Первые стихотворные опыты

Бывает часто –
Гнев и жар. Вкрадутся в душу
И начнут
Ее, изранену, калечить.
И ненависть затянет грудь, и злоба разум изувечит.
Не поддавайся жару чувств, смирись и вспомни о прекрасном,
О маме, друге и родных, своих страданиях несчастных.
О том, что говорил отец, о том, о чем твердила мать.
Ведь не был ты тогда подлец?
Зачем сейчас стремишься стать?
Вдохни поглубже, затянись, прогорклым тягом искупленья,
Впусти ты в сердце свое жизнь, взгляни ты на себя с презреньем
Задумайся тогда над тем, зачем нам всем нужно прощенье:
Не для того, чтоб униженья, подобно дураку, терпеть,
А для того, чтобы из клетки, подобно птице,
Улететь.

С ума ты сходишь всякий раз,
Едва задумавшись о ней.
Конечно, как иначе может быть, она же всех тебе милей…
«Романтик» — скажут все цинично,
Не нужен ты такой,
Уже ей тем паче,
Все логично, кому ты сдался, ты, святой?
Ведь недостатки привлекают, а все достатки отдают
Какой то скучною моралью,
С которой негде взять приют.
Не рассмешишь веселой шуткой, и не расскажешь ничего,
Кому нужны прекрасны чувства, кроме тебя же самого?..
Закостенеешь, очерствеешь, и плюнешь горько ты на все
Но сохранишь на всю жизнь прелесть первого чувства своего…

Уходит поезд расставанья, и уезжаю я туда,
Где буду жить и помнить буду все свои ранние года…
Где первый раз пошел я в школу, сказал «привет» я первый раз,
Где подружился с другом лучшим я там же раз и навсегда…
Вернуться в дом родной, назад, к родному виду улиц, скверов,
Родным и теплым вечерам, где пахло так особо летом…
И к снега белого барханам, и к свисту ветерка в степи…
К лугам зеленым и березам, что шелестели у реки…
Нескоро будет встреча наша, но я надеюсь как всегда,
Что я приеду так, как будто не уезжал и никуда,
Что ты меня не позабудешь, ведь не забыл и я тебя,
Моя любимая, родная, в сердце живущая
Тула.

Красивая играла муза,
И мы, качаясь, вдаль плыли,
Я думал только лишь о счастье, что ослепило me в тот миг.
Не думал я, что прекратится, и это диво,
Боже мой…
Как было все неторопливо, я чувствовал, что я –
Живой…
Я жил тогда, как никогда,
И все, что было сердцу нужно –
Чтоб не кончалось никогда,
Огнем горящее то чувство…
Тепло от тела твоего,
Не руки –
Душу согревало,
То в жар, то в хлад меня бросало,
Над этим миром поднимало…
И выше всех тогда я был, и всех сильней и всех счастливей…
Тебя тогда я так любил, что и уму непостижимо…
Но вот закончен вечер.
Ночь.
Все едут, как один, уставши,
А я сижу, смотрю в окно, и вспоминаю…
Лишь о танце.

Мои жилы сплетены из стали,
«Натянуть канаты!» — все кричат!
Я тяну и слышу, сквозь рычанье, как жилы
Растянувшиеся,
Трещат.
Огнем залиты вены и сосуды,
Им лопаться уже и не впервой,
Кровоподтеки расплылись как кляксы,
А я все рвусь и рвусь, и снова –
В бой!
Руки залиты как свинцом,
Костяшки сбитые до крови,
Уж боль не чувствует герой,
Он чувствует лишь привкус крови,
Соленой крови, на губах,
Глотаю я святой напиток,
Который жжет мое нутро
И убивает все ошибки!
В борьбе неравной я держусь,
Скрежет зубов кромсает душу,
Удар последний, как исход,
И свой обет я не нарушу,
Удар последний, враг упал,
Я на колени, дикий, рухнул
И вдруг, согнулся пополам,
Безумный хохот бьется в уши!
Тот враг не первый, не последний,
Внезапно понял я тогда,
И встал, и разорвал сомненья,
Чтоб встретить нового врага.