Резонанс (Half-Life)

Всё повторяется, думал Гордон, как будто я снова в тестовой камере. Вот-вот должно что-то произойти. Но тогда от меня мало что зависело. А сейчас… не лучше ли было покончить с собой, когда была возможность? То, что я видел, когда моё тело оказалось в эпицентре каскадного резонанса, оно вновь передо мной, я вижу этих существ и эти странные пейзажи, ощущая таинственную связь между ними и мной. Многое в себе я убил. Что осталось от Гордона Фримена? Оболочка, имя. А прошлая жизнь, привычки, ощущения — всё отшелушилось, как старая кожа.

Гордон Фримен — не просто безликий персонаж, но обычный человек, которому просто не повезло оказаться не в том месте. Посреди вспыхнувшего хаоса, что молниеносно охватил «Чёрную Мезу» в момент каскадного резонанса, Фримену придётся испытать свою волю, дабы противостоять собственным страхам и принять, что не всё в мире зависит от личных желаний.

У него остался только револьвер с пятью патронами в барабане. Остальное оружие он истратил, пока пробирался по реактору к уровню А.

Не представляя, что делать в случае очередной схватки с пришельцами, Гордон медленно продвигался дальше.

«Лямбда» выглядела вымершим местом. Не считая пары сотрудников, которые встретили его на подступах к реактору, больше людей Гордон здесь не видел. Только трупы. И пришельцы, которые доставили ему кучу хлопот.

Поднявшись по ручной лестнице на уровень выше, Гордон оказался в коротком коридоре, который оканчивался просторным холлом. На стене справа была установлена табличка УРОВЕНЬ А. Судя по тому, какое тут царило затишье, Гордон пришёл к выводу, что все его действия были лишены смысла изначально. Никакой команды здесь нет. Все давно мертвы.

Слева от Гордона находились высокие автоматические двери с установленной над ними эмблемой в виде символа «лямбда». За стеклом появился учёный с дробовиком в руках. Заметив Гордона, он вскинул оружие, будто был готов стрелять сквозь стекло, но спустя мгновение опустил дробовик и отключил блокировку у дверей. Они послушно раскрылись.

− Здравствуйте! Мы давно вас ждём, — произнёс учёный; он поправил очки и отставил дробовик к близстоящему ящику с боеприпасами. — Полагаю, вы Гордон Фримен?

− Да, это я.

Гордон убрал револьвер в кобуру.

− Проходите, скорее, — поторопил учёный. — Мы с трудом удерживаем здесь позицию. Эти твари тут повсюду.

− Я знаю, — бросил Гордон, заходя внутрь.

***

Собраться с мыслями мешал безотчётный, животный страх, который продолжал гнать его до тех пор, пока Гордон не обнаружил себя в кромешной тьме вентиляционной шахты. Здесь царила абсолютная тишина, словно из другого мира, где не было ни перестрелок, ни бомбардировок.

Нас не ждали на поверхности.

У Гордона перехватило дыхание. Осознав, что больше не может сделать ни единого вдоха, он как можно скорее перевернулся на спину и начал жадно хватать ртом воздух, которого в вентиляции, как в могиле, оставалось всё меньше и меньше. На мгновение в сознании промелькнула мысль, что воздух не может закончиться в вентиляции, это абсурд. Гордон издал короткий смешок, скорее от паники, чем от настоящего желания засмеяться, и возобновил попытки стабилизировать дыхание.

Господи, да я просто задохнусь. Успокойся, успокойся…

Дела обстояли хуже, чем можно было предположить. Военные прибыли не за тем, чтобы спасти персонал. Гордон вспомнил о карательных отрядах, которые по специальному приказу «зачищают» какую-либо местность. Не важно, какой стране служат эти люди, цель ведь у них одна. Простая задача — никого не оставлять в живых. Не считая того, что после инцидента выжить в принципе становилось нелёгкой затеей.

Нет, я не могу дышать.

Руки инстинктивно потянулись к груди, наткнувшись на бронепластины костюма. Гордон и не отнимал ладоней от груди; он будто вспомнил, что у него есть руки — из-за паники ощущение собственного тела перестроилось, как будто возникнув заново, как откровение. Ужас, который овладел им, как только Гордон понял, какой ад происходит на поверхности, заставил забыть обо всём — как зверь, которого вот-вот могут настигнуть охотники, Гордон бросился бежать в поисках спасения. И спасение, как вышло, заключалось в том, чтобы спуститься обратно на нижние уровни комплекса. Армейские Osprey с активным упрямством продолжали сыпать на «Чёрную Мезу» новые и новые бомбы. Снаряды разрывались с оглушительным шумом, поднимая в воздух бетонные плиты, раскурочивая скалистые породы. Попадая в топливные баки, бомбы затапливали плацы и испытательные полигоны потоками пламени. И над всем этим сияло равнодушное закатное солнце. Да, последние несколько часов больше всего Гордон хотел увидеть солнце, почувствовать прикосновения горячего воздуха, увидеть пустынные дали, которые окружают «Чёрную Мезу». В конце концов, он всего лишь хотел поскорее выбраться из ставшего гигантским гробом научного комплекса, и это желание горело в нём настойчивее, чем слова Илая, чтобы Гордон, выбравшись на поверхность, подал сигнал бедствия и нашёл помощь для других выживших, у которых не было никаких возможностей самим покинуть вышедшие из строя сектора.

***

Это было просторное помещение с высоким потолком и широкими стенами. В глубине находились приборные панели и пульты управления, за которыми сидели двое сотрудников комплекса. Когда двери вновь заперли, оба как один обернулись в сторону выхода и, заметив Гордона, тут же направились к нему. На установленных над приборными панелями мониторах Гордон разглядел те же схемы, что были на компьютерах в центре управления полётами и «Биокуполе».

− Слава богу, вы здесь, — произнёс один из сотрудников. — Меня зовут Кляйн. Это — мой коллега, доктор Йонсен.

В отличие от Йонсена, который не сказал Гордону практически ни слова, Кляйн не мог замолкнуть ни на минуту. Хотя, несмотря на немногословность, по внешнему виду Йонсена можно было сказать, что этот человек сегодня уже несколько раз пережёг свою нервную систему.

Четвёртым человеком, чьё присутствие Гордон заметил не сразу, был сотрудник службы безопасности. До определённого момента он тоже молчал и сохранял мрачное выражение лица, будто служил здесь надзирателем, а заключёнными являлись научные сотрудники.

− Так, с чего же начать, — нервно пробормотал Кляйн. — Доктор Фримен, вы знаете, зачем вы здесь?

− Вам нужна помощь.

− Верно. Только вот… вам, наверное, не очень понравится то, что я сейчас скажу.

Молчание.

В дальнем конце лаборатории Гордон заметил капсулы для хранения костюмов HEV. Все слоты пустовали.

− Что ж… Понимаете, «Чёрная Меза» занимается множеством видов научных исследований. Один из таких видов — квантовая физика. Вам ли не знать, да? — Кляйн издал короткий смешок, потом откашлялся и продолжил. — Конкретно наш комплекс занимается природой квантовых перемещений. Реактор, который вы перезапустили на пути к нам, является частью телепортационной установки.

− Ближе к делу, Рихард, — отрезал Йонсен.

− Да-да. Видите ли, доктор Фримен, комплекс «Лямбда» до недавнего времени служил узлом связи между измерениями — нашим и измерением мира, который мы условно называем Зен. Мы открыли способ межпространственных перемещений! Мы изучали образцы, добытых в инопланетном мире. Но рядовой эксперимент в лаборатории аномальных материалов внёс свои коррективы в нашу работу.

***

Пальцы начали скрести титановые пластины, словно так их можно вскрыть и высвободить тем самым грудную клетку. Защитный костюм покрывал тело, как саркофаг; Гордону померещилось, что HEV может прямо сейчас дать сбой, который не позволит пользователю в дальнейшем сделать хоть какое-нибудь движение: Гордон останется лежать здесь, в вентиляционной шахте, парализованный и перепуганный, и умрёт от истощения.

Тело в глубине костюма, Гордон сам где-то в глубине — во тьме, ограниченной жестяными стенками вентиляционного узла. Участь ничем не лучше участи быть похороненным заживо. Разве что в отдалении слышались гулкие удары, мелкой дрожью проскакивающие по стенкам. Рвутся новые снаряды.

Почему это произошло? Почему я здесь?

Он с трудом покинул поверхность. Несколько раз по нему стреляли, и хрен его знает, как ещё не убили. Спас костюм. Но заряд практически на нуле. Вряд ли Коллет Грин догадывалась, что HEV придётся пройти боевые испытания, как на настоящей войне.

Я ведь и правда оказался на войне. Я не хочу. Это кошмарный сон, а я не могу проснуться.

Чудища, которые плюются кислотой и у которых вместо морды увенчанные острыми зубами щупальца. Ещё мелкие твари, которые запрыгивают на головы людям и начинают управлять ими, как марионетками. Человекоподобные ублюдки, пускающие молнии. И никто не может сказать, что это за существа, откуда они. Каждый, кого на пути сюда встречал Гордон, ничего не мог сказать либо из-за страха, либо потому, что действительно не знал, что это за монстры. Наверное, Гордон уже сошёл с ума и мало что может понять в изменившихся реалиях. Не сразу до него дошло, что за пределами тестовой камеры обстановка не лучше. «Чёрная Меза» превратилась в преисподнюю. Людей убивали и жрали, как скот, существа, вышедшие, казалось, прямиком из чьей-то больной фантазии. И, что самое страшное, эти существа были самыми что ни на есть реальными. И смерть тоже стала реальной, причём такая, бесславная, жуткая, смерть от острых клыков, окутываемая смердящим дыханием из пасти очередного монстра.

Смерть от ожогов, от обвалившегося потолка, от взрыва, от пули. Смерть была везде, она вовсю хозяйничала в «Чёрной Мезе».

***

Не перебивая, Гордон слушал Кляйна, сопоставляя его слова с тем, что ему пришлось увидеть в лабораториях «Биокупола». Разумеется, трудно было поверить в то, что подобные исследования проходили в «Чёрной Мезе», пока сам Гордон занимался тестовыми испытаниями в секторе С, однако сейчас, после всего, через что он прошёл, у Гордона не осталось сил ни верить в услышанное, ни сомневаться в нём.

− Образцы для тестовых испытаний доставляли тоже вы? — спросил Гордон.

− У нас нет полномочий отвечать на подобный вопрос, — сказал Йонсен.

− Чёрт подери, у нас уже нет ничего! — выкрикнул Кляйн. — Какой смысл играть сейчас в секретность! Доктор Фримен видел больше, чем должен был! Да, образцы для лаборатории аномальных материалов доставляли из Зена. Но это сейчас ничем не поможет! Доктор Фримен, послушайте. Эти существа… какие-то из них — это фауна Зена. Это обычные животные. Но другие — они принадлежат определённой расе, у них есть разум и воля. То, что происходит в «Чёрной Мезе» — не просто инцидент, а попытка интервенции. И разлом, который сейчас мы пытаемся сшить, удерживает что-то по ту его сторону. Какое-то очень сильное существо со способностями контроля каскадного резонанса. И тут мы подходим к вашей роли в этой миссии. Вы должны отправиться в Зен и уничтожить существо.

− Чёрт возьми, — прошептал Гордон. Промолчав, он продолжил:

− Весь этот путь я проделал для того, чтобы вы, как это вы выражаетесь, отправили меня через разлом… куда-то в космос?

− В принципе, да. Никто, доктор Фримен, не говорил, что путь к нам через отряды солдат и пришельцев — это цель. Цель — это мы, ваша же цель находится в Зене.

Гордон указал на капсулы для HEV:

− Только не говорите, что вы уже не посылали экспедиции в Зен до меня!

− Посылали, — в очередной раз вмешался Йонсен. — Мы теряли с ними связь. Скорее всего, все мертвы.

***

В то мгновение, когда он отключился при взрыве в тестовой камере, Гордон увидел этих существ, но они не обратили на него никакого внимания. Это было как сновидение. И то, что он увидел в дальнейшем, пока поднимался из лабораторий аномальных материалов сюда, казалось тем же сновидением, потому что эти существа теперь заселяли коридоры и лаборатории, однако, увидев, как люди гибнут, случайно, по неосторожности, Гордон понял, что это точно не сон и не видение. Это реальность, с которой ему теперь придётся считаться.

Я мог сдохнуть и до этого. Меня бы сожрали, раскромсали, подстрелили бы. Но почему-то я жив.

Сняв с правой руки перчатку, Гордон коснулся лица, словно убеждаясь, что он всё ещё живой, что это его лицо, его кожа, его тело. Но спокойнее от этого не становилось. Полная тишина и непроглядная чернота создавали ощущение, что Гордон и вправду замурован в могиле глубоко под землёй. Он даже с трудом мог вспомнить, как вообще пролез сюда, в вентиляцию, размеры которой, вроде бы, никак не рассчитаны, чтобы тут мог поместиться взрослый мужчина.

Да, я струсил, но ещё я мог сделать? Везде, везде были солдаты. Они стреляли по мне, как по мишени, и я ничего не мог сделать. Только бежать, так быстро, как никогда не бежал.

Гордон заплакал. Он с радостью оказался бы сейчас дома. Вдалеке отсюда. И забыл бы про расчленённые тела и душераздирающие крики о помощи. Стёр бы из памяти леденящие кровь вой и рыки неизвестных существ, которым по вкусу человеческая плоть. Забыл бы «Чёрную Мезу», забыл бы сегодняшнее утро. Он постарался бы забыть всё, оставив только Гордона Фримена, который в своё время послал к чёрту предложение Айзека Кляйнера устроиться на вакансию младшего научного сотрудника в один передовой научный центр.

Всегда присутствует вероятность ошибки. Бывают фатальные ошибки. А это даже фатальной ошибкой не назовёшь. Это полное дерьмо.

Гордон истошно завопил сквозь слёзы, и металл звонко отразил крик, эхом взметнув его и разослав во все стороны ближайших воздушных выходов. Гордон завопил ещё раз, потом повторил то же действие, после чего начал громко крыть самого себя по матери, словно это могло помочь в данной ситуации. В любом случае, вентиляция должна где-то кончиться. Но что там будет? Взвод HECU? Или толпа молниметальных подонков?

ДА, ИЛАЙ, Я НЕ СПРАВИЛСЯ С ЗАДАЧЕЙ! НЕ БУДЕТ НИКАКОЙ ПОМОЩИ! МЫ ТУТ ПРОСТО ПОДОХНЕМ!

***

Гордон подступил ближе у Кляйну. Встретив тяжёлый взгляд ледяных, стальных глаз, учёный невольно попятился.

− Вы тоже учёный! — с надрывом произнёс Кляйн, как будто оправдываясь. — Вы должны понимать, что от нас зависит сейчас. «Чёрная Меза» — это только этап. Скоро Зен будет здесь, оглянуться мы не успеем!

− Вы не представляете, через что мне пришлось пройти, пока я добирался сюда, — прорычал Гордон.

− Поэтому мы и отправляем вас, — сказал Йонсен. — Вы умеете убивать этих тварей. Возьмите себя в руки, Гордон.

− Заткнись! — вновь прорычал Гордон. — Не говори со мной так. Что мешает мне послать вас к чёрту?

− Ничего, — вступил в разговор сотрудник безопасности. — Катись. Только куда ты пойдёшь? Ты же видел, мы тут заперты, как в камере смертников. Так что выход один — отправится туда и пришить ту тварь, из-за которой этой проблеме нет конца.

Ожидая, что Гордон потупит взгляд, охранник приблизился к нему, как к только что оплошавшему новобранцу, но Гордон в ответ надвинулся на охранника, что последнему пришлось ретироваться.

− Твоего мнения никто не спрашивал, — сказал Гордон и обернулся к остальным. — Почему я должен решать за вас ваши проблемы?

− Не совсем, — ответил Кляйн. — Просто мы выполняем свою часть задания, а вы — свою.

Гордон посмотрел на свои руки. На бронепластинах виднелись отметины от выстрелов и когтей.

− Значит, моё слово уже не важно. У меня нет выбора.

− Ни у кого из нас его нет, — добавил Кляйн.

***

Пистолет! У него с собой пистолет! Гордон захохотал, словно нашёл ответ к задаче, над которой бился не один и не два десятка блестящих умов. Рука потянулась в кобуре.

Лицо было мокрым от слёз, а из носа текли сопли, скатываясь на засохшие губы. Пальцы ощутили холодную сталь рукояти пистолета. Он сделает то, на что ни у кого не хватило до этого духа. Он покончит со всем этим.

Чтобы проснуться, надо умереть во сне! Гениально!

Рванув из кобуры «глок», Гордон вжал ствол под подбородок. Указательный палец замер на спусковом крючке.

Оказалось, убить человека просто — прицелился и выстрелил.

Крупные, горячие слёзы продолжали стекать по скулам, пропадая в вороте защитного костюма. Гордон чувствовал солёную влагу на шее. Это пот? Или это тоже слёзы?

Вероятность с первого раза застрелить себя — пять к двадцати. Хоть это у меня должно получиться…

− Кто здесь, ответьте!

Видимо, галлюцинации. Мозг уже не в силах выдержать стресса. Гордон зажмурился. Рука дрожала, и он чувствовал, как судорожно мнётся о кожу дуло пистолета. Так он не попадёт. Надо держать оружие прямо, чтобы наверняка.

− Прошу, отзовитесь!

Всё-таки голос был реальным и доносился откуда-то из глубины. Гордон всхлипнул, потом, повернув голову, прокричал:

− Кто это? Где вы?

Нет, я точно слетел с катушек.

− Я здесь, — беспечно ответил голос. — В будке службы безопасности.

Гордон отвёл от себя пистолет. На несколько мгновений воцарилось молчание, после чего Гордон прокричал:

− Я… — Сомнение. — Я попробую найти вас по звуку.

Безумная идея.

***

Перед тем, как отправить Гордона к телепорту, его проводили в комнату подготовки экспедиций. Помимо дополнительных устройств для HEV и хранилища медикаментов здесь находилась оружейная комната. Под надзором охранника, которого, как выяснилось, зовут Марк, Гордон собирал себе арсенал. Не представляя, что может случиться в том мире, Гордон собрал себе тот же арсенал, с которым добирался до «Лямбды».

− Можешь так много с собой не брать, — заметил Марк. — Учёные, наверное, забросят тебя в районы, где экспедиции уже были. Там обычно остаются блоки с боезапасом и оружием.

− Спасибо, — сказал Гордон.

Марк также выдал Гордону модуль длинных прыжков для HEV, который необходим в областях с пониженной гравитацией, и несколько ампул со стимулятором.

− Если станет совсем хреново, — пояснял Марк.

Гордон кивнул.

Готовый к отправке, Гордон вышел обратно в лабораторию, где находился переход в телепортационную камеру.

− Шлем тебе выдать мы не можем, — сказал Кляйн, — но он тебе и не нужен. В Зене ты можешь дышать и без дополнительных модулей.

− Мы готовы, — объявил Йонсен.

− Отлично. — Кляйн повернулся к Гордону. — Никто из нас не знает, как выглядит это существо. Представители этой расы молчат, как рыбы. Поверь, мы пытались их разговорить. Единственное, что нам известно, его местонахождение. Предыдущие экспедиции оставили маяки, ориентируйся по ним. Связь с нами пропадёт, как только ты отправишься в Зен. Прости, что так вышло, Гордон. Иначе поступить мы не можем.

− Я не смогу вернуться? — спросил Гордон, когда Кляйн проводил его к шлюзу.

− Пройди вперёд, — сказал Кляйн.

Гордон ступил в длинный коридор с сетчатым полом, после чего Кляйн громко объявил:

− Включить дезактивацию!

Перегородка начала опускаться вниз.

− Прости, — сказал наконец Кляйн. — Удачи тебе.

Шлюз закрылся. Раздался звуковой сигнал. В переходе ярко вспыхнул свет, после чего перегородка в противоположном конце раскрылась. Гордон вышел наружу.

***

Спрятав пистолет обратно в кобуру и надев перчатку, Гордон пополз дальше по вентиляции. Всё-таки желание жить ещё теплилось в нём, и Гордон не понимал, почему после всего, что ему довелось пережить, он всё-таки не прикончил себя. Почему он всё ещё хочет жить, когда смерть ждёт его на каждом шагу? И почему он упорно ползёт по вентиляции на чей-то голос, совершенно не зная, на что он может в итоге наткнуться, когда в то же самое время отряды HECU разносят в хлам «Чёрную Мезу», бесперебойно бомбардируя верхние уровни и расстреливая каждого из персонала, от учёных до обычных работников?

− Я слышу вас, — сказал голос. — Вы уже близко.

Спустя несколько минут Гордон добрался до выбитого отверстия в шахте. Внизу горел свет, а посреди помещения стоял человек в замызганном докторском халате.

− Здесь никого, кроме меня, нет, — сказал учёный, увидев Гордона.

− Дайте я попробую слезть, — сказал Гордон и перелез через отверстие, чтобы в следующую секунду, свесив наружу ноги, выбраться из шахты. Упершись руками в стенки шахты, Гордон начал сползать вниз, пока наконец не спрыгнул на пол.

Учёный благодушно засмеялся, будто встретил давнего знакомого.

− Меня зовут Майкл.

− Гордон.

− Как вы там оказались?

− Я был на поверхности.

− Вы… — Учёный замолчал в изумлении. — Как вам удалось…

− Не спрашивайте. Тем более смысла возвращаться туда нет.

− В этом вы правы, — как в прострации ответил Майкл.

Осмотревшись, Гордон узнал эту будку — она находилась при входе в складские помещения, прямо после административного комплекса, где Гордон и услышал ставшей дурную новость о том, что военные прибыли для эвакуации персонала. В широком окне из будки был виден погружённый в полутьму холл, а напротив — массивные ярко-красные ворота с надписью SILO 1.

− Видимо, у военных несколько иная миссия, чем мы представляли, — сказал Майкл. — Им дали приказ замести следы. Никто не должен узнать об инциденте. А вы, судя по костюму, из сектора С?

− Да.

Гордон насторожился.

− Почему вы спросили про сектор С? — спросил Гордон.

− Потому что… на вас HEV и вы до сих пор живы. Вы находились там, где и начались все проблемы. — Сделав паузу, явно не решаясь говорить дальше, Майкл всё же продолжил: — Люди, которые могут покончить с возникшей ситуацией, находятся в комплексе «Лямбда». Это другой конец «Чёрной Мезы».

− Я никогда не слышал про такой комплекс.

− Мало кто слышал, Гордон. — Майкл сделал вдох; голос его начал дрожать. — В общем, им нужна помощь. Любая помощь. Судя по всему, они в буквальном смысле забаррикадированы в комплексе. Я сам из команды «Лямбда». Сегодня должен был быть там, но возникли неотложные обстоятельства, и я… неважно. Я бы попытался сам добраться до «Лямбды», но… по сравнению с вами, у меня никаких шансов.

− То есть мне нужно добраться до несуществующего комплекса?

− «Лямбда» такой же реально существующий комплекс, как сектор С или сектор А. Просто ваш уровень допуска не позволяет знать вам больше. Одна половина «Чёрной Мезы» не в курсе, чем занята другая. Даже мне не всё известно. Но что мне известно точно, так это что команда из «Лямбды» способна остановить последствия каскадного резонанса, и вам необходимо попасть в этот комплекс. И времени терять нельзя. Мы и так тут с вами слишком много говорим.

Чёрт возьми.

Гордон замолчал. У него не было выбора.

Наверное, у меня никогда не было выбора. Поэтому я здесь.

***

В воздухе висел запах озона. Круглая, гигантская камера с также круглым котлованом посередине хранила тягостную, мёрзлую тишину. Установки, походящие на опорные балки, нависали над котлованом, как остатки некогда строящегося моста. Посередине самого котлована был установлен столб, по уровню возвышающийся над полом самой камеры.

− Проверка, раз-раз, — раздался из динамиков голос Йонсена. — Гордон, мы готовы отправить тебя. Надеюсь, обойдётся без проблем. Реактор работает на пределе. Костюм заряжен?

Гордон проверил индикатор.

− Да.

− Приступаем!

Секунду спустя по всей камере раздался утробный, давящий на нервы гул. Пол под ногами начал подрагивать. Балки над котлованом разъехались в стороны. Замерцали молнии. Запах озона усилился. Над верхушкой столба в центре котлована из воздуха начал проявляться светящийся шарик, который со временем увеличивался в размерах, пока не принял тот же размер, которыми обладали порталы, что Гордон видел на нижних уровнях «Лямбды».

Всё повторяется, думал Гордон, как будто я снова в тестовой камере. Вот-вот должно что-то произойти. Но тогда от меня мало что зависело. А сейчас… не лучше ли было покончить с собой, когда была возможность? То, что я видел, когда моё тело оказалось в эпицентре каскадного резонанса, оно вновь передо мной, я вижу этих существ и эти странные пейзажи, ощущая таинственную связь между ними и мной. Многое в себе я убил. Что осталось от Гордона Фримена? Оболочка, имя. А прошлая жизнь, привычки, ощущения — всё отшелушилось, как старая кожа.

− У нас проблемы! — закричал Йонсен. — Мы не можем стабилизировать поле! Они прорываются!

Под потолком заискрились зеленоватые молнии, из которых материализовались твари с непропорционально большими головами и маленькими тельцами. Эти существа парили по камере, собирая в том, что у них, судя по всему, должно быть руками, электрические заряды. Гордон поднял автомат, целясь то в одного, то в другого пришельца.

Это что-то новое. Их раньше не было.

В него полетели заряды. Успев отскочить, Гордон открыл огонь. Попасть по этим тварям было практически невозможно. Всё сбивало с толку: шум, разряды, треск молний. Гордон бежал по камере, уворачиваясь от разрядов и порой выстреливая по пришельцам. Долго так продолжаться не могло.

***

Майкл подбежал к панели управления и провёл несколько манипуляций с рычагами и тумблерами, пока защитные ворота с надписью SILO 1 не начали открываться. Скорее всего, гидравлику здесь давно не обновляли — механизмы работали со страшным шумом. Наконец ворота были подняты. За ними — полумрак, слабо видны очертания стеллажей, ящиков. Это была старая часть «Чёрной Мезы», которая практически вышла из эксплуатации. Что там могло находиться, за воротами, мало кому было известно.

− Под старой ракетной установкой находится сеть транспортных тоннелей, — пояснил Майкл. — С их помощью можно добраться до «Лямбды».

− Мне нужно оружие, — произнёс Гордон. Он боялся этих слов. Будто вместе с ними какая-то часть его личности кардинально менялась, что провоцировало необратимые изменения. Тем более необходимые, коль скоро он хотел выжить в дальнейшем.

Майкл оглянулся.

− В том шкафчике, наверное, есть.

В оружейном шкафчике Гордон нашёл помповый дробовик и одну обойму к нему. Зарядив оружие, Гордон подошёл к выходу из будки. Что-то тянуло его вперёд. Находится рядом с Майклом становилось неприятно, словно этот человек играл с Гордоном — спустя мгновение, казалось, он мог сказать, что никуда идти не надо, что проблема разрешена, и что «команда из «Лямбды» справилась без чьей-либо помощи. Но Майкл молчал.

Гордон проверил индикатор мощности в костюме. Пять процентов. С такой расстановкой сил шансов у него добраться до «Лямбды» немногим больше, чем у Майкла.

− Удачи, Гордон, — сказал напоследок Майкл. — И помни — ты можешь доверять всем нам.

Не сказав ни слова, Гордон вышел из будки и направился к открытым воротам. Прежде чем погрузиться в сумрак заброшенной части «Чёрной Мезы», он ненароком вспомнил, что так и не спросил Майкла насчёт этих существ. Но и он, скорее всего, ничего о них не знал. Во всяком случае, и Гордон был в этом уверен, он в любом случае ответил бы именно так. Даже если ему было известно.

***

− Мы не можем выпустить трап! — закричал Йонсен. — Придётся прыгать! Прыгай, Гордон! Прыгай в портал!

На мгновение Гордон замер.

Не факт, что прыжок выйдет удачным. Возможно, это верная смерть. Что теперь сомневаться? Он испытал слишком много, чтобы застыть сейчас в ступоре. Рванув к краю котлована, Гордон включил модуль длинных прыжков.

Портал мерцал, как утренняя звезда.

Он слышал крики Йонсена. Он слышал, как раздаются взрывы, рвущие в клочья реактор. Сверкающие то и дело молнии едва ли не поджарили Гордона.

У самого края он что есть сил оттолкнулся и — больше не чувствовал под ногами твёрдой опоры. Гордон будто летел над самой страшной пропастью в жизни.

Портал приближался к нему, как вода приближается к падающему в неё прыгуну.

Свет дальних звёзд стал ещё ярче.

Казалось, что не существует ничего, кроме этого ослепительного белого света. Но спустя время свет рассеялся, уступив место глухой тьме. В ней не было ничего, ни звука, кроме, разве что, прерывистого, сбитого дыхания.

Где я?

Он не летел, не падал. Это было что-то другое.

Я был в эпицентре каскадного резонанса, но теперь сам резонанс стал эпицентром, он стал причиной всего, что со мной произошло. Он стал причиной того, кем я стал.

И как сквозь сон к нему приближался голос, протяжный, жалобный, нечеловеческий:

— ФРИ-И-И-МЕ-Е-Е-ЕН!