщностью содержания мышления, каковое является самим мышлением, и конечностью форм мышления, каковой является чувственность.

Чтобы то противоречие было разрешено, или снято, мы должны перейти к следующей форме мышления: понятию.

Понятие – собственная форма мышления. Это означает, что в отличие от представления, которое было мышлением только по содержанию, понятие является мышление также и по своей форме. Поэтому понятие есть такая форма мышления, которая есть мышление и по форме, и по содержанию. Вследствие этого понятие свободно от всякой чувственности. И как нечувственное, оно, конечно же, не есть образное мышление. Эту безобразность не следует представлять таким образом, будто мышление понятиями есть нечто абстрактное, пустое по своему содержанию. Напротив, именно потому, что мышление понятиями уже сняло единичность чувственного образа, оно является всеобщим как по содержанию, так и по самой своей форме. Но именно благодаря этому у мышления понятиями и может быть адекватно выражена всеобщность содержания познания, вся его полнота, вся конкретика. Ибо только во всеобщей форме, т.е. в форме понятия предмет вполне есть то, что он есть по своему содержанию.

Итак, понятие есть мышление мышлением, или в более традиционной формулировке (Аристотель, Гегель) мышлением мышления (в отличие от мышления представлениями, которое есть мышление чувственными образами, или чувственностью). Вот почему понятие – это высшая форма мышления сознания вообще.

Впрочем, хотя понятие и является высшей формой мышления и сознания, все же не следует представлять, будто оно существует абстрактно, т.е. отдельно от конечных форм сознания, т.е. от ощущения и представления.

Для того, чтобы сознание могло мыслить понятийно, в нем уже должна быть сформирована система представлений, которая, в свою очередь, образовывалась посредством чувственного опыта. Эта названная система представлений в своей непосредственности есть обыденное сознание (система же наиболее общих представлений есть, так называемое, мировоззрение). Система же понятий есть, так называемое, научное познание.

Таким образом, непосредственная задача науки состоит в том, чтобы заменить представления понятиями. Поскольку же философия выше уже была определена как наука, постольку теперь должно быть ясным, что именно понятие есть форма философского мышления. Более того, поскольку философия – наука о всеобщем, т.е. о том, что в себе есть понятие, постольку лишь она одна есть система понятий собственно или собственно наука логики, наука разумного, как такового.

Автор: Тащиан.