«Маяк.» Субъективно-идеалистическая зарисовка.

— Эй, друже, заходи, не стесняйся. Ты ведь хочешь свой собственный мир?
— Что ты несёшь, старикашка?
— Свой собственный мир. Неужели тебе никогда не хотелось создать его? Мир, полный сокровенных юношеских мечт или трезвых надежд «человека за 40». Бродя по умирающему Палавену или спасая семью тролля Хьюго, подрабатывая таксистом в тридцатые или исследуя Корпрусариум, помогая мистеру Форальбергу или истребляя радскорпионов, неужели не возгорало желание заложить фундамент собственного маяка, ход истории в котором был бы полностью подвластен тебе?
Не спеши с ответом, хотя я знаю, что наверняка хотелось. Это чудесное ощущение безграничной власти, возможности контролировать всех пичужек и каждую песчинку, каждую молекулу, каждый атом. Способность самолично менять законы физики и, что более захватывает дух, законы самой логики, минуя бредни старика Аристотеля и сказки спекулянта Гегеля, перечя здравому смыслу! Навык, позволяющий воплотить в жизнь Атлантиду Бэкона или зачать общество, где свобода — возможность сказать, что дважды два — четыре.
Не перебивай. Да, я бросаюсь в крайности, деля твой лучший мир лишь на чёрное и белое, но я же вижу, как вспыхнули твои глаза, ты ведь хочешь именно этого. Тебе не нужен мир «ни то, ни то», и не нужен мир «или то, или то», а нужен лишь мир, где ты — его центр. И у тебя есть шанс создать его. Прямо здесь и сейчас. Что скажешь, не манит? Думаешь, это невозможно? Но ведь у них получилось создать свои миры, так чем ты хуже? Во власти каждого человека создать свой собственный мир в его собственной голове. Воображение — величайшая способность человека. Используя его, ты можешь во сне и наяву выращивать из ниоткуда амфитеатры и паровых гигантов, богоподобных монстров и богопротивных людей. Воображение — единственная цен…
— Хватит, дед, не неси ерунды. Вот, держи на еду и больше не приставай ко мне, усёк?
— Но ведь… — пытался было вернуть своего слушателя старик, но было поздно — лекция была сорвана.
Моложаво вздохнув, он улыбнулся и сел обратно к стене метро, а потом нагнулся и соскрёб с пола 42 цента. Пересчитав, чтобы не ошибиться в выводах, старик вслух заметил: «эй, Дуг, смотри-ка, а ты был прав».
===================
— Эй, Уилли, а ты слышал байку про того деда из метро?
— Нет, а что, он у нас знаменитость?
— А то! Он даже пару раз в телек попадал, рассказывал там свои бредни о том, как его семья перенеслась в его собственный мир. Конечно, всё проверили: жена, забрав дочь, съехала от него 3 года назад, когда этот чудила не смог выплатить кредит за новую приставку.
— Да ладно, такие неудачники бывают?
— Представь себе! Так вот, байка. Ты точно хочешь её услышать?
— Валяй.
— Говорят, этот старикашка на самом деле демон из другого измерения, пожирающий «миры» тех, кто купится на его выдумки и начнёт занимать себе башку сказками о лучшей жизни. Слыхал, что несколько людей с пробитыми черепами нашли в том месяце? Так вот, люди поговаривают, что это его рук дело.
— Ха-ха, да брось! Чего только не придумают.
— А вдруг это правда, а? Не хочешь проверить?
— И каким это образом?
— Ну, у тебя же есть младшая сестра? Возьми её с собой. В их возрасте они шатки к таким фантазиям. И не смотри ты так на меня, это же байки… Или ты так не считаешь? Наш цыплённок Уилли струсил? Ха-ха-ха-ха, видел бы ты своё лицо. Ладно, мне налево, бывай. — И, пожав руку другу, парень ушёл восвояси.
А цыплённок Уилли стоял и думал над его словами.
===================
— Эй, дед, ты, кажется, говорил, что возможно создать собственный мир?
Оторвав взгляд от прекрасной дыры «а-ля Африка» на колене, старик сперва вцепился мутными серыми глазами в Цыплёнка, а потом устремил взор на девочку, стоявшую рядом с ним.
— Точь-в-точь моя, — тихо шепнул он кому-то слева, а уже мгновение спустя вернул серость своих очей в распоряжение голубых океанов Уилла и ответил ему. — Да, можно.
— Тогда научи, моя сестра мечтала об этом, сколько себя помнит.
Старик снова перевёл взгляд на девочку, так что та, посасывая палец, спряталась за могучие ноги своего брата. Видимо, не дождавшись ответа, бездомный мечтатель лишь покачал головой и, повернувшись налево, шёпотом продолжил свой диалог с пустотой.
Уилли, в гневе запинаясь, услышал только две ключевых фразы: «девочка долго не проживёт» и «их мать создаёт множество миров». После этого, отягощаемый чисто английским воспитанием, поспешил вернуться домой, оставив старика вне последствий жизни в гетто.
===================
— Эй, Уилли, в чём дело? Ты че…
Однако Уилли не позволил задать свой вопрос, выдав пару затрещин и попытавшись задушить своего кореша (и как такое вообще могло прийти в голову) игрушечным паровозиком, красовавшимся на столе друга. Однако буйство продлилось недолго, и вскоре Уилл объяснил причину своего аристократического поведения.
— Так ты говоришь, что твою маму убили ударом по голове, как в той байке, и ты думаешь, что во всём этом действительно виноват тот дед, потому что тебе показалось, будто он сказал, что миссис Таунт «создаёт множество миров»?
— Да. Как в байке. Он убивает тех, кто о чём-то мечтает.
— Но о чём ей мечтать? Разве что переехать поближе к центру, а так у вас же всё отлично?
— В последнее время с сестрой что-то не так. Она постоянно жалуется на головную боль, а иногда как будто теряется и не понимает, где, когда и кто она.
— Думаешь, он тоже к этому причастен? Он ведь не читал ей свою лекцию.
— Не знаю, он сказал, что она долго не проживёт, я не знаю!
— Тише, бро, тише. С этим мы, допустим, разобрались, но чего ты хотел добиться, сломав мой паровозик, который, к счастью, «не смог». Ха-хах. Прости, нервное.
— Давай покончим с ним.
— Отлично, дав… Погоди, что?!
— Я хочу покончить с ним, Мэл. И я хочу, чтобы ты помог мне в этом, ведь это из-за тебя умерла моя мать.
— Погоди-погоди, ты серьёзно винишь в этом меня? Вот прос…
— Да. Сегодня. Я жду тебя в полночь у выхода из метро.
— Чёрт бы тебя побрал, Уилли, лучше бы ты не вырастал в эдакого бройлера. Ладно.
===================
— Эй, мы что, оставим всё так и уйдём, да?
— Да, Мэл. Оставим всё так.
— Право слово, Уилл, ты конченный псих. Я всё понимаю, но это выходит за всё рамки.
— Мне насрать, Мэл. Главное, чтобы всё это осталось лишь между нами тремя.
— Эх, не знаю, братан. За того парня я не ручаюсь, но я — могила, не парься.
— Хорошо, Мэл, идём отсюда.
===================
Уилл почувствовал лёгкое недомогание, будто изнутри его прошили нитками во сне. Умывшись, он обнаружил мешки под глазами, которым позавидовал бы любой чистокровный енот — настолько ровными и вписывающимися в образ Уилла они были. Позавтракав ватным сыром и запив всё молоком, бройлер собрался и с довольной улыбкой пошёл в сторону метро. Его улыбка стала ещё довольней, когда старик окликнул его, предложив создать собственный мир. Услышав знакомый голос, Уилл махнул ему рукой, а потом скрылся в толпе, а потом в топле скрылась и его улыбка, а потом в толпе скрылось метро, оставив мальчишку в окружении людей, чьи лица не выражали ничего, а своей формой напоминали Африку.
Проснувшись от этого кошмара, Уилл поспешил повторить всю процедуру с нуля: умылся, поел, убежал в метро. К счастью, на месте старика была только полицейская лента, а в африканоликую толпу вклинились австралоликие полицейские.
Протерев глаза, он поспешил к вагону, чтобы отправиться к маяку, где у его класса сегодня проходила экскурсия. Чудесное путешествие по метрополитену, где какие-то оборванцы фальшивили давно забытые хиты «Queen», было омрачено сообщением от отца: у его сестры обнаружили опухоль мозга. Воспылав злобой к старику-мечтателю, Уилл направился на классное мероприятие, сообщив отцу, что приедет, как только освободится. Все одноклассники уже стояли там, ожидая восхождения, которое не преминуло начаться, стоило последнему члену прайда присоединиться ко всем.
Чем выше они поднимались, тем чаще у Уилла будто темнело в глазах. Будучи смышлённым мальчиком, он выставил перед собой руку и с удивлением заметил, что темнеющий свет оказался лишь маяком, светившим где-то в районе головы Цыплёнка. Посмотрев вниз, он вдруг обнаружил, что его ноги обзавелись чудесной белой отделкой, а ботинки стали украшать скалы, омываемые водой: не Уилл поднимался по маяку, он сам стал маяком, чувствуя, как внутри него копошатся люди, скребя его каменную плоть изнутри. И с каждым метром чувство становилось невыносимей, будто всё больше людей принимали стены за игривого котёнка. Уилл хотел закричать, но вместо крика изо рта вырвался лишь луч света, ослепивший мальчугана.
===================
— Эй, док, парниша так и не просыпался?
— Нет, сестра Доусон. Почти все показания говорят о том, что мистер Таунт находится в стадии быстрого сна, вот только длится она ненормально долго. Да и разгоровы во сне для этого состояния нетипичны.
— А он говорит во сне?
— Иногда полезно читать о том, чем болеют пациенты, сестра Доусон. Зачастую это помогает избежать летальных случаев от неправильного обращения с ними или от неположенных им лекарств.
— Я учту это, док. Но через пять минут кончается моя смена, так что займусь этим в другой раз. Что хоть говорит наш Уилли?
— В основном бессвязные фразы вырываются. Правда, их содержание может шокировать его родителей, ведь они даже без наших слов свою дочь сюда не приводят. Поэтому они знают ситуацию лишь в общих чертах. Иногда, кстати, в его бреде можно разобрать и вполне ясные предложения.
— Интересненько! А какие, например, док?
Африканоликий доктор присел на стул подле кровати пациента, сложил очки и, вцепившись своими мутными серыми глазами в юную мисс Доусон, сжал руку Уилли и синхронно с ним спросил у испугавшейся медсестры:
— Ты ведь хочешь свой собственный мир?