Говорят, что «Апокалипсис на 21 декабря» может оказаться неправдой

125 дней…
125 дней и 5 часов…
Столько времени я провёл в этой полутьме, забыв что такое настоящий ласкающий солнечный свет. За это время я ни разу не был на свежем воздухе, ни разу не искупался хоть в какой-нибудь скромной речушке. Я не встречал за это время людей, я не ел сочный бигмак запивая его колой в Макдональдсе напротив. Я просто существовал эти 125 дней 5 часов и 23 минуты, просто существовал, но не жил. Но ради чего? «Для того чтобы пережить конец света» твердил я себе. Да, он будет, я это знаю. Сейчас, когда мои мысли уже помутнены, я всё равно понимаю и помню, что всё это правда, и ничего, ничего здесь не изменить. Но цена этой правды тяготит меня… Цена… Забавное слово, верно? Всё имеет цену, и шанс пережить «конец» тоже имеет свою. Но не бесцельно ли просто сидеть 125 дней без ничего того, что делает нас живыми и разумными существами в ожидании пережить «конец»? Но что я могу сделать? Ничего. Вот что вы можете сделать, если видите что поезд едет на полной скорости на не подозревающего котёнка? Ничего, так и судьба наша неотвратима и противиться ей бессмысленно. Сейчас я сижу там, где царит вечный полумрак, и просто наблюдаю за миром. 125 дней одиночества… Если вам кто-то говорил что человек может жить один — не верьте. Никакие фильмы и игры, никакая музыка или интересная книжка не заменят живой души. Одиночество… Сколько раз я решал выйти на свободу, отключив здравый смысл, попытаться быстро вскарабкаться по лестнице и открыть этот тяжелый люк… Но каждый раз, каждый раз я возвращался не пройдя и половины пути… Ведь каждый из нас должен делать то, что он должен, а не то чего он хочет.
«Но если будет и вправду „конец“, то наверно будет конец и тебе, вне зависимости от того, что ты сидишь в замурованной в бетон комнате на глубине 10 метров...» Опять эта жужжащая мысль в моей голове. Не знаю… Я только знаю, что мне надоело открывать по целому часу страницы с этим медленным интернетом… Я знаю, что я устал бояться, что вдруг система вентиляции выйдет из строя. Я знаю, что люди наверху слепы и не видят того что на них надвигается. Да что там! Я знаю, что они наоборот твердят что это неправда, что всё будет хорошо… Чушь. Но каждый раз когда я читаю новость с такими утверждениями моё сердце замирает… А вдруг… А вдруг это правда и я могу свободно выйти на улицу и вдохнуть полной грудью не застоявшегося свежего воздуха? Сесть на лавочку в парке, да свистнуть девушке проходящей мимо? Может всё это зря, а я потерял 125 дней жизни, но теперь я всё-таки должен это прекратить? Так хочется поверить этому, и я начинаю верить… Но неужели слепая вера в эту сладкую ложь заставит меня всё-таки выйти? Нет. Каждый раз я всё равно понимаю, что я не могу решать, что мне можно делать, а что нет. Я должен не выходить. Я должен держаться… Я должен…