Гейб Ньюэлл о Half-Life, погружении в «Матрицу» и будущем Valve

• Гейб не удивился тому, что новая Half-Life стала игрой для VR: по его мнению, когда люди попробуют Alyx, они поймут, что особенности, традиционно приписываемые серии Half-Life, в виртуальной реальности становятся только лучше.
• Гейб пристально следит за развитием нейронных интерфейсов, которые передают информацию напрямую в мозг. По его словам, человечество гораздо ближе к «Матрице», чем может показаться, а чтение и запись информации в зрительную и моторную кору мозга — это проще, чем заставить кого-то почувствовать холод. Нейронные интерфейсы — будущее развлекательных индустрий, уверен Гейб.
• По мнению Гейба, гораздо полезнее анализировать ошибки, чем успехи. Valve проводит больше времени, пытаясь понять, почему Steam Machines и Artifact стали разочарованиями, чем раздумывая о том, как компания повлияла на ландшафт индустрии.
• До того, как основать Valve, Гейб работал в Microsoft над Windows. В список его задач входила поддержка игр: в те времена считалось, что Windows не справится с серьёзными интерактивными развлечениями. На этой почве Гейб много играл в Doom и Quake и познакомился с id. Гейб посчитал, что разрабатывать игры интереснее, чем ковыряться в операционных системах, открыл Valve и на собственные деньги создал первую Half-Life.
• Valve остаётся частной компанией, на которую не давят инвесторы. Гейб и его коллеги стремятся к тому, чтобы между разработчиками и потребителями было как можно меньше других людей. Если согласиться на финансирование извне, то инвесторы могут оказать дурное влияние на компанию. Valve во время производства первой Half-Life взяла относительно небольшие деньги у своего издателя, что обернулось сильной головной болью в долгосрочной перспективе. Так Гейб лишний раз убедился в том, что независимость для Valve лучше.

• Гейб до сих пор поддерживает связь с Майком Харрингтоном (Mike Harrington), вторым основателем Valve. Харрингтон покинул компанию в январе 2000-го, чтобы проводить больше времени со своей женой. Как рассказывает Гейб, в последнее время Харрингтон активно занимался скалолазанием, но затем перестал из-за проблем со здоровьем.
• Из недавних игр Гейб пробовал Slay the Spire и хорошо отзывается об Orwell. Но, как шутит Уокер, Гейб не видит никакого смысла в других играх, когда есть Dota 2.
• Valve купила Campo Santo не по финансовым соображениям или ради франшиз, а потому, что Valve понравилось, как мыслят сотрудники этой инди-студии. Опыт Campo Santo отлично помог повествованию Half-Life: Alyx.
• Раньше Гейб нелестно отзывался о консолях, но сейчас многое изменилось: разработка для PC, приставок и телефонов стала гораздо удобнее — отдельные платформы больше не требуют значительных частей производственного бюджета.
• Valve предполагает, что движок Source 2.0 будут использовать сторонние разработчики.
• Когда Гейба спросили, какая из первых двух Half-Life ему нравится больше, он назвал Portal 2. Мол, когда работаешь над игрой, в конце у тебя остаётся длинный список сожалений о том, что ты хотел сделать, но не смог. В памяти оседают не законченные произведения, а процесс разработки. Гейб трудился над Portal 2 не так плотно, как над первой и второй Half-Life, поэтому ему проще оценить игру с точки зрения стороннего пользователя и восхититься работой команды. Однако Гейб без шуток считает, что Alyx окажется ещё лучше, чем Portal 2.
• Гейб говорит, что Half-Life: Alyx — это наиболее близкая к Half-Life 3 игра, которая сейчас есть у Valve. Компания понимает, что Alyx целит в очень небольшой рынок VR-устройств, поэтому не интересуется финансовой стороной вопроса. Компанию больше волнуют отзывы игроков, критиков и других разработчиков. От того, как встретит Alyx публика, зависят все разговоры внутри Valve в течение следующих 18 месяцев.
• Робин Уокер очень хочет продолжить работать над Half-Life после Alyx.