Урок.

УРОК

— Дети, хотите фокус? — спросил пожилой профессор с длинной седой бородой и в сером от времени и бесконечных стирок мятом медицинском халате. Сидевшие в аудитории студенты с ленивым интересом смотрели на колбочки, пробирки и банки, которые он принёс с собой.
— Не слышу? — тихо повторил профессор.
— Хотим, — ответила пара голосов.
— Два грамма удовольствия и щепотка ожидания (тут точно нельзя сказать) в трёхпроцентный раствор скуки в вязкой рутине. — Мужчина был рад, что хоть кто-то отреагировал на его призыв к чуду.
В колбе с сине-зелёным “Трёхпроцентный раствором скуки в рутине” началось шипение и треск, через пару быстрых, почти не уловимых без хронометров секунд, раствор изменил свой цвет на ярко-желтый, затем на красный и, наконец, стал прозрачным.
— Оу! — воскликнули студенты, кто-то искренне, а кто-то саркастически. Третьи и бровью не повели.
Тем временем в колбе не утихал процесс. В спокойный и гармоничный мир, где всему уже было отведено место, ворвался вихрь. Этот вихрь кружил меленькие кусочки кристаллизовавшейся скуки, то опуская их на дно колбы, то вновь кружа эти маленькие, теперь фиолетовые, кристаллы в прозрачной жидкости.
Но постепенно вихрь затихал, а кристаллы скуки вновь растворялись в рутине. Преподаватель в очередной раз грустно вздохнул. Он проделывал этот “фокус” каждый год, и с каждым годом студенты всё меньше реагировали на него. Вот и сейчас, стоило прозвенеть звонку, как, не дождавшись окончания эксперимента, студенты быстро покидали класс.
Профессор начал уже собирать пробирки, когда к нему подошли несколько студентов.
— А почему ожидание нельзя рассчитать? — спросила одна из студенток.
— Видишь ли, — профессор говорил спокойно, но в глазах его читалась радость от того, что хоть кто-то задал ему этот вопрос, — любой раствор в рутине вязок и тягуч, но при этом неравномерен. В нём всегда есть немного ожидания, как правило, от других опытов. И чем дольше стоит раствор, тем больше может стать концентрация ожидания. Потому его, ожидание, надо добавлять по чуть-чуть, контролируя начало реакции.
— А просто удовольствия нельзя добавить? — спросил другой студент.
— Можно, но тогда реакция начнётся и закончится, не успев очистить раствор от скуки. Ведь именно превращение растворителя из сине-зелёной вязкой рутины в прозрачную и бурную жизнь и есть суть “фокуса”. А без ожидания, как я уже говорил, этого превращения не будет.
Студенты молчали. Молчал профессор, собирая склянки.
— А если добавить много удовольствия? — наконец спросил третий.
— Смотри.
Профессор насыпал всю пробирку с удовольствием в колбу. Жидкость затрещала и начала менять свой цвет. Сначала она снова стала прозрачной, а вихрь из фиолетовых кристаллов скуки и оранжевых кристаллов удовольствия кружился, как и прежде, но затем раствор стал густеть, пока, наконец, не стал плотным и оранжевым. Преподаватель взял колбу и перевернул её. Смесь даже не дрогнула.
— Если добавить слишком много удовольствия, то это уже раствор удовольствия в рутине. А его гораздо сложнее превратить в жизнь. Советую вам это запомнить. Когда у вас будет курсовая по “Сотворению Бытия”, или как вы его там называете? СоБыт? В общем, это самая распространённая ошибка. Вы, молодёжь, вечно норовите сделать очередной “Рай”, а получаете “это” — он вновь потряс колбу с оранжевым камнем внутри. — Лучше пусть в вашей системе будут периоды скуки в рутине, чем избыток удовольствия, в котором ничего не происходит. Поверьте: те, кто будут жить в ваших курсовых, вам потом спасибо скажут.