«Почтальон»

Звонок. В динамике Ее голос. Она чем-то недовольна. Я лишь покорно молчу, потому что не хочу нарушать тишину в квартире. Она бросает трубку. И вновь я ничего не успеваю сказать. А может оно и лучше? Жизнь идет своим чередом, не стоит зацикливаться на одних и тех же вещах.«Надо бы до ванной дойти, хотя бы освежиться, скоро на работу», — думалось мне.Сажусь на край кровати. Настроение испорчено. Не только Ею, но моей совестью: ведь на кровати спит Ее подруга. Я даже не помню, как все произошло.«Нет, до ванной дойти определенно надо. Черт, а чья это квартира? Не моя – точно. Стоп. Это не квартира. Это номер гостиницы. Тогда все ясно»Надо же, у меня провалы в памяти. Ну, с кем не бывает…Глаза слипаются, но надо просыпаться. Ученики не ждут.Заходя в ванную, бросаю взгляд на плитку. «Эх, мне бы такую домой…». Но что-то во всей комнате мне не понравилось. Причем понял я не сразу – у меня нет тени! Зато есть тень позади меня. Вроде бы, и человеческая, но с одной деталью: на голове будто есть маска с клювом. Где-то подобное видел… Точно! В таких масках были врачи в Италии времен Эпохи Возрождения. Но что он здесь забыл? Разворачиваюсь – никого. Зеркало! В фильмах оно помогало. Смотрю в него и вижу этого самого доктора. Он резко бросается на меня и одновременно с этим (все происходит меньше чем за секунду) раздается женский крик…

На станции Новогиреево уже давно начался рабочий день. Кто-то отправился на работу на другие станции, кто-то уже возвращался обратно, но таких были единицы. Но был и человек, который сильно выделялся среди остальных жителей. Звали его Почтальоном. Никто не знает его имени и возраста. Даже иногда могут и слова от него не услышать. До Катастрофы он был математиком. Согласитесь, ненужная специальность в новом мире. В первые дни, когда еще царили хаос и анархия, он просто прятался от всех в туннелях, а когда он вышел из новокосинского туннеля, то подумали, что это монстр, каким-то чудом пробравшийся в подземку. Понятное дело, что вояки с блокпоста сделали то, что обычно: сначала стреляли, а только потом решили спросить. Но по счастливой случайности все пули ушли в молоко, а неизвестная мишень даже не испугалась и успела послать по матушке «…этих чертовых снайперов…». А когда последовал вопрос «Как же тебя величать, мил человек?», счастливчик после небольшой паузы ответил: «Почтальон Печкин». Сначала все думали, что это шутка, но откликаться он стал только на это слово.
Приняли на станции его тепло. Только отдыхать было некогда – станциям Калининской Конфедерации нужны были рабочие руки. Но места для него не находилось. Все, к чему он не приступал, валилось из рук, а сам Почтальон только отшучивался: «Да руки из задницы растут, что ж поделать…». Интеллектуальной работы, логично предположить, не было. Ну не выгонять же его. Но вовремя вспомнили про его шутку при первом знакомстве и предложили возродить на линии почтовые отделения. Правда, идея особого одобрения сначала не получила, но руководство Конфедерации все равно настояло на своем. «Если за нас уничтожили весь мир, то мы просто обязаны сохранить человечность!» – говорилось в официальном обращении к населению станций. И так Почтальон начал свою работу.
Утром он обходил все почтовые ящики, которые вскоре появились на каждой станции, а ближе к вечеру разносил все письма. Что же в них писали люди – неизвестно. Да и все-таки таинство личной переписки ¬– как считал Почтальон ¬– одно из самых важных правил, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Хоть писем было мало, он так ответственно подходил к этой работе, что доставка каждого не только для него, но и для получателя становилась праздником. Иногда по заказу сталкеры приносили с поверхности просто ну очень большое количество тетрадей и пустой бумаги, и никто даже не говорил, насколько бесполезен этот груз.
Но сегодня день был, скажем так, необычен: Почтальон остался на станции и никуда не отправился. Даже если по календарю был выходной, он все равно уходил. А тут что-то с ним произошло.
– Что, почта? Неужто забастовку удумал? – крикнул кто-то за спиной. Это оказался помощник начальника станции, Виктор Михайлович, которого все ласково называли Гюго. – А как же все остальные?
– А, здравствуйте. Да нет, никакой забастовки от меня не ждите. Разве что умереть могу в любой момент, вот тогда и будем думать.
– Так! А ну отставить! Чего это ты умирать собрался?
– Да так, опять кошмары мучают, — Почтальон выглядел каким-то расстроенным, особенно после этой фразы. – Слушай, Гюго. Когда сталкеры вернутся?
– Да сегодня ночью обещались. Бумагу ждешь?
– Нет. Хочу пойти с ними.
Сказать, что Гюго удивился, значит, ничего не сказать. Никогда не думал Виктор Михайлович, что закрытый и молчаливый Почтальон намылится на поверхность.
– Ну и на кой черт оно тебе надо? Ладно тебе умереть хочется, но ребят то зачем во все это вовлекать?
– Виктор Михайлович, поймите меня правильно. Мне по делу надо. Вы не знаете, но жил я до Катастрофы в Реутове. И мне бы вновь туда попасть. Хочу увидеть свой дом. Я и сам бы дошел, но все-таки прошло уже двадцать лет, и что там происходит, я не знаю. А товарищи сталкеры хотя бы знают как себя вести в этих условиях.
– Но Почта, как же мы без тебя? — помощник начстанции уже и сам погрустнел. – Да и что тебе именно сейчас приперло? Прошло уже столько времени! Я тебя никуда не отпущу!
– Вам меня уже не отговорить. Делайте что угодно, но на поверхность я уйду в любом случае. И точка.
На этой фразе Почтальон ушел в сторону своей палатки. Раз сталкеры придут ночью, то следующий их выход будет не раньше, чем через день.
За это время много чего люди успевали делать. Например, уничтожить все то, что создавалось веками. Для кого-то уничтоженное всего лишь число жертв, для кого-то упущенная возможность. Говорят «Война уничтожила…». Ничего подобного! Всё уничтожили люди. И не просто военные. Каждый приложил к этому руку. Может, это и дико звучит. Но это так.
По крайней мере, в это верил Почтальон. Сидя у себя в жилище, он думал о своих снах. Они были разные, но самый частый гость – один-единственный кошмар – не покидал его больше 20 лет, мучив еще до Катастрофы. И вот ведь что удивительно: это всего лишь странная игра его мозга. Он знал, что этого никогда не происходило, и даже не произошло бы. Но почему-то просыпаясь каждую ночь, Почтальон всегда вздрагивал, дыхание было прерывистым, а пульс – учащенным. Будто после пятикилометровой пробежки. «Все, хватит. Я и так опоздал на двадцать лет. Лучше поздно, чем вообще никогда. Все решено», – подумал он.
За всеми мыслями и рассуждениями, Почтальон провел весь оставшийся день. Прежде чем уйти спать, он собирался встретить сталкеров, но не смог и уснул раньше.

Я стою посреди большой улицы.Где я и как я сюда попал? Хотя место кажется знакомым. Стоп. Это же Омск! Неужели опять я в кошмаре? Только на сей раз, я узнаю, с чего все началось? Ну, тогда вперед. Только бы определиться со своим точным месторасположением.Город выглядел таким, каким я его запомнил: весь покрыт белым снегом, даже на дорогах. Только не было людей. Кажется, что ядерный огонь не тронул это место: в зданиях окна были целы, нигде нет следов пожара. Предположил бы, что это не сон, что весь тот кошмар, подземка мне приснились, если бы не отсутствие людей и машин. Где же они? Так, все-таки надо сообразить, где я. Найти табличку с названием улицы! Вперед!Бросился к первому зданию. Так, вроде есть: «Проспект Маркса, 15». Вопрос: «Что я здесь делаю?». Стоп! Ведь Ее дом рядом! Пара километров и я на месте. «Так чего я жду?».И я побежал. Я так не бегал уже давно. Господи, как тут пусто! В городе проживало столько хороших людей. Они никуда не торопились, ну если только на работу. Пусть даже это выглядело совершенно иначе. У людей были совершенно другие выражения лиц. Они жили полной жизнью. Ни в какое сравнение Омск не шел в сравнение с Москвой: жители последнего заботились только о себе и о сумме на банковском счете. Но только не здесь. В этом городе сохранился русский дух общности. В этом городе жили настоящие русские люди! А ведь хотел я сюда переехать. А может остаться? К черту реальность! Но сначала хотя бы добраться до цели.Перекресток. Улица Масленникова. Справа должен быть мост. Да, а вот и он. Но мне в другую сторону. Разворачиваюсь и бегу дальше. Осталось немного.Да, мне нравился этот город. Я считал его лучшим, что я видел в этой жизни. И я хотел сюда переехать. Закончил бы институт и уехал бы из погрязшей в дерьме Москвы. Только нет уже Москвы. А дерьмо осталось. И утекло в подземку. Все так же люди дерутся за ресурсы, за территорию. Да за всё, собственно. Слава Богу, что Катастрофа уничтожила большую часть плохих людей, но пострадали и хорошие. Пусть их было мало, но они были.Рассуждая об этом, я чуть не пробежал нужное мне здание. Почтовое отделение номер 10. Отлично, уже чуть-чуть.Вдруг замечаю то, чего я не замечал на всем моем пути: свет в окне. Значит, кто-то из людей все-таки есть в городе. Но что самое интересное, свет в том самом доме. И в том самом окне. ОНА!Понимание этого подстегнуло меня еще больше. Двери подъезда были открыты, будто приглашали меня внутрь. Лифт вызывать я не рискнул, двинулся дальше по лестнице. Нужный этаж, нужная дверь. Дернул за ручку, она открылась, и я зашел внутрь.Что за черт? Это не Ее квартира! А что тогда? Детский мир. Магазин игрушек. И такой же пустой. Ладно, это все сон. Может, это просто дурная игра мозга? А может вещий сон? Лучше уже второе. Это значит, что моя мечта сбудется. Но для начала надо разобраться, что здесь происходит.Разворачиваться не буду. И так знаю, что двери уже нет. Выход впереди. Осмотрюсь, пожалуй.Первые ряды стеллажей, и на всех стоят фигурки людей: маленькие, каждая по пять-шесть сантиметров. Почти куклы Вуду.«Ну, ты почти прав».Этот голос раздался у меня в голове. Меня это испугало, на месте оставаться не хотелось, как и просыпаться. Иду дальше и дальше. Стеллажи все так же стоят в ряд, всё те же фигурки на полках. Стоп! Бросаю взгляд и на одной из полок вижу фигурку, очень похожую на Виктора Михайловича. А рядом вижу и похожую на меня.«Да, это действительно вы».Опять этот голос. «Кто ты, черт возьми? Покажись», — кричу я во все горло, но на выходе остается лишь шепот.Меня начинает это раздражать. Но стараюсь не думать об этом, и я вновь смотрю на свою маленькую копию. Это даже не копия, точнее копия из того мира, что умер 20 лет назад. А все окружающие ее были срисованы как будто недавно. Интересно почему?«Потому что ты тоже умер двадцать лет назад», — на сей раз голос прозвучал достаточно близко.Я боялся повернуться, но интерес заставил меня это сделать. Передо мной стоял маленький мальчик. На вид лет десять. Выглядел он очень аккуратно для человека из подземелий. А человек ли он?– Это твой голос звучал у меня в голове? – сказал я, при этом испытывая удивление за свой уже голос, который стал звучать совершенно по-другому.– Да, – ответил мальчик. – А ты меня не узнал? Да уж, богатым буду. Хотя богатство мне ни к чему. У меня же есть вы.– С чего это я должен был тебя узнать? И кто это мы?– Люди, кто же еще.Если мне не изменяет сейчас логика, то по его словам можно судить, что он точно не человек. Вот только монстров мне не хватало. Значит надо быть готовым проснуться.– Нет, я не монстр. Я – всего лишь Бог. Но в твоей интерпретации. Неужели не помнишь? Давай я тебе помогу, — щелкнув пальцами, он улыбнулся. И в магазине стали слышны какие-то звуки. Только через несколько секунд (или минут) до меня дошло. Это давно забытая музыка, из того забытого мира. Я не мог вспомнить, что это за мелодия.– Не напрягайся. Главное, что припев настолько глубоко засел у тебя в голове, что ты принял это за действительность. И этому веришь настолько сильно, что твоя вера привела тебя сюда.Бог, ребенок, магазин игрушек…Черт возьми, эти слова крутятся у меня в голове и никак не могут сложиться в единую картину. Думай! Это единственное, что ты всегда умел делать.«Неужели?»– «Вселенная бесконечна?»,– эти два слова я произнес с радостью. Все-таки думать не разучился. Да и песня сильно все-таки засела в голове.– Ну, это как ты скажешь. Я бы сказал, что конечна. Ведь каждый человек живет в своем пространстве и жизнь его ограничена. Все в этом мире конечно. Ведь так ты говорил? По крайней мере, ты в это, опять же, верил. Но сейчас не об этом. Ты, наверное, хотел спросить про все эти фигурки? Это все люди. Ты помнишь весь текст песни? Тогда ты должен понимать, как все здесь устроено. И я могу еще сказать, что тебя гложет всего один вопрос. Ведь так?– Раз ты знаешь, то чего уж мне что-то еще говорить?«Почему Она не со мной?»Этим вопросом я задался уже очень давно. Я вбил себе в голову, что это я был виноват. По необъяснимым причинам я вел себя совершенно неестественно. Результат, думаю, ясен.– Надеюсь, что от своего недавнего решения ты не отказался? – Бог смотрел на меня с каким-то вызовом– Нет. Я больше не могу терпеть. Я должен это сделать.– Ну, тогда вот моя тебе помощь, — и он достал из кармана еще одну фигурку. Мои глаза жадно цеплялись за нее. – Это твоя мечта. Твоя жизнь. Играть мне не надоело. Просто фигурки иногда какие-то скучные попадаются. А ты вообще интересный и одновременно странный случай. Но я не смею тебя больше задерживать. Впереди есть дверь. Открой ее, и иди дальше к своей цели.После всего увиденного я знал, что все задуманное просто обязано получиться.А вот и дверь…Не колеблясь, делаю шаг. Еще один. И еще.«Прощай, забытый всеми».

Группа была готова к выходу на поверхность. В Новокосино они прибыли уже давно, но выйти не могли по погодным условиям: на поверхности шел дождь. Конечно, не самая страшная вещь прежнего мира, но большинство все равно старалось его избегать. А после захвата радиацией и прочей гадостью огромных территорий, дождь превратился в одного из врагов человечества. Хотя, человечество само для себя являлось и является злейшим врагом.
– Итак, Почта, мы тут карту Реутова раздобыли, – командир группы выглядел довольно веселым для такой должности. – Показывай, куда нам топать.
Почтальон, практически не задумываясь, ткнул точку на карте.
– Тю, да здесь 10 минут пешком и мы на месте. Может, сам дойдешь? А то чего ребят зря гонять?
– Я один столько бумаги не унесу.
– Это же сколько там должно быть? – в этот момент, наверное, удивились все сталкеры.
– Много. Если конечно пожаров не было.
– Ну ладно, Почта, посмотрим. Группа, на выход.
Гермозатворы открылись, выпустив шесть человек наружу. Туда, где человек теперь не чувствует себя в безопасности. Туда, где черный цвет вырвался из самых страшных уголков человеческой души.
Во главе колонны шел Почтальон. Он не испугался высокого потолка неба, как будто последние несколько лет жил не в подземельях Московского метрополитена, а здесь, наверху. Он даже прекрасно помнил, как легко дойти от станции до своего дома. Собственно, именно туда он и вел сталкеров. Вот они перешли Новосихинское шоссе. Реутов встретил их почерневшими от пожаров в некоторых домах окнами. Город смотрел на Почтальона обвиняющим взглядом. «Ты такой же убийца, как и все, кто идет рядом с тобой», – вот, что бы сказали дома, если могли говорить. А он бы ответил, что он всего лишь жертва.
Группа преодолела больше половины пути, и им так и не встретилось ни одной твари, будто чья-то рука останавливает все порождения Тьмы от того, чтобы разорвать жалких людишек. Почтальон сначала было хотел повести группу через дворы, но густая растительность не позволила ему это сделать. Рефлекс, он на то и рефлекс. Пришлось идти в обход и сделать небольшой крюк. Они шли мимо торгового центра, который, кажется, назывался «Экватор». Его уже вычистили сталкеры, причем очень давно, никакой ценности уже не представлял.
А до цели оставались считанные метры. Вот он, дом, в котором Почтальон прожил всю свою сознательную и не очень жизнь. Он нашел нужный подъезд и зашел внутрь, остальные последовали за ним. Хорошо, что идти всего лишь на второй этаж. Но прежде чем зайти на лестничную площадку, он остановился у почтового ящика: что-то заставило посмотреть в ящик. Он ожидал увидеть все, что угодно, но там лежало письмо. Целое! Не просто пепел, а целое письмо! Столько времени прошло, а с конвертом ничего не произошло.
Недолго думая, Почтальон снял ящик и сильно ударил об пол. Уровень шума сразу поднялся на критическую, по меркам современности, величину. Но ему уже все равно. Ящик рассыпался от ржавчины. То, что письмо дожило до 2033 года, это просто чудо. Не выдержал металл испытание человечеством, не выдержали люди новых условий. А бумага смогла.
Вообще странно, что кто-то в век высоких технологий пользовался услугами почты. Особенно почты России. Вот, есть замечательный пример. Ведь приятно получить письмо, написанное рукой, да и еще с душой. Во всем этом процессе присутствует доля романтики.
Группа дошла до нужной квартиры. Двери, понятное дело, были выломаны. Мародерствовать приходилось часто, и особенно в квартирах уже умерших. Хотя кто знал, что например хозяин этой жилплощади еще жив.
— Почта, ну и где твой бумажный склад? – вспомнил командир цель их похода
— Секундочку. Посмотрю на балконе. Пожар квартиру не тронул, на наше счастье.
Действительно, кипа бумаги лежала именно там, где и сказал Почтальон. А сама квартира была пуста. Все, что осталось – это два шкафа и угловой стол. Судя по слою пыли, вынесено отсюда все нажитое добро было очень давно. Но самое ценное осталось в шкафах. Ценность эти «артефакты» имели только для хозяина, сталкеры же просто даже трогать не стали. Почтальон даже обрадовался этому факту. Ведь произошло еще одно чудо: в одном из шкафов, на том же месте, что и в день катастрофы, стояла фотография, на которой были Он и Она. Тогда еще Они. Вместе.
Сталкеры все еще разделяли груз между собой, и Почтальон воспользовался этим моментом, что бы открыть конверт. Дата на штемпеле говорила о том, что письмо пришло в день Апокалипсиса. Ждал месяцами, а оно вот как произошло…

***

Прочитав письмо, Почтальон аккуратно сложил его обратно в конверт, а также забрал фотографию из шкафа.
– Ну что, мы готовы. Все сделал что надо? – Командир был явно расслаблен всей этой прогулкой по поверхности.
– Я сделал все, что хотел. Но обратно вы идете без меня.
– Что??? Почта, не шути так!
– А я и не шучу. Я не вернусь на станцию. Пойми, командир, мне больше не чего делать там. Преемников, если что, я оставил. А бумаги теперь хватит надолго.
– Мы тебя здесь не оставим! А ну встал и пошел! – после этой фразы командир дернулся к нему, но осекся на полпути, увидев в руках Почтальона гранату.
– Рискни. И тогда твои парни останутся здесь же. Я сказал, уходите. Дальше я, пожалуй, сам разберусь.
– Ладно, сумасшедший, разбирайся дальше сам. Но я вот что скажу: что бы ты ни задумал – удачи…
И с этими словами сталкеры ушли. Почтальон еще долго сидел с муляжом в руках, а потом просто кинул его на пол. Вот он и остался один на один с тишиной.

Раньше существовала пословица «Лучше поздно, чем никогда». Пусть даже это «поздно» произойдет через десять, двадцать, пятьдесят лет. Извиниться никогда не поздно…

«Я не успел тогда, поэтому попрошу прощения сейчас. Сколько раз я делал это в мыслях! Шансы на успех? Сейчас никто об этом не думает, слишком омерзительные картины мир подбрасывает глазам каждый день. Но я пойду все равно.
Если Ее изящная фигурка все еще стоит на той полке…, есть смысл, вера. Пройти 2800 километров по выжженной пустыне до города моей мечты. Как сказал Бог в том сне? «Ты умер двадцать лет назад». Получается, он мне дал второй шанс? «Единственная настоящая ошибка – не исправлять своих прошлых ошибок» – да, так, кажется, сказал кто-то из Великих того мира.
Человек должен оставаться человеком, уметь испытывать эмоции, а не потребности. А таких уже практически нет. Если не буду нужен Ей, значит никому. Поэтому я просто обязан, обязан… Обязан!
Ну, наговорил Ей кучу гадостей. Уехала, хорошо. Я до сих пор жалею о своих словах, поддался беспричинному гневу. Да, я такой. Но душевное успокоение я смогу получить только там, в Омске. А вдруг… Вдруг это Её мысли обо мне заставляют так безумно мечтать? Может Она уже давно живет внутри меня?».

Прошел уже час или два, а Почтальон так и лежал на полу. Фотография стояла на столе, и он так и смотрел на нее весь день. Он знал, что самое трудное во всей этой самоубийственной идее – сделать первый шаг. Надо так надо. Поднялся резким жестом, неловко отряхнулся, чувствуя себя лунатиком, который на грани того, чтобы осознать иллюзорность своих действий. Он вышел из квартиры и направился на восток. Он не помнил уже всей карты огромной когда-то страны, просто шел по наитию. Зная, что ведет его судьба.

Он шел за Ней.

Зная, что Её вера сохранит его.

Исполнено прекрасной девушкой Анастасией