ПК.
Копаясь в моем гараже я обнаружил очень много приятных мне вещи ( дневник за 4 класс, детские игрушки и все такое) и среди них было мое старое мункэ «Румыны-римляне?»(Romanii romenilor?) Так что я просто оставлю это здесь…
Есть лишь немного счастливых народов, которые могли творить свою историю исходя преимущественно из собственных потребностей и идеалов, не замечая или преодолевая без излишних усилий неблагоприятные внешние обстоятельства. Подавляющее большинство наций живет на бойких перекрестках, и им приходится общаться с соседями слишком тесно. До сих пор такое общение почти всегда оборачивалось борьбой, которая очень часто становилась основным смыслом существования народов.
В зависимости от наносимых извне ударов и способности обороняющихся отражать их, у народов есть три возможных пути — гибель, сопротивление или приспособление. Путь, по которому история заставляла следовать ту или иную нацию определял очень многое в ее характере, а значит и в той судьбе, которую она создавала себе сама, когда получала такую возможность.
Часть из них могла вести борьбу, опираясь на значительные ресурсы, будь то природные богатства или преимущества, создаваемые умом, трудолюбием или храбростью людей. Наличие таких возможностей подталкивает к сопротивлению, и сражающиеся часто оказываются вознаграждены за свое мужество успешным отражением внешнего натиска. Как наследие этой борьбы у них остается много хорошего оружия в крепких руках. Как правило, предводители победоносных армий не хотят тихо распускать их по домам, и победившие в борьбе с агрессией нации, наряду с теми, чье могущество постепенно выросло на «геополитических островах», пополняют ряды завоевателей, строителей империй, претендентов на мировое господство.
Их жертвами становятся народы, которые не только живут на пути всех зол, но и не имеют достаточно ресурсов, чтобы сопротивляться. Многие из них гибнут, но далеко не все. Другие продолжают существовать, развивая в себе способности к приспособлению.
Места, где расположены нынешние Румыния и Молдавия, находятся на одном из самых ужасных геополитических перекрестков мира. Здесь, у южного входа из Евразии на Европейский полуостров пересекаются два древних пути: один связывает дикие и негостеприимные глубины материка с Западной Европой, другой ведет из лесов Севера к теплым берегам Средиземного моря.
Несчетное число раз по этим путям следовали жаждущие порабощать, грабить и убивать друг друга армии и народы. Богатые и высокоорганизованные империи Юга, а позже Запада покоряли варварские племена, но навстречу им устремлялись жаждущие грабежа дикие орды Севера и Востока. Последние с течением времени из племен тоже сделались империями, но это редко уменьшало их жажду власти и свирепость. На их пути лежала страна, образованная тремя областями, примыкающими к юго-восточной дуге Карпат с юга, востока и северо-запада.
Множество сходящихся из разных концов громадного континента удобных путей сообщения (ровная степь, крупные реки, море) и небольшие размеры делают страну уязвимой для нападения. Конечно, логично предположить, что удобные коммуникации могут играть благоприятную роль, способствуя развитию международных экономических и культурных связей. Да, эти дороги имели и такое значение, иногда принося в Румынию из других стран богатство и культуру. Однако дело в том, что в суровой и полудикой внутренней части Евразии, в которую входит (пусть даже и находясь на окраине) Румыния, на протяжении большей части истории тон задавали свирепые завоеватели, грабители, фанатики, деспоты и бюрократы, а отнюдь не промышленники, торговцы, ученые и люди искусства.
Все же нельзя сказать, что положение населения страны было абсолютно безнадежно. Пересеченная, лесная и горная местность, благоприятный климат, наличие полезных ископаемых дают в его распоряжение некоторые ресурсы. Они достаточны для того, чтобы отбить небольшое, кратковременное нападение. Но все же слишком малы для ведения масштабной и затяжной войны с крупным народом или государством.
Небольшая и подверженная нападениям со всех направлений страна не располагает стратегической глубиной для того, чтобы в течение долгого времени отступать, продолжая при этом борьбу. Зато есть, где спрятаться и пересидеть трудные времена – в горах множество укромных долин с относительно благоприятным климатом, равнины раньше были покрыты непроходимыми лесами. Такие глухие и уединенные природные убежища, разумеется, не предоставляли их обитателям достаточных ресурсов для создания развитой экономики, сильного государства, высокой культуры, но могли обеспечить базовые человеческие потребности. Население гор и лесов имело возможность вести тихое, примитивное существование, наблюдая из своих укромных уголков за народами и государствами, сражающимися за господство над их страной.
Дальний рубеж цивилизации
Однако первый из населявших эту местность народов, о котором имеются внятные исторические свидетельства, вел себя по-другому. Описания племен даков и гетов, оставленные греческими и римскими историками, рисуют нам мрачно-романтический образ людей свободолюбивых, мужественных, воинственных, жестоких и неудержимых в своих страстях. Готовых при любых обстоятельствах сражаться до последнего и умереть свободными. А еще очень пессимистических – считающих похороны одним из лучших праздников, когда за человека можно порадоваться, что он, наконец, покинул этот отвратительный мир. Последнее обстоятельство, возможно, является одним из немногих связующих звеньев между этим древним народом и современными румынами, которые по результатам проведенного осенью 2003г. опроса оказались самыми несчастными людьми в мире.
Наличие набора качеств, которых явно не хватало множеству последующих поколений румын (мужество и свободолюбие, но не пессимизм), превратило реальную, хотя известную далеко не во всех подробностях, историю этого народа в предмет культа, сказку, с помощью которой отдаленные потомки даков стараются заглушить мучающие их комплексы.
Хорошо представляя себе драматичный закат дакийской истории, мы имеем лишь отрывочные сведения о ее более ранних этапах. Во всяком случае, национальный характер даков свидетельствует о том, что воевать приходилось много и тяжело – к тому же известно и об имевших место в первом тысячелетии до нашей эры нашествиях на эти земли скифов и кельтов. Однако масштабы и продолжительность войн тех времен были таковы, что ресурсов страны, скорее всего, хватало для успешного противостояния врагам в открытом бою.
Сейчас, впрочем, появилось предположение, что даки не сыграли в формировании румынского народа той роли, которую им отводит классическая версия истории этих земель, так как являлись лишь узкой прослойкой завоевателей, за несколько веков до римлян покоривших местные племена. А вот принадлежность этих племен является самым интересным элементом данной теории.
Прародина арийских народов находится где-то на северо-востоке Европы, а румыны – самая близко живущая к этой прародине романская нация. Таким образом, именно на территории нынешних румынских земель романские народы впервые выделились из общей арийской семьи, а уже оттуда пришли в Италию, и далее при посредстве Римской и Испанской империй распространились на другие страны и континенты. Исторических свидетельств в пользу такой версии древнейшей истории румын крайне мало, но все же в ней что-то есть. Она не только тешит румынскую национальную гордость, утверждая, что не румыны произошли от римлян, а римляне от румын, но и отвечает на целый ряд вопросов, с которыми нам еще предстоит иметь дело – почему сохранилось так мало следов дакийской культуры? почему из всех отдаленных римских провинций именно эта осталась романской страной? откуда взялось романское население в Молдавии, которой Рим никогда не управлял? – более убедительно, чем это делает классическая версия. Тем не менее, к изложению последней мы сейчас и вернемся.
Геополитическое положение страны может меняться, и весьма быстро. На горизонте даков, ранее ведших войны против возможно свирепых и многочисленных, но плохо организованных и недолговечных ополчений других племен, впервые появилось громадное, цивилизованное и богатое государство. На рубеже 1 и 2 веков н. э. Дакия была атакована Римской империей. Страна отчаянно сопротивлялась, но ресурсы империи были неизмеримо больше. Силы даков, в конце концов, были сломлены, а мужество не помогло против превосходства в численности, организации, технологии.
Весной 106 г. царь и высшая аристократия Дакии окончательно убедились в невозможности дальнейшей борьбы с объединенными силами народов, населявших пространство между Ирландией и Аравией, и по обычаю своего племени покинули этот нелюбимый мир, покончив жизнь самоубийством. При всем упорстве и кровопролитности той войны нельзя себе представить, чтобы римляне смогли (да и захотели) уничтожить большую часть коренного населения страны. Тем не менее, у некоторых историков возникали подобные предположения – настолько поразителен факт почти полного исчезновения дакского языка. По-видимому, потери среди аристократии и жрецов Дакии, основных носителей ее культуры, категорически не пожелавших мириться с завоеванием были и в самом деле огромны. Стране был преподан жестокий урок – ее геополитическое положение из среднего стало очень плохим. На дорогах, сходившихся сюда из разных концов Евразии, появился первый враг, одолеть которого было невозможно. Он оказался далеко не последним.
106 год стал впоследствии магической датой в румынской истории. От него начинаются самый культовый (или один из двух культовых, наряду с модернизацией второй половины 19 – первой половины 20 веков) ее период и самая великая загадка.
Дальний рубеж цивилизации
Дакия была последним крупным приобретением Рима. Римляне понимали уязвимость положения новой провинции, находившейся вне естественных рубежей обороны империи по Дунаю и Рейну, открытой ударам народов, которые могли внезапно появиться из неведомых глубин континента. Им нужно было создавать надежную систему обороны страны, и ресурсов для этого у римлян хватало. Начались годы быстрого приобщения к передовой цивилизации.
«Император Траян, завоевав Дакию, собрал сюда со всех концов Римской империи множество людей, чтобы возделать землю и заселить города» — свидетельствует римский историк Евтропий. Помимо воли императора, многих могла привлечь и перспектива принять участие в разработке месторождений золота, освоенных еще даками. Управление и финансирование со стороны могущественного и богатого государства, усилия переселенцев, прибывших из соседних балканских провинций, из Малой Азии, Греции и с Ближнего Востока, обеспечили стремительный прорыв в развитии Дакии. В стране, которая в предыдущие 200 лет делала первые грубые и неумелые шаги по пути к цивилизации, за 20 – 30 лет были созданы, по меньшей мере, 11 городов, система дорог и пограничных укреплений, на нее распространились совершенные, но сложные административная, военная и финансовая системы империи, появились римское право и городское самоуправление, античные религии, образование, философские учения, образ жизни, сформировавшийся в течение почти тысячелетнего интенсивного развития.
Есть основания предполагать, что античный мир и в самом деле щедро поделился с Румынией этими благами. Новоприобретенная и к тому же уязвимая провинция привлекала повышенное внимание, а ресурсы находившейся в зените как военного могущества, так и экономического процветания империи были огромны. Возможно, в какой-то степени сильной романизацией Дакия обязана евреям. Через несколько лет после ее завоевания восстание в Иудее не дало римлянам воспользоваться плодами успешного наступления Траяна на Парфию, в результате чего их внимание не было отвлечено завоеваниями в Центральной Азии, а сосредоточилось на европейском приобретении.
Установившийся в Римском государстве за сто с лишним лет до завоевания Дакии режим императорской власти означал для подвластного населения стабильность и безопасность, но и возрастающие ограничения свободы. Он расслаблял население империи, отучал его от навыков и привычек самоорганизации и самообороны. Конечно, традиции древней свободы, восходившие к Римской республике и греческим городам, к еще недавно независимым племенам Европы, тормозили эти процессы, но они были необратимы, и в течение нескольких веков существования империи наследие славного прошлого почти погибло под прессом деспотии. Сам характер форсированной романизации Дакии мог сыграть с ней злую шутку, усилив роль государства и зависимость от него простых людей. Привычка к покорности надо полагать легко воспринималась и местным населением, подавленным страшным поражением своей страны и лишенным прежних вождей.
Институты и идеи общества, основанного на свободе, частной собственности и власти закона, ценившиеся в Риме, несмотря на все победы деспотизма, и позже составившие основу западной цивилизации, несомненно, тоже были привезены в Дакию в обозе победоносной армии императора. Теоретически у этих «протозападных» институтов был шанс войти в жизнь населения страны, стать устойчивой частью его традиций. Но для этого требовалось много времени, гораздо больше, чем для присылки войск и переселенцев, постройки городов и дорог. Такого времени в распоряжении предков румын не было.
Дакия была не только последним приобретением римлян, но и первой их потерей. Из примерно 800 лет существования Рима как великой державы (исходя из того, что завершением этого периода был отнюдь не захват Одоакром власти в Италии, а разрушение основной, восточной части империи арабами, аварами и славянами в начале 7 века) Дакия была частью римских владений только 160 лет. В 271 г. римляне по приказу императора Аврелиана уходят из провинции. Судя по всем имеющимся сведениям, именно добровольно (даже заключив с готами соглашение о передаче власти) оставляют ее, а не теряют в ходе войны. Они это делают по той же самой причине, по которой много вкладывали в освоение этих земель в начале 2 века – из-за их уязвимости. Только тогда империя была сильна и богата, а к исходу 3 века оказалась истощена тяжелейшим внутренним кризисом, так что ответ на прежний вопрос был другой – сокращать протяженность границ, возвращаясь к более удобным для обороны рубежам. В течение еще трех веков римляне будут удерживать границу по Дунаю, но больше не вернутся на сколько-нибудь долгий срок на открытые всем завоевателям Европы и Азии земли к северу от этой реки. Похожим образом некоторое время спустя будут поступать и турки.
Возвращение в доисторическую эпоху
Уход римлян из Дакии является таинственным событием. Известно, когда, кем, по какой причине было принято решение, понятно и то, что приказания были выполнены. Мраком полнейшей тайны покрыты конкретные обстоятельства ухода имперской армии и администрации, прежде всего судьба населения провинции. Мрак, лишь кое-где пробиваемый лучами косвенных и отрывочных сведений, опускается и на дальнейшую историю румынских земель.
С распадом Римской империи связано много похожих явлений, названных темными веками. Весьма скудны сведения об истории большинства западноевропейских стран 6 и 7 веков. Наиболее убедительным примером такого рода является Британия, над историей которой на какое-то время опускается не сумрак, а полная тьма. После того как в начале 5 века римляне утрачивают контроль над островом, сведения о его истории обрываются. Вторгшиеся в Британию племена писать еще не научились, местные римские граждане, скорее всего, на первых порах что-нибудь писали, но все это погибло в пламени нашествия. Страна из цивилизованного состояния возвращается в доисторические времена. Этот период продолжается 200 лет, до рубежа 6 и 7 веков, когда с появлением в стране христианских священников письменная традиция возобновляется, и на историю страны проливается некоторый, пусть и слабый свет.
Румыния после ухода римлян погружается в такой же первобытный мрак, как Британия, но он начинает медленно рассеиваться только после 11 века, да и то не благодаря румынам, а усилиями другого завладевшего этой землей народа. Возвращение же румын как самостоятельной нации в лоно цивилизации происходит в 14 столетии. После примерно 200 лет попыток даков создать у себя основы цивилизованного общества и 160 лет экспорта римской цивилизации страна возвращается в первобытное состояние на 700, а часть ее на 1000 с лишним лет!
Погружение во тьму происходит мгновенно. В важнейших центрах империи многочисленные писатели продолжают освещать перипетии внутренней жизни государства и войн с внешними противниками на восточной, рейнской, дунайской границах. Но никаких голосов не доносится из-за Дуная. Только увеличивают загадочность этих времен развалины римских городов – они не носят следов военных действий, разрушений. Но, тем не менее, их существование резко прерывается. Представляется, как на основании решения императора и приказов нижестоящего начальства мэры городов пакуют бумаги, купцы запирают лавки, горожане спешат в последний раз посетить театры или бани, которые потом тоже опечатываются для порядка, крестьяне укладывают в телеги тот инвентарь, что полегче, и собирают стада, чтобы гнать их на новые пастбища. Марширующие от пограничных крепостей к переправам через Дунай легионы замыкают это шествие, а когда стихает звук их шагов, страна остается тихой и пустой. Только журчит вода в ставших бесхозными водопроводах, а стада диких животных бродят по опустевшим дорогам.
Многие обстоятельства этой тихой и таинственной эвакуации наводят на мысль о том, что население покинуло страну, и надо сказать, что аргументов, которые бы полностью опровергали эту гипотезу, нет. Ведь в течение почти семисот лет сведения о населении этих территорий, оставшемся с римских времен, в исторических источниках почти не всплывают.
Но здесь-то и наступает самое время вспомнить о великой загадке румынской истории. Она заключается в том, что через 1000 лет, причем лет, наполненных бесчисленными нашествиями и разрушениями, бесконечными смутами и войнами завоевателей и переселенцев между собой, в свете вернувшейся на эту землю цивилизации обнаружился народ, говорящий на романском языке. Земли, входящие в бывшую Югославию или нынешнюю Болгарию, были частью Римской империи в два с половиной раза дольше, чем румынская территория, там располагались более значительные центры империи. В конце концов, после гибели империи эти страны либо по-прежнему входили в состав цивилизованного мира, либо сохранили более тесные, чем бывшая Дакия, связи с ним. Тем не менее, сейчас там живут славянские народы, а в Румынии — отдаленные потомки римских переселенцев. Как же они умудрились сохраниться?!
Это действительно великая загадка бесконечных темных веков румынской истории. Она породила множество легенд в современной Румынии. В конечном счете, мифы о культовом периоде римского владычества и чудесном сохранении его наследия легли в основу национальной идеи Румынии нового времени. Идеи о народе, хранившем достижения передовой цивилизации во тьме варварского мира и в силу этого обстоятельства могущего претендовать на большую близость к наиболее развитым нациям Запада, нежели его соседи по Балканам и Восточной Европе.
Трудно сказать, волновали ли подобные мысли население деревень и городских окраин покидаемой римской провинции, смотревшее вслед уходившим войскам, запиравшим свои резиденции чиновникам, увозившим деньги и ценные вещи в более безопасные места богачам. Скорее всего, большая часть населения провинции осталась на месте. Хотя в исторических источниках и нет однозначных указаний на это. Один римский историк, Флавий Вописк пишет, что император Аврелиан эвакуировал из провинции армию и население, другой — Иордан — упоминает только о выводе войск. Все же сведения о переселении слишком скудны. Римляне, которые описывали свою историю весьма детально, могли бы рассказать и поподробнее о таком грандиозном событии, как прибытие в империю сотен тысяч беженцев. Кроме того, нет и никаких сведений о народе, тысячу лет бродившем по неким перекресткам Европы с тем, чтобы потом вернуться на прежнее место. Столь примечательное событие наверняка оставило бы следы в исторических хрониках. А вот народ, живущий на прежнем месте, мог таких следов и не оставить. При том, конечно, условии, что он вел себя очень тихо.
Предположение, согласно которому население покинуло оставленную провинцию, все же имеет под собой основания. Мирный и упорядоченный уход римлян мог иметь последствия сходные с теми, что возникли в результате жестокого разгрома даков. Вновь произошел резкий спад в развитии народа, связанный с тем, что страна лишилась своей элиты. Скорее всего, и администрация, и большинство состоятельных и образованных людей, и предприниматели, и наиболее квалифицированные мастера, вообще значительная часть городского населения, имели возможность покинуть провинцию и найти себе приют в других частях империи.
Остались простолюдины, причем это были не люди из свободного варварского племени, не граждане города-республики, умеющие постоять за себя. Они умели работать и платить налоги, но не умели сражаться, и у них плохо получалось принимать решения самостоятельно. Условия для адаптации бывшего римского населения к новым условиям были неблагоприятными. Будучи менее приспособленными к борьбе, чем древние даки, жители бывшей римской провинции оказалось в более суровом окружении. Варварский мир северо-востока Европы подошел к порогу цивилизации. Племена размножились, так что им стало тесно в прежних границах, и научились делать хорошее оружие. В их рядах появилась элита, которая еще не имела таких твердых опор своей власти, какие дают государство и собственность, а потому жаждала войны дабы доказать свою полезность. Наконец, варвары достаточно подробно узнали, как хорошо живут богатые народы на берегах теплых морей, и ими овладели зависть и жажда грабежа.
Следующими странниками на евразийских путях после пришедших с юга римлян были появившиеся с севера готы — народ, впоследствии доказавший свое могущество взятием Рима. Они заняли равнины северо-востока и юга – более удобные для дальнейшего наступления на богатые южные страны, но в свою очередь и более доступные для нашествий других варваров с севера и востока. Готы владели и большей частью земель внутри Карпатской дуги, но с севера в эту область проник другой германский народ — гепиды. В западной части румынских земель некоторое время жили еще одни будущие покорители Рима – вандалы.
Насколько много нам известно о завоевании римлянами Дакии, настолько мало о том, как завладели этими землями германские племена. Но это молчание, пожалуй, и красноречиво, так же как и отсутствие следов войны в римских городах Дакии. Если бы готам кто-то серьезно сопротивлялся, война нашла бы отражение в анналах империи. Но, судя по всему, этого не было. Население покинуло города и равнины при приближении чужих войск и переселенцев. Возможно, они писали римским командующим и губернаторам за Дунай письма с мольбами о помощи. В румынской истории таких документов не сохранилось, но есть письмо 5 века из Британии, которое цитируется в английской истории Черчилля. В нем рассказывается, как местное население покинуло свои города и земли перед лицом вторжения саксов, скрывается в лесах, горах и пещерах, голодает и вынуждено питаться травой и корой деревьев, готово убивать и грабить соотечественников лишь бы выжить самим.
На этом листики теряются и я не смог их найти, да и переводить как-то не хочется.)))
Читай также
