Порой игры вызывают неприятные чувства. И мы сейчас не о багах, дурной оптимизации и прочих раздражителях. Речь об эпизодах, когда мы в корне не согласны с поступками персонажа и/или вынуждены идти на сделку с совестью. В этой статье — несколько подобных примеров: от убийства милой зверушки до подлого предательства.
Текст содержит спойлеры.
Стоило мне запустить Cult of the Lamb, как я сразу прониклась симпатией к местным обитателям — ну как можно не любить этих милейших зверуш с большущими глазами? Естественно, я тут же решила, что жертвоприношения у меня в культе под запретом, мы с адептами будем ценить и уважать друг друга, устраивать пирушки и танцевать странные танцы, а когда кто-то от старости (стариков мы, кстати, тоже уважаем, аж отдельной заповедью) уходит в мир иной, то мы скорбим у его могилы.
И всё шло замечательно, пока в какой-то момент, уже ближе к концу, мне не взбрело в голову открыть все облики последователей. Паства у меня и так была разнообразная, но хотелось сделать её ещё более разношёрстной. Можете считать это просто внезапной тягой к коллекционированию и бессмысленным ачивкам. Я понимала, что их все мне не выбить (слишком лень перепроходить боссов), но почему-то именно эту хотелось получить.
Ради такого дела даже пришлось залезть в гайд. Собрать и найти нужные предметы было несложно, но потом пошли какие-то вещи за гранью: сперва избить улиточку в магазине и подраться с гусеничкой, потом приготовить с десяток мисок печёных фекалий для последователей (облик, который за это давали, был соответствующим)… Ну и самое ужасное — согласиться на сделку со Жнецом. Мы ему — Крысау, а он нам — новый внешний вид для последователя. Это был облик волка, кстати. Видимо, волка в овечьей шкуре!
Крысау — это наш первый друг, NPC, который обучил нас всему, а потом был не прочь поиграть в местную настолочку у себя в домике. Отдать Крысау в жертву Жнецу — поступок максимально гнусный и гадкий, и мне, конечно, нужно было хоть немного задуматься, стоит ли того эта клятая ачивка. Но в тот момент мне казалось, что я и так слишком много дерьма для неё сделала (буквально) и отступать уже поздно. На самом деле, конечно же, нет. И иногда лучше действительно развернуться, не доведя дело до конца, чем потом чувствовать себя предателем.
Вы можете сказать, что глупо сопереживать нарисованным зверушам, но вы только посмотрите в его огромный, полный ужаса глаз. Мне до сих пор стыдно, и пишу я это без тени иронии.
Я не выношу Джоэла. Даже не так: мне не нравятся ни сама игра, ни её главный герой, ни панегирики, которыми The Last of Us осыпают после выхода сериала по её мотивам. «За пятнадцать часов невозможно не привязаться к Джоэлу и Элли», — недавно писали коллеги с «Кинопоиска». Я, как оказалось, сделал невозможное, не проникшись игрой, хотя причина в моём случае заключается не столько в её главных героях, сколько в самом игровом мире. Я в него не верю.
Противоречивая концовка, где Джоэл решает убить доктора и вытащить Элли из операционной, как раз кажется мне вполне логичной. Похоже, что за 20 лет, прошедших с начала катастрофы, никто, кроме девочки, не испытывал к нему никаких добрых чувств — даже Тесс, по просьбе которой герои всю игру ищут Цикад, к нему довольно холодна. Цикады же не отличаются умом и сообразительностью и всю игру ведут себя по-свински; при этом вакцина, которая убила бы Элли, позволила бы выжить в первую очередь им, а во вторую — недобитым сообщникам бесконечных каннибалов и бандитов, которые всю игру открывали по нам огонь. Джоэлу, которого за доставку потенциальной спасительницы человечества на другой конец страны «отблагодарили» угрозой убийства, неясно, чем они заслужили такую честь, и я в этом с ним согласен.
Лекарство, впрочем, всё равно вряд ли бы получилось: в больнице царит антисанитария, а в аудиодневнике, который можно найти по пути, говорится, что первые несколько операций на иммунных людях закончились ничем, — но во флешбэке во второй части ни то ни другое не упоминается, больница выглядит чище, а Джоэл объясняет свои действия так: он устроил резню, чтобы не дать Цикадам убить Элли и чтобы жить с ней дальше.
Но жить где, спрошу я? За пределами их коммуны нет ничего даже близко напоминающего здоровое человеческое общество. Самые популярные занятия в мире игры — мародёрство и контрабанда, каждый встречный не выпускает оружия из рук, заповедь о непротивлении злу насилием забыта, разговоры состоят в основном из ругани, ботинки на ногах человека стоят дороже, чем его жизнь, и вернуть ей ценность никто, кажется, не пытается. Но насколько на самом деле вероятен такой сценарий постапокалипсиса?
Не очень. Катастрофы, как правило, сплачивают, а не разобщают людей, даже незнакомых друг с другом, — иначе не существовало бы волонтёрства и разорились бы благотворительные фонды. Большинство из нас убедились в этом на собственном опыте во время недавней пандемии COVID-19, когда многие люди с готовностью шли на личные жертвы ради общего блага. 2013-й, год выхода игры, на фоне современности кажется идиллическим временем — кто в такой обстановке мог по-настоящему ассоциировать себя с мизантропом Джоэлом, который даже не пытается спорить, когда Тесс называет его дерьмовым человеком?..
Историю человечества можно представить как последовательность преодоления мальтузианских ловушек — люди, увеличивая свою численность, открывают новые способы производства, которые позволяют обеспечить необходимыми для жизни благами ещё больше народу. Общество The Last of Us, пляшущее на костях и питающееся ресурсами старого мира, изначально обречено: это гигантская дилемма заключённого, где никто не решается первым протянуть руку помощи. Андрей Тарковский в книге «Запечатлённое время» писал, что «цель искусства заключается в том, чтобы подготовить человека к смерти, вспахать и взрыхлить его душу, сделать её способной обратиться к добру» — а Брюс Стрейли и Нил Дракманн (Bruce Straley, Neil Druckmann) хотят, чтобы я поверил, что люди только и ждут повода начать резать друг другу глотки и есть трупы, принимая во внимание только интересы своих группировок. Ну такое.
Встреча с Элли, по идее, должна была убедить Джоэла в том, что человек человеку всё же не волк, — но вместо этого он, кажется, только утверждается в собственном эгоизме. Его реплики со временем добреют, но геймплей от начала до конца остаётся неизменным: L1 вводит в режим прицеливания, R1 спускает курок, уничтожение всех врагов на арене запускает очередной скрипт, ведущий сюжет вперёд, к новым убийствам и пыткам. Джоэл идёт на это без колебаний, потому что Элли напоминает ему о мёртвой дочери, а интересами семьи, даже воображаемой, он готов оправдать что угодно; эта же эмоциональная близорукость заставляет его в концовке лгать девочке о том, что случилось в больнице. На фундаменте из вранья и насилия, однако, взаимопонимание не построишь — и это подтверждает вторая часть, где обе главные героини 25 часов купаются в крови, прежде чем помириться.
Скажу сразу: лично для меня The Witcher 3: Wild Hunt — бесспорный шедевр, а «Кровь и вино» — лучшее DLC за всю историю индустрии. Я понимаю мнение критиков, считающих игру недоролёвкой-недобоевиком с кусками духоты в форме «вопросиков». Но вряд ли даже отбитый хейтер скажет, что разработчики облажались с сюжетами квестов. Тем не менее в сценарий лучшего дополнения на свете всё-таки угодила ложка дёгтя. И лучше бы, как мне кажется, разработчики исправили этот момент, а не пилили текстуры высокого разрешения и доспехи из сериала Netflix. Впрочем, не будем отвлекаться.
Если кто забыл, «Кровь и вино» — финальное приключение Геральта, после которого герой выходит на пенсию. Остаётся лишь выполнить задание княгини Туссента: её рыцарей убивает какая-то тварь, а ведьмак должен выследить и уничтожить чудище. Со временем выясняется, что маньяк — это высший вампир Детлафф, возглавляющий банду брукс, экимм, фледеров и прочих кровососов.
Что ж, с такими противниками к началу DLC мы уже сталкивались — достаточно вспомнить шкодника из прозекторской в Новиграде. С технической готовностью тоже порядок: герой уже превратился в машину для раздачи критов, на нём гроссмейстерский доспех, уровни вкачаны, зелья сварены, да и аванс за работу получен — в виде винодельни Корво Бьянко. На минуточку, самый крупный гонорар за всю карьеру Белого Волка. А ещё старый друг, вампир Регис, знакомый по книжной серии, предлагает свою помощь. Казалось бы, что может пойти наперекосяк?
Но здесь начинается странное. Сценаристы в обе руки скармливают игроку человечность злодея. Он и кукол детишкам ремонтирует на досуге, и Региса от смерти спас, и совесть его порой мучает, и извиниться при случае готов, и вообще парень-то не пропащий, а людей рвёт на куски от любви — ну не может бедолага применить свои суперсилы, чтобы выследить тех, кто похитил его женщину. Но если надо совершить какую-то пакость, в ход идут все трюки из комиксов Marvel. Ладно, допустим. Было бы даже здорово оценить проблему с разных ракурсов. Но ключевое слово здесь — «разные». Потому что в связанных с расследованием диалогах просто нет реплик, которые мог бы высказать вменяемый и опытный убийца чудовищ. Получается, что мужество и ум отнимают у Геральта, а неловко от этого нам с вами.
«Я хочу попытаться с ним поговорить», — на голубом глазу сообщает герой заказчице, после того как взял с неё предоплату. Варианта «Я постараюсь уничтожить его» в беседе, разумеется, нет. Чувствительным, грустным и хорошим человеком называет Детлаффа княгиня Анна-Генриетта, не подозревая, что он и есть тот злодей, которого все ищут. И вишенка на торте — во время вечеринки Геральт оставляет её в компании вампира, хотя прекрасно знает, кто он такой, и догадывается, что главной целью убийцы должна стать именно княгиня. Заодно ведьмак отводит в сторонку Региса — единственного, кому может доверять из всей честной компании. А как же меры безопасности? А ответственность? Видать, вино в голову ударило.
Продолжается сюсюканье ровно до того момента, когда становится слишком поздно. Детлаф насылает своих тварей на мирный Боклер и требует выдать ему Сианну — ту самую девушку, из-за которой начался сыр-бор и которая обвела своего могучего покровителя вокруг пальца. Роль влюблённого лузера кровососу, естественно, не по нутру, поэтому он действует настолько радикально, что даже Регису, до последнего исповедавшему толстовское миролюбие, нечего возразить. А Геральт наконец-то вспоминает, зачем его подвергали мутациям в Каэр Морхене.
Творческий каприз сценаристов, конечно, понятен. В «Крови и вине» они несколько переиначили рассказ Анджея Сапковского (Andrzej Sapkowski) «Меньшее зло», где разбойница Ренфри после ночи, проведённой с Геральтом, берёт в заложники мирных жителей городка и требует выдать ей колдуна Стрегобора. Герою приходится делать трудный выбор — хотя девушка ему симпатична, он всё же убивает и её, и её подельников, чтобы не пострадали невиновные. Как раз после этой резни к ведьмаку пристаёт прозвище Мясник из Блавикена. Драматический надрыв истории связан с тем, что Ренфри действительно вызывает сочувствие: считая её про́клятой, над ней издевались и гнали отовсюду, так что единственными её друзьями стали бандиты и прочие маргиналы. А к Детлаффу, напротив, никакого сострадания нет — вопреки усилиям разработчиков.
Весь жизненный опыт ведьмака, прожитый им в книгах и играх, подводил Геральта к тому, чтобы он не тянул кота за хвост, а врубил режим «Найти и уничтожить». Но вместо этого мы проходим через несколько неприятных сцен, где героя справедливо отчитывают и не дают что-либо возразить по существу, а затем наблюдаем трагические последствия. И мантра о том, что убить высшего вампира может только высший вампир, теряет свою магию в свете наличия высшего вампира среди помощников героя. Самое досадное, решить проблему могли бы несколько реплик в диалогах — пусть бы убийца чудовищ сказал что должен, а люди отреагировали бы как всегда. Вполне в духе первоисточника. Но нет, даже выйти на пенсию без дурацких и унизительных ситуаций Белый Волк не может.
Голозадый беглый рудокоп, который ничего не может (потому что слаб и в кармане ни гроша), прибывает в город порока Хоринис, и пытается расти здесь как личность. Магазины, бордель (всего один, к сожалению), кальянная… Денег нет, но вы, мистер Безымянный, держитесь. Способов разбогатеть в игре достаточно: главное — знать, что делать и где искать чеканную. Но когда ты внезапно обнаруживаешь, что местный капитан милиции Андре неплохо отсыпает за сведения о местных преступниках, ты начинаешь с куда большей внимательностью прислушиваться к тому, о чём говорят местные жители.
Торговец с рыночной площади по имени Джора жалуется на то, что мутный тип Ренгару подрезал его кошелёк, но никто с этим ничего не делает. Герой берёт дело в свои руки, устремляется в погоню, загоняет его в угол и храбро… обращается к лорду Андре с инфомацией о наглом воре. Почти все преступники в Хоринисе связаны — глубоко под землёй, в городской канализации, обосновалась глава гильдии воров — Кассия, и, хотя у неё были все основания перерезать горло заблудшему беглому каторжнику, она не обнажает клинок, а предлагает работу. И вообще члены гильдии не такие уж плохие ребята: стоит выполнить всего пару поручений, и они уже готовы поделиться с тобой своей воровской мудростью и научить жить по понятиям.
Однако под личиной Безымянного таился хитрый Ильяша, двойной агент, посланный лордом Андре. Так что, стоило ворам отпустить меня с миром, как местная милиция сразу же получила наводку. Я заработал немного золота, получил разрешение стать ополченцем на службе у паладинов (альтернативный путь слишком долог и тернист)… Однако члены гильдии были убиты. Стоило ли оно того?
Быть может, эти граждане и не заслужили сочувствия, но вот кого мне было жаль сдавать ополчению, так это торговку Сару. Добродушная, приветливая девушка, в чьих руках оказалась торговая лавка с оружием, оказалась объектом зависти проныры Кантара. Он требует от Безымянного, чтобы тот подложил доверчивой торговке письмо, которое подтверждает, будто она ведёт дела с фракцией наёмников — врагами паладинов. Разумеется, письмо фальшивка, но ополчению этого достаточно, чтобы затащить Сару за решётку. Что до самого Кантара, то оружейная лавка достанется ему.
И Кантар даже не пытается скрыть подноготную своего дельца, ведь он влиятельный человек в Хоринисе, и другие торговцы прислушиваются к нему. Если герой откажется от его предложения, Кантар расскажет им о том, что Безымянный — преступник, и никто из торговцев больше не захочет иметь с нами дел. Лишь в последующих главах появится возможность исправить ситуацию, но на начальных этапах игры лишаться доступа к рынку — больно. Торжество справедливости — хорошо, но стоит ли оно того?
Втираться в доверие и предавать — обычное дело в мире «Готики». И я сдавал Сару, сдавал гильдию, и всех, кого можно было сдать из-за денег… Бабки, бабки, бабки! Хотя я таким образом зарабатывал (а золото в начале игры очень нужно), минуя лишних трудностей, совесть мою продолжали терзать угловатые лица, взирающие на Безымянного сквозь решётку тюремного блока Хориниса…
А в каких случаях вы рвали на голове волосы от происходящего, но всё равно продолжали игру? Делитесь в комментариях!
> В конце игры прямым текстом говоришь через персонажа: Сделаем вакцину
> В аудиодневнике доктора оставляешь несколько более мягкие формулировки, чтобы душнилы не начали: «А ОТКУДА ОН ЗНАЕТ, ЧТО ОН СДЕЛАЕТ ВАКЦИНУ?»
> Душнилы вместо этого начинают: «Я говорю «практически», потому что не исключаю такой возможности полностью (это же фантастическая история), но шанс настолько мизерный, что убийства Элли оно очевидно не стоит.» Дракманн действительно хороший сценарист (и уже не раз это показал, в том числе с прекрасно (пусть и простовато в вопросах мотивации) написанной Part 2), а в сценарных познаниях людей с аналогичными твоим рассуждениями позволю усомнится, как и в сколь угодно непредвзятом отношении ко второй части.ЗЫ. Жду рассуждения о том, как бы хорошо было в галактике при Ситхах, как на самом деле круто было бы, если бы Саурон получил кольцо, какое крутое образование можно было бы получать при Волан-де-Морте и, конечно же, как же Раскольников превознёсся через 2 часа после конца книжки. ЗЫ2. Откуда инфа «про грибок не лечится»? Краткий гуглинг не подтвердил ни этот факт, ни наличия «сотен пережёвываний».